Никто, кроме него - Ольга Будянская

— Зачем?

— Просто сделай это. У тебя там есть что-нибудь?

Элоиза густо покраснела и кивнула.

— Но я…

— Да откинь же его. Я хочу этого.

Девушка сделала глубокий вдох, и предстала перед ним в своём кружевном одеянии.

Не может быть! Морган готов был увидеть что угодно, но только не это. Только не белое бельё с подпирающим грудь лифом и ажурными подвязками на бёдрах, от которого можно потерять голову. Морган понял, что сходит с ума от страсти. В эту минуту исчезли все его благие намерения. Он хотел быть с ней нежным и ласковым, но то, что он увидел перед собой, заставило его сжечь все мосты. Морган умрёт, если Элоиза не будет принадлежать ему.

Элоиза сама не понимала, что с ней случилось. Она с нетерпением ждала этой ночи, а когда она наступила, девушка поняла, что ей страшно. Но стоило Моргану войти к ней, как к страху примешалось желание. Да, она знала, что это за чувство. Оно не покидало её с тех пор, как она увидела Моргана входящим в зал на том балу у короля людей. Она была хорошо осведомлена о физической стороне брака благодаря разговорчивости многочисленных подружек и горничных. Но одно дело разговоры и совсем другое… то, что происходит сейчас. Элоиза разглядела в глазах мужа огонь желания, отдавшееся эхом в её теле.

Морган протянул руку и провёл по белью. Элоиза прикусила губу, чтобы не застонать.

— Я не ожидал, что ты так подействуешь на меня, — признался Морган.

Элоиза, словно зачарованная, не могла оторвать от него глаз. И тут Морган нежно взял её руки в свои.

— Элоиза, — начал он, — я хочу, чтобы ты поняла одну вещь. Я не становлюсь моложе, а годы идут. Мне нужен наследник, и мы должны приложить все силы для его появления. Некромант погладил волосы девушки, продолжая. — Я не только правитель, я воин, и завтра могу умереть. Нет, не пугайся, я не собираюсь этого делать, но опасность существует. Я не пожалею для тебя сил и страсти, но не могу заставить тебя.

— Заставить?

— А ты думала, я не понял причину твоего поведения? Ты боишься.

Элоиза сжала его руку.

— Да, я боюсь, — подтвердила она. — Но я… хочу этого.

Радости Моргана не было предела.

— Я тоже этого хочу.

Морган развязал пояс халата и предстал перед Элоизой обнажённым. Она округлила от изумления глаза, не в силах оторваться от такого невероятного зрелища. Да, это не какая-нибудь статуя, а настоящий живой мужчина. Очень живой. Элоиза с восхищением признала, что её муж великолепно сложен. На руках и широкой груди бугрились мускулы, ноги были крепкими, как стволы деревьев. Элоиза потупила взор, став как помидор. Она не предполагала, что Морган может похвастаться таким выдающимся… О, Господи, она сгорит в аду за такие мысли. Но когда Морган прижался к её губам в поцелуе, все мысли исчезли из её головы.

Поцелуй, нежный вначале, становился всё неистовее. Морган провёл языком по её нижней губе, затем скользнул в рот. Элоиза нерешительно прикоснулась к нему кончиком своего языка. Морган отпрянул от неё.

— Я что-то не так сделала?

Морган взъерошил иссиня-чёрные волосы.

— Ты даже себе не представляешь, что делаешь со мной.

— Это плохо.

— Для тебя может быть. В первый раз бывает больно, и поэтому я должен проявить сдержанность, а ты не позволяешь мне этого.

Элоиза маняще улыбнулась и раскрыла объятия.

— Мне не нужна твоя сдержанность, милый. Дай мне то, что ты хочешь дать сейчас. Дай мне всю твою страсть.

Он тут же оказался рядом.

— Ты сама напросилась. Морган стал освобождать жену от одежды, покрывая поцелуями каждый открывшейся участок кожи. Оставшись обнажённой, она, почувствовав стыдливость, попыталась прикрыться руками, но Морган перехватил их и перецеловал каждый пальчик. Он делал это с так эротично и с таким удовольствием, что Элоиза ощутила пульсацию в том месте, о котором приличные девушки никогда не заговаривают.

Некромант лёг поверх её, опираясь на локти. Но вес его большого тела сильно вдавил её маленькое в кровать. Элоиза впервые оказалась под мужчиной, и это было восхитительно. Морган тем временем взял в рот её ухо, язык колдовал над ушной раковиной, а рука опустилась ей на грудь.

О, какое ощущение! Никогда ещё мужские руки не касались её груди, у никто не будет этого делать. Никто, кроме него! Стон уже готов был вырваться из её горла, но он закрыл её рот своим, одарив незабываемым поцелуем. Руки Моргана сжали нежные груди девушки, и когда руки заменили губы, стон вырвался из неё. Морган стал играть с её сосками, которые в ту же секунду отвердели, руки переместились ниже, к бёдрам, слегка приподнимая их и притягивая к себе, чтобы она могла почувствовать его желание. Его голова поползла ниже, к животу, и девушка требовательно вернула его обратно. Соски сами тянулись к его губам, и он приник к ним, осторожно посасывая сначала один, потом другой. Элоиза в исступлении заметалась из в стороны в сторону. Но это было только начало.

Морган погрузил в неё один палец, растягивая жену для себя. Элоиза задохнулась от наслаждения. Морган продолжал движение пальцем, пока он не оросился влагой её лона. Тогда он надавил на бутон страсти.

— Морган! — Элоиза закричала и выгнулась дугой. Морган покрыл лёгкими поцелуями её плечи, прочертил языком линию ключицы, затем стал вновь исследовать истосковавшиеся по нему груди. Элоиза протянула руку и погладила его по щеке.

— Не надо, — тихо сказал он.

Она прошлась по его сильным рукам, ощутила перекатывающиеся на спине мышцы, но не осмелилась спуститься ниже. И правильно сделала, Морган и так уже был на пределе. Но и Элоиза тоже сгорала от желания. Подумать только, а ведь она боялась этого!

— Морган, пожалуйста…, - она не сразу осознала, что этот хриплый голос принадлежит ей.

— Нет, ещё рано, — он погрузил внутрь второй палец.

— Умоляю.

Да, решил Морган, она готова принять его.

— Разведи ноги, — приказал некромант. Элоиза раскинула ноги в стороны, Морган обхватил её ягодицы, устраиваясь поудобнее у неё между ног.

— Я не могу больше ждать, — и он вошёл в неё.

Элоиза ощутила острую боль, но она прошла, когда он задвигался там, внутри неё. Элоиза вонзила ногти в его широкие плечи, привыкая к его движениям. Морган старался двигаться медленно, чтобы боль не вернулась, но она была такой тугой, так сжимала его, что сделать это было очень трудно. Он снова и снова целовал её глаза, щёки, губы, пока она не расслабилась, и только тогда он позволил себе войти в неё с новой силой, постепенно наращивая темп.

— О, Господи, Морган, — поймав ритм, Элоиза зашлась в безумном крике, который тут же поглотили его губы.