Английский язык с Ф. Скоттом Фитцджеральдом. Алмаз величиной в отель «Риц» / Francis Scott Fitzgerald. The Diamond As Big As The Ritz - Фрэнсис Фитцджеральд

He returned to America in 1868, having been gone a little over two years. He had visited the capitals of twenty-two countries and talked with five emperors, eleven kings, three princes, a shah, a khan, and a sultan. At that time Fitz-Norman estimated his own wealth at one billion dollars. One fact worked consistently against the disclosure of his secret. No one of his larger diamonds remained in the public eye for a week before being invested with a history of enough fatalities, amours, revolutions, and wars to have occupied it from the days of the first Babylonian Empire.

From 1870 until his death in 1900 (c 1870 года до его смерти в 1900 году), the history of Fitz-Norman Washington was a long epic in gold (история Фиц-Нормана Вашингтона была одной большой: «длинной» поэмой, написанной золотыми буквами). There were side issues, of course (были, конечно, /и/ второстепенные события) — he evaded the surveys (он уклонялся от топографических съемок), he married a Virginia lady, by whom he had a single son (женился на одной виргинской леди, от которой у него родился единственный сын), and he was compelled, due to a series of unfortunate complications (и был вынужден, вследствие ряда досадных осложнений; unfortunate — неудачливый; несчастливый; неудачный; прискорбный, печальный, заслуживающий сожаления), to murder his brother (убить своего брата), whose unfortunate habit of drinking himself into an indiscreet stupor (чья досадная привычка напиваться до беспамятства и распускать язык: «напиваться до неблагоразумной/несдержанной бессознательности»; discreet — осмотрительный, осторожный /особенно в словах/; благоразумный) had several times endangered their safety (несколько раз = неоднократно угрожала их безопасности). But very few other murders stained these happy years of progress and expansion (но очень мало других убийств = в целом очень мало убийств омрачало эти счастливые годы прогресса/достижений и развития/роста; stain — пятно; to stain — пачкать; пятнать, портить).

issue ['ISH], ['IsjH], whom [hHm], endanger [In'deInGq]

From 1870 until his death in 1900, the history of Fitz-Norman Washington was a long epic in gold. There were side issues, of course — he evaded the surveys, he married a Virginia lady, by whom he had a single son, and he was compelled, due to a series of unfortunate complications, to murder his brother, whose unfortunate habit of drinking himself into an indiscreet stupor had several times endangered their safety. But very few other murders stained these happy years of progress and expansion.

Just before he died he changed his policy (незадолго до смерти: «до того, как он умер» он переменил свою политику/стратегию), and with all but a few million dollars of his outside wealth bought up rare minerals in bulk (и на все свое внешнее состояние, за исключением нескольких миллионов долларов, накупил оптом редких минералов/руд; bulk — груда, кипа; масса; in bulk — оптом, большими партиями; в большом объеме), which he deposited in the safety vaults of banks all over the world, marked as bric-à-brac (которые он поместил в хранилища банков по всему миру, зарегистрировав: «отметив/пометив» их как антикварные коллекции; vault — подвал, погреб; помещение для хранения ценностей). His son, Braddock Tarleton Washington, followed this policy on an even more tensive scale (его сын, Брэддок Тарлтон Вашингтон, последовал этой стратегии с еще большим: «напряженным» размахом; scale — шкала; масштаб /карты и т. п./; охват, размах, степень, масштабы). The minerals were converted into the rarest of all elements — radium (минералы были обращены в редчайший из всех элементов — радий) — so that the equivalent of a billion dollars in gold could be placed in a receptacle no bigger than a cigar box (так что эквивалент миллиарда долларов золотом мог быть помещен в хранилище /размером/ не больше сигарной коробки).

wealth [welT], tensive ['tensIve], equivalent [I'kwIvqlqnt]

Just before he died he changed his policy, and with all but a few million dollars of his outside wealth bought up rare minerals in bulk, which he deposited in the safety vaults of banks all over the world, marked as bric-à-brac. His son, Braddock Tarleton Washington, followed this policy on an even more tensive scale. The minerals were converted into the rarest of all elements — radium — so that the equivalent of a billion dollars in gold could be placed in a receptacle no bigger than a cigar box.

When Fitz-Norman had been dead three years (через три года после смерти Фиц-Нормана: «когда Фиц-Норман был мертв /уже/ три года») his son, Braddock, decided that the business had gone far enough (его сын Брэддок решил, что дело пора сворачивать: «дело продвинулось достаточно далеко»). The amount of wealth that he and his father had taken out of the mountain (богатство: «количество богатства», которое он и его отец извлекли из горы) was beyond all exact computation (не поддавалось точному исчислению: «было за пределами какого-либо точного исчисления»). He kept a note-book in cipher (он вел зашифрованную записную книжку; cipher — шифр, тайнопись) in which he set down the approximate quantity of radium in each of the thousand banks he patronized (в которую записывал/заносил приблизительное количество радия в каждом из тысячи банков, постоянным клиентом которых он был; to patronize — заботиться; опекать, покровительствовать; быть постоянным клиентом), and recorded the alias under which it was held (и записывал псевдоним, под которым он был /там/ помещен; to hold — держать; хранить /в банке/). Then he did a very simple thing — he sealed up the mine (затем он сделал очень простую вещь — он запечатал/закрыл /свои алмазные/ копи).

cipher ['saIfq], radium ['reIdIqm], seal [sJl]

When Fitz-Norman had been dead three years his son, Braddock, decided that the business had gone far enough. The amount of wealth that he and his father had taken out of the mountain was beyond all exact computation. He kept a note-book in cipher in which he set down the approximate quantity of radium in each of the thousand banks he patronized, and recorded the alias under which it was held. Then he did a very simple thing — he sealed up the mine.

He sealed up the mine. What had been taken out of it (/то/ что было извлечено из них) would support all the Washingtons yet to be born in unparalleled luxury for generations (должно было обеспечить всем Вашингтонам, которым еще предстояло родиться, беспримерную роскошь на века: «/многие/ поколения»; to support — поддерживать; содержать /материально/; обеспечивать). His one care must be the protection of his secret (единственной его заботой должно было стать сохранение: «защита/охрана» тайны), lest in the possible panic attendant on its discovery (дабы в той панике, которая могла сопутствовать ее раскрытию: «в возможной панике, сопутствующей ее раскрытию»; lest — чтобы/дабы не) he should be reduced with all the property-holders in the world to utter poverty (он вместе со всеми собственниками: «держателями собственности» мира, не опустился бы до совершенной нищеты; to reduce — ослаблять, понижать; доводить /до какого-л. худшего состояния/).

This was the family among whom John T. Unger was staying (такова была семья, у которой гостил Джон Т. Ангер). This was the story he heard (такова была история, которую он услышал) in his silver-walled living-room the morning after his arrival (в своей гостиной с серебряными стенами на /следующее/ утро после приезда; wall — стена).

support [sq'pLt], unparalleled [An'pxrqleld], heard [hWd]

He sealed up the mine. What had been taken out of it would support all the Washingtons yet to be born in unparalleled luxury for generations. His one care must be the protection of his secret, lest in the possible panic attendant on its discovery he should be reduced with all the property-holders in the world to utter poverty.

This was the family among whom John T. Unger was staying. This was the story he heard in his silver-walled living-room the morning after his arrival.

V

After breakfast, John found his way out the great marble entrance (после завтрака Джон вышел через большой мраморный портал /на улицу/; entrance — вход, входная дверь), and looked curiously at the scene before him (и с любопытством стал осматривать /открывшийся/ перед ним вид). The whole valley, from the diamond mountain to the steep granite cliff five miles away (вся долина — от алмазной горы до крутой/отвесной гранитной скалы в пяти милях /от замка/), still gave off a breath of golden haze (все еще дышала: золотистой дымкой; breath — дыхание) which hovered idly above the fine sweep of lawns and lakes and gardens (которая лениво висела/парила над прекрасным простором лугов, озер и садов). Here and there clusters of elms made delicate groves of shade (там и сям купы вязов образовывали изящные тенистые рощи), contrasting strangely with the tough masses of pine forest (удивительно контрастирующие с плотными массами соснового леса) that held the hills in a grip of dark-blue green (которые держали = сжимающими холмы в тисках темно-синей зелени; grip — схватывание; сжатие; хватка; тиски, зажим). Even as John looked (как раз когда Джон смотрел /на все это/) he saw three fawns in single file patter out from one clump about a half mile away (он увидел приблизительно в полумиле /от замка/ трех молодых оленей, которые выскочили друг за другом из одних зарослей; file — ряд, шеренга; колонна; patter — cтучать, барабанить /напр. о дожде/; топотать, семенить, шлепать) and disappear with awkward gayety into the black-ribbed half-light of another (и исчезли с неуклюжей живостью в ребристом/полосатом полумраке других /зарослей/; rib — ребро). John would not have been surprised to see a goat-foot (не удивился бы, если бы увидел фавна: «козлоногого») piping his way among the trees (играющего на свирели среди деревьев; pipe — свирель, дудка, свисток; to pipe one’s way — играть на ходу; идти играя) or to catch a glimpse of pink nymph-skin and flying yellow hair between the greenest of the green leaves (или заметил мелькнувшую меж самых зеленых из /всех/ зеленых листьев розовую кожу нимфы и /ее/ развевающиеся желтые волосы; to fly — летать).

breath [breT], hover ['hOvq], awkward ['Lkwqd]

After breakfast, John found his way out the great marble entrance, and looked curiously at the scene before him. The whole valley, from the diamond mountain to the steep granite cliff five miles away, still gave off a breath of golden haze which hovered idly above the fine sweep of lawns and lakes and gardens. Here and there clusters of elms made delicate groves of shade, contrasting strangely with the tough masses of pine forest that held the hills in a grip of dark-blue green. Even as John looked he saw three fawns in single file patter out from one clump about a half mile away and disappear with awkward gayety into the black-ribbed half-light of another. John would not have been surprised to see a goat-foot piping his way among the trees or to catch a glimpse of pink nymph-skin and flying yellow hair between the greenest of the green leaves.

In some such cool hope he descended the marble steps (с подобной дерзкой надеждой /в душе/ он спустился по мраморным ступеням; cool — прохладный; невозмутимый; наглый, нахальный), disturbing faintly the sleep of two silky Russian wolfhounds at the bottom (слегка потревожив сон двух русских борзых с шелковистой шерстью /лежавших/ внизу; silk — шелк), and set off along a walk of white and blue brick (и пошел по дорожке из белого и синего кирпича) that seemed to lead in no particular direction (которая вела неведомо куда: «казалось, не вела ни в каком определенном направлении»).