Все против всех. Гражданская война на Южном Урале - Дмитрий Суворов

И большевики сделали «ход конем» — привлекли к акции по ликвидации армянской самостоятельности своего союзника — лидера турецких националистов Кемаля Ататюрка. Кемалистские войска, воевавшие тогда с Антантой, были вооружены при содействии Советской России, в их рядах находились десятки красных инструкторов, начальником штаба у тогдашнего турецкого главнокомандующего И. Иненю состоял известный красный военачальник, будущий герой войны в Испании мадьяр Матэ Залка. При этом большевики смотрели сквозь пальцы на истребление Ататюрком… турецких коммунистов! Турецкий генерал К. Карабекир нанес удар в тыл Армении, истребив при этом более полумиллиона армян, что сразу поставило Армению на грань катастрофы. И… дало возможность 11–й армии вступить на армянскую землю в качестве «освободителя». В награду за содействие в пользу Турции были отторгнуты от Армении Карсский, Сурмалинский, Ванандский и Араратский районы. А в пользу Азербайджана — Нахичевань и Нагорный Карабах: вот когда были заложены зерна нынешней трагедии.

Что касается Грузии, то тут обошлось без фиговых листочков — была совершена прямая агрессия, причем грузинские вооруженные силы оказывали сопротивление красным вплоть до 1924 года. И ломали это сопротивление мерами самыми чудовищными: в ходе так называемого очищения от дворянства людей свозили на станции Телави и Зестафони и там… сжигали в вагонах, перед этим иногда расстреливали из пулеметов, а иногда палили и живьем. Дворян среди погибших было не более десяти процентов… Но это лучше не комментировать. Одним из руководителей этой акции геноцида был молодой тогда Лаврентий Берия — именно отсюда начнется его путь наверх.

По такому же сценарию годом раньше красные уничтожили независимость Хорезма и Бухарского эмирата в Средней Азии. Об участи Хивы мы уже рассказали в предыдущей главе.

Повод для нападения на нее уже знаком. Видите ли, там дают приют белогвардейцам — бежавшим от красных оренбургским казакам. В Бухарском же эмирате белых почти не было, и пришлось прибегать к азербайджанскому сценарию — организовывать путч, так называемое восстание Колесова в 1919 году. А когда оно провалилось, принеся тысячи жертв, можно было под этим предлогом вводить в эмират войска под командованием М. Фрунзе, брать штурмом Бухару (взятие которой ознаменовалось беспрецедентным четырехдневным грабежом и даже работорговлей) и представлять все свершившееся народной революцией.

Кстати, жестокой платой за все эти художества стал небывалый всплеск повстанческого движения, известного как басмачество. Это движение существовало в Средней Азии еще с 1916 года, со времен среднеазиатского восстания против царизма. Октябрьский переворот внес определенные колебания в ряды повстанцев: одни (как, например, Амангельды Иманов) примкнули к большевикам, другие (как кокандский курбаши Иргаш) выступили против них.

Не все, однако, знают, что к середине 1919 года наметилась тенденция к определенному примирению лидеров басмачества с Советами. Именно в это время с Фрунзе заключают соглашения политическая организация казахских басмачей — Алаш Орда и так называемый амир Лашкор–баши (верховный начальник) туркестанских басмачей Мадамин–бек. Захват Хорезма и Бухары похоронил все соглашения и дал начало новому, самому кровавому витку противостояния, продолжавшемуся до 30–х годов и сократившему население Средней Азии почти наполовину.

По такому же сценарию большевики собирались действовать в Прибалтике. Уже после провозглашения независимости стран Балтии Красная Армия дважды вторгалась в Эстонию под аккомпанемент ленинского приказа: «Вступить в Эстонию и расстрелять в назидание не менее 100 тысяч помещиков, буржуа, священников и так далее». Однако в так называемой Освободительной войне прибалты отстояли свою независимость. Кстати, параллельно латыши под Ригой отбивались от… белогвардейских войск князя Бермонт–Авалова. Позднее, как известно, такую же попытку коммунисты предприняли и против Польши — с аналогичным, но еще более катастрофическим для себя результатом.

Но все это — факты более или менее известные. А вот — почти неизвестные. 17–18 мая 1920 года красная Каспийская флотилия под командованием Ф. Раскольникова провела так называемую Энзелийскую операцию. Суть ее в следующем. В иранском порту Энзели (на южном берегу Каспия) нашли приют двадцать три корабля, на которых эвакуировались из Красноводска белогвардейцы и гражданское население. Город охраняла 51–я английская пехотная дивизия. И вот к городу подходит красная флотилия, и ее командование предъявляет ультиматум: сдать город и корабли без сопротивления. Получив отказ, красные бомбардируют Энзели с моря, высаживают десант, опрокидывают английскую пехоту, берут в плен британского коммодора Фрайзера (по иронии судьбы, в 1941–1945 годах именно он в чине адмирала командовал союзными конвоями в Мурманск), захватывают корабли и принуждают англичан и белогвардейцев очистить город. После чего создается Персидская Красная армия под командованием М. Гикало и С. Орджоникидзе; срочно лепится Иранская компартия (на базе националистической партии «Адалет»), где вся руководящая головка даже не знала персидского языка, и начинаются казуистические аппаратные игры вокруг антианглийских повстанцев Северного Ирана — дженгелийцев (буквально — лесовиков), которые прошли путь от «борцов за советскую власть» до «бандитов» (причем сами дженгелийцы во главе со своим вождем Кучек–ханом об этом и не подозревали!). Была провозглашена Советская республика Гилян; наконец новоиспеченная Персидская Красная армия попыталась (правда, неудачно) штурмовать… Тегеран (так называемая Мазендаранская операция). При этом одновременно шли переговоры с… шахом (вот где класс цинизма!), а все художества Раскольникова, Орджоникидзе и К списали на… суверенный Азербайджан. И между прочим, флотилия Раскольникова воевала под азербайджанским флагом. Так сказать, агрессия Баку при малом нейтралитете Москвы…

Каково?.. В чисто военном отношении это одна из самых блестящих удач Красной Армии. И то, что она практически неизвестна (ее никогда не афишировали), объясняется двояко. С одной стороны, Ф. Раскольников, а также командир десантников начдив Кожинов в 30–е годы стали «врагами народа». Но с другой стороны, и, по–моему, это главное — руководители ВКП(б не могли не понимать, что геройствовали Раскольников и Кожинов на территории сопредельного суверенного государства, то есть совершили, по сути, акт агрессии.

Конечно, большевики с их теорией мировой революции не придавали большого значения таким «пустякам», как чужой суверенитет — они же не завоевывают, а только «раздувают пожар моровой». С этой точки зрения чем Энзели хуже Еревана, Тбилиси или, скажем, Варшавы? Но поскольку Иран в дальнейшем остался суверенным и с ним, хочешь не хочешь, приходилось иметь отношения, вспоминать о лихом энзелийском налете стало как‑то неудобно.

К слову сказать, провалившаяся авантюра в Северном Иране (персидские «красноармейцы» покинули Иран в 1922 году, предварительно восстановив против себя практически все местное население) была не единственной на Среднем Востоке. В те же 1920–1922 годы ашхабадские большевики (при полном одобрении центра) «раздували пожар» вокруг курдского курбаши Ходоу Сардара в Хорасане (Восточный Иран), чем спровоцировали там кровавую резню (а потом сами же сдали Ходоу шаху!). А в Афганистане на поддержку дружественного Москве эмира Амануллы в это же время появляется «ограниченный контингент» (вот когда уже успели!) под командованием комбрига Примакова. Результат получился, однако, не вполне адекватный: Аманулла вынужден был бежать в СССР (и его сын потом пополнил ГУЛАГ), а в Кабуле на трон сел таджикский басмаческий вождь Бача–и-Сакао (на два года; потом ему отрежут голову пуштуны). А в Иране хоть англичан и не потеснили, но к власти после всех описанных передряг прорвался (опираясь на казаков–эмигрантов) Реза–шах — будущий большой поклонник идей Третьего рейха. Так сказать, не только «владычице морей», но и самим себе нагадили. Что ж, Восток — дело тонкое…

Среди всей этой череды пограничных конфликтов и вторжений особое место занимают события на китайской и монгольской границах. Для нас они важны вдвойне, ибо судьбы уральского казачества, прослеженные в предыдущей главе, находят здесь свое завершение.

Китай и Монголия встретили российские события, находясь в достаточно сложном положении. В 1911 году оба государства пережили революции, результатом которых стало: в Монголии — восстановление независимости в виде теократической монархии Богдо–гэгена, в Китае — свержение маньчжурской императорской династии Цинь и провозглашение республики. Однако демократия в Китае была слаба и не смогла полностью контролировать ситуацию в стране, в результате чего власть на севере страны, в том числе и вдоль границы, оказалась в руках многочисленных военных хунт, постоянно соперничающих между собой и враждующих с Монголией. В общем, обстановка для любой смуты была прямо‑таки идеальная. И результаты не замедлили сказаться.