Титаны: Перерождение (СИ) - Сергей Голдерин

Емае, он думает, что я ребенок? Хотя, что он мог подумать? Я же мелкий, в свои пятнадцать выгляжу для местных лет на десять-одиннадцать.

— Ты откуда здесь взялся малыш? — продолжил допытываться гигант.

— Я ищу своих, — начал я неуверенно. — На наше селение напало стадо динозавров. Их было очень много, взрослые бежали в ущелье. Я же отстал от них и спрятался в норе. А когда все стихло, выбрался и пошел на поиски, — сказал я отредактированную правду. Если играть ребенка, то так шансов выжить больше, подумалось мне.

— Хм, — нахмурился Лай-ен, — в какой стороне твоя деревня? — Там, — махнул я рукой, — шесть дней пути.

Лица гигантов вытянулись в недоумении.

— Шесть дней? — переспросил другой гигант.

— Угу, — шмыгнул я носом, для большей убедительности.

— Как же ты выживал эти шесть дней? — недоверчиво спросил третий, потирая шею. Это был тот, кого недавно схватил Лай.

— Я сильный! — гордо ответил ему, вставая при помощи бугая на ноги.

Боже, что я несу? Мне от своей игры самому тошно.

— Хахах, — добродушно рассмеялся мой заступник. — Молодец, парень, мужиком растешь.

— Это, конечно, все хорошо, но что мы будем с ним делать? — подал голос четвертый мужик. Тот, что первым заговорил с Лайем…

— Да бросим его тут, на кой хрен нам балласт? Еще два дня пути до стойбища. Он к нам ящеров только будет привлекать.

— Я тебя тут брошу, — зло прошипел мой защитник, — но сначала ноги переломаю.

— Хватит! Лай-ен, если хочешь его тащить с собой, то занимайся этим сам. Группу задерживать мы не будем, замедляться тоже. А если кто-то из нас пострадает в пути из-за этого сопляка, я лично прирежу его, — сказал самый низкий из четверки.

— Он не доставит проблем, — нахмурился Лай, сжав кулаки. — Хорошо, берите жерди! Нам еще два дня идти!

Только сейчас я заметил за гигантом две здоровенные туши трицератопсов. Они тащили их за самодельные волокуши. Причем, Лай-ен один тащил целую тушу. А двое других были в паре. Третий, шел впереди и внимательно осматривался по сторонам.

— Пошли со мной, малец, — положил мне на плечо руку Лай.

Мы переместились в конец строя, гигант схватил в обе руки по жерди и, напрягшись, двинул тушу в путь. Это просто удивительно! В Трицерратопсе около четырнадцати-пятнадцати тонн! Сколько же в нем дури, раз он прет эту махину в одиночку?

— Как тебя зовут, малец? — Юа.

— Малек, значит, хех — весело ухмыльнулся гигант. — Не дуйся ты так, красивая рыбка. Когда-то я любил ловить ее, — чуть погрустнел Лай.

— Меня Дядя Лай зовут, — представился он. — Ты сильный, Юа, не многие могут выжить в этом мире одни. Жаль, что так получилось с твоей деревней, — совсем помрачнел Дядя Лай.

— Я думаю, что все хорошо, они успели убежать, — уверенно сказал я. Мне было грустно видеть печаль на лице этого здоровяка.

— Да, ты прав, — сбросив наваждение, ответил он.

— Дядя Лай, а куда мы идем? — задал интересующий меня вопрос. Гигант сначала неловко улыбнулся от моего обращения, но потом

ответил:

— К стойбищу мы идем. Еще два дня пути. Ты держись меня. Если кто ударит или прикрикнет, скажи, Лай-ен твой хозяин.

Блядь, вот это поворот. В смысле, хозяин? Я что, попал в рабство? Не-не-не,

так не пойдет! Надо валить, я лучше уж как-нибудь сам! Хотел было уже сбежать, как меня остановил голос моего попутчика.

— Да не переживай ты, — улыбнулся Лай, а потом продолжил серьезно. — Ты рабом не будешь, но всем говори, что я твой хозяин. Там, куда мы идем, свободных детей нет. Если будешь праздно проводить время, то могут и покалечить.

— Я не совсем понимаю. У вас в селении нет детей? — не понял я его слов.

— У нас нет селения. Мы кочевники. Ну, кочевники, это… — Я знаю, кто такие кочевники, — перебил я Лай-ена.

Я даже не знаю, что хуже. Идти одному сквозь опасные леса полные хищниками или попасть к кочевникам. В этом диком мире — это бедствие пострашнее стада бешеных динозавров. Кочевниками называют, по-сути, бродячих бандитов. Это, обычно, группа из тридцати и больше сильных мужчин, которые перемещаются от селения к селению, разоряя их. Женщин насилуют и уводят в рабство, мужиков убивают, некоторые мужики вливаются в банду, детей от двенадцати до пятнадцати лет, обычно, берут в качестве рабов. Стариков и малолетних оставляют на пепелище их деревень.

Что же делает Лай-ен в племени кочевников? Он не похож на садиста душегуба. Да и потом, он сам же за меня заступился, когда один из троицы ударил меня. Но спросить прямо я побоялся. Может, он по каким-то своим причинам в этом племени. А может, наоборот, за добродушной внешностью великана скрывается садист-маньяк «доктор Менгеле»? От этих мыслей меня передернуло.

Остаток пути до ночлега мы проделали в тишине. Мужики хотели сохранить дыхание, потому что тащить многотонные туши было тяжело. Периодически мы останавливались на привалы. Но и там они перебрасывались всего парой коротких фраз. Мне не нравились косые взгляды низкого по имени Сон, они меня очень напрягали. Видимо, протекторат от Лая мне спасал жизнь.

Я думал, очень серьезно думал. Что меня ждет у кочевников? Дядя Лай обещал меня защитить, не похож он на маньяка. И этот его взгляд. По выражению его лица можно было понять, что ему не нравится такой образ жизни. Всякий раз, когда он говорил про кочевников, воин смурнел, а когда речь заходила о деревнях и детях — в его глазах читалась печаль. Он считал меня ребенком и искренне улыбался, глядя на меня. От этого мне было погано, я же его обманывал. Мне на самом деле пятнадцать.

По местным порядкам гигант, достигший возраста шестнадцати лет, уже считался совершеннолетним. Парни в этом возрасте приобщались к работе по полной программе, выбирали то, чем будут заниматься всю жизнь. Девушки же выходили замуж, а на следующий год уже обзаводились кладкой.

Что будет, если я скажу, что мне пятнадцать? Измениться отношение этого доброго гиганта ко мне? Убьют меня его товарищи или отправят к рабам? Думаю, пока Лай-ен думает, что я ребенок, буду с ним. Убежать всегда успею. Магия от меня никуда не денется.

Этой ночью яму не копал. Было бы подозрительно, если бы я показал магию. Отряд выставил часовых и завалился спать. Ночь была спокойной. Ближе к утру подошла очередь дяди Лая дежурить. Я сел рядом с ним.

— Не спится? — спросил меня гигант.

— Да, не привык я спать на улице, — ответил я. Действительно не привык спать на