Буревестник (СИ) - Атлант Полина

— А знаешь что, Василий, скажи великому, что я пока не стану разрывать эту помолвку, если она еще в силе.

— Что ты себе позволяешь? — я была готова кинуться на него с кулаками или расцарапать его наглую рожу.

— Арийская, ты ходячая проблема! Поэтому, чтобы ты не наделала глупостей, останешься пока что еще моей невестой. А то вдруг тебе стукнет в голову, и ты завтра приведешь нам нового жениха, — равнодушно высказался он.

— Скотина! — прошипела я сквозь слезы.

— Пусть так, но это сэкономит нам время и избавит от лишних проблем!

Я вскочила со стула, тот опрокинулся назад. Забрала свой медальон, так как я имела права его носить, и вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

ГЛАВА 11

Романовский — словно буревестник, с его появлением мои чувства разбушевались.

После минувших событий я старалась избегать Медведя, держась от греха подальше. Душу глодала обида, а сердце сопротивлялось вспыхнувшим чувствам.

Этот мерзавец получил все! Я уверена, что не нужна Романовскому, он использует всех лишь для удовлетворения своих амбиций.

Но сегодня я должна отложить свою личную неприязнь в сторону, так как Романовского ожидает обряд посвящения в «господина острова». И чем это Медведь заслужил уважение местного шамана? Он уже и ойхонам — местному племени, успел понравиться!

После обряда у священного огня намечено чаепитие с вкусными блюдами. Для этого Романовскому подготовили юрту с девушками и плотным угощением. Я, как управляющая, должна проследить, чтобы господин остался доволен.

Еще как останется! Я такое задумала, что теперь Медведь запутается в моих коварных сетях!

Я завязывала на коновязи голубую ленточку, в знак того, что эта юрта — Романовского, когда ко мне тихо подошла жена шамана. На голове у нее красовалась высокая коническая шапочка, отороченная белым соболем, с красной бусиной на серебряном навершии.

На мне же была небольшая шапочка из бархата, со струящимися красными шелковыми кистями. И, как незамужняя девушка, я не носила безрукавку с перламутровыми пуговицами. Увы, пока замуж никто не берет!

— Я смотрю на тебя, и мне кажется, что тебя что-то беспокоит, моя девочка, — шаманка убрала мои косы за плечи, чтобы они не мешали.

Бэшэгты погладила меня по спине, по шелковому, расшитому орнаментами, халату. Она носила такой же: красный, отделанный мехом выдры, подпоясанный матерчатым васильковым кушаком, который подчеркивал стройную талию.

Это женщина знает меня с детства. Я ей как родная дочь, а она мне как мать. Когда моя мама умерла, я постоянно проводила время в женской юрте. Если бы не бэшэгты, я бы упала духом. А потом она поддержала меня в тот страшный период, когда Романовский бросил меня.

 — Погадай мне на камешках, бэшэгты…

— Зачем? Он и так будет твой!

— Кто? — я удивленно посмотрела на шаманку: в узких, черных как ночь глазах искрилась радость.

— Новый господин острова! — она повернулась, и мы увидели вдалеке Романовского.

Медведя изрядно принарядили: темно-синий шелковый халат был подпоясан алым кушаком и украшен серебряными мелкими монетками. Голову покрывала маленькая шапочка из черного меха. На удивление Илье очень шел этот национальный костюм. Он в нем словно главный хан в гареме!

— Но я не хочу его… — Боже, кому я врала!

— Хочешь, иначе бы не просила погадать, — шаманка посмотрела в сторону Романовского. — Крепкий как медведь, хитрый как беркут и властный… Он вернулся, и уснувшие чувства в глубине твоей души проснулись.

— Я не буду рисковать своей честью, — я скрестила руки на груди и подошла к разгоревшемуся костищу.

— Ну тогда ты так и останешься в девках! Пойми же наконец, Медведь просто так бы не стал возвращаться за своей добычей… — настраивала меня шаманка на нужную волну. — И Медведицей!

— Этот Медведь и так уже все получил… — я посмотрела в пылающее сердце священного огня, спрятав руки в широкие рукава халата.

Бэшэгты наклонилась и прошептала мне в ухо:

— Когда ты отдашься ему, то станешь его! Девочка моя, вас связывает клятва! И пока она не разорвана великим шаманом, вы с Медведем по-прежнему жених и невеста…

— Но это лишь на время! — усмехнулась я над своей участью.

— Нет, это священный бог так решил. Сегодня или никогда! Пришло время сломать печати! — шаманка положила мне на плечо. — Будь мужественна! Иначе ты останешься в девках, и никто не возьмет тебя замуж! Не потому, что нельзя, а потому что потеряешь своего единственного! А потом… — бэшэгты улыбнулась, — ты приручишь Медведя!

В глубине души я понимала, что шаманка была права. Если я хочу остаться полноправной хозяйкой не только отеля, но и турбазы, то, естественно, должна выйти замуж за хозяина! Но у меня был один единственный шанс — провести ночь с Романовским в юрте хозяина. А после, его адвокат должен стать свидетелем, что мы с Ильей переспали.

 Этот особый нюанс как раз был мне на руку. Традиция есть традиция! И сладкая месть! Бедненький, семья — не для него! Ха! Тогда он бросил меня, сейчас — не отвертится!

Когда обряд посвящения начался, я ушла. Все это время я была против, чтобы Романовский стал хозяином «Буревестника». Я не доставлю ему удовольствия присутствовать в обряде, когда ему на голову возложат лавры.

Мы и так с ним свиделись в юрте, так что ждать пришлось недолго. Романовский вошел в жилище, когда я поедала выпечку с медом, лежа на пышных одеялах.

— Я слышал, меня тут должны как следует ублажить!

— Конечно, наш господин! — сказала я, встав на колени прямо напротив его паха.

— Что это с тобой? Перестань!

Я встала.

— Пойдем в баню, мы обмажем тебя медом, а потом обмоем.

— Мне уже сказали, так что я давно готов! — с радостью воскликнул свежеиспеченный хозяин, широко улыбаясь.

Я посмотрю, какой он будет довольный завтра!

Мы вышли за юрту, где стояла бревенчатая баня, обросшая мхом. Из трубы шел сизый дымок. Внутри нас ожидали три девушки, остальным я велела не беспокоить.

Пока девушки раздевали Романовского, я готовила особую смесь из пчелиного яда, кунжутного масла и настойки зеленого чая. Получилась маска, которой я обмажу тело Ильи. Завтра у него будут тянуть все мышцы.

Не одной же мне завтра страдать!

Я знала, что происходит в первый раз, когда теряешь невинность. Я была физически и морально готова к сексу, хотя меня мучили сомнения.

— Чего ты там колдуешь? — отозвался мой жених, оторвав меня от мыслей.

— Это смесь из полезных ингредиентов! — я подошла к нему.

Для того чтобы все прошло как надо, я все обсудила с девушками заранее. Мои сестры посадили Романовского на стул и завязали руки за спиной красной лентой. Надеюсь, они потуже затянули узел!

— Не знал, что ты предпочитаешь пожестче… хотя как… ты же… — пробормотал он что-то, развалившись на стуле.

— Ничего я не предпочитаю — это мой личный обряд!

— Вау! — сказал он и расслабился.

Я подняла подол халата и села ему на ноги очень близко, так, чтобы мне было удобно обмазывать его грудь. И пока я увлеклась его бесподобном торсом, а девушки занялись его спиной и руками.

— Я в а****! — он рассмеялся. — А потом ты меня оближешь?!

— Нет, это сделают девочки… — сказала я, смотря в его суровые глаза, которые потихоньку становились теплыми и добрыми.

— А может, я хочу, чтобы это была моя невеста?

— Я была ею пять лет назад! — отрезала я, спускаясь к твердому прессу живота.

 — Ну так я возобновил помолвку!

Это все, что я хотела услышать. Я спустилась еще ниже, в пах. Гладкая плотная кожа Романовского покрылась испариной. Кажется, он возбудился от ласк наших рук и закрыл глаза. Под белой простыней тут же восстал царь, готовый к захвату! Я прикусила губу, мне самой не терпелось оказаться в его объятиях.

Романовский потянулся ко мне.

— Я тебя хочу!

— Не сейчас… Сначала тебя попробуют девушки, — прошептала я, наслаждаясь его томным таинственным взглядом.