Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России - Игорь Рабинер

Чему в плане тренерского здоровья, думаю, можно только порадоваться.

Считается, что из них двоих больше склонен к авантюрам и приключениям Хиддинк, тогда как Адвокат все тщательно просчитывает, прежде чем принять какое-то важное решение. И это опять же стереотип! История, как Дик отправился покорять Соединенные Штаты, говорит об этом лучше чего бы то ни было. Вот это – настоящий авантюризм!

Адвокат рассказал мне:

– В 18 лет я в составе «Ден Хаг» провел два месяца в Сан-Франциско: мы там пропагандировали соккер. И был просто потрясен: и город, и атмосфера произвели неизгладимое впечатление. Люди сидели в кофейнях, болтали, всем было наплевать, кто во что одет, – и мне это так нравилось, что я сказал себе: обязательно сюда вернусь. Тем более что в каждом номере отеля был большой телевизор, а на всей нашей улице в Гааге был только один (смеется). Немного преувеличиваю, но в целом было именно так.

И в 29 лет он почувствовал, что настало время ехать. Сказал в клубе «ВВВ Венло», где выступал тогда: «Сыграю за вас десять месяцев, а потом на три поеду в Америку». В «Чикаго Стинг» работал английский тренер, и Дик попросил знакомого с ним журналиста позвонить и рассказать о его желании.

Тренер передал: «Пусть приезжает». И Адвокат полетел в Чикаго. Без контракта и даже личного разговора с тренером или президентом – так хотелось в Штаты!

Прилетел в Чикаго – и увидел, что в разгар весны снега там чуть не по пояс. Эта невероятная картина до сих пор стоит перед его глазами. Переночевал в гостинице за свой счет – и с утра пошел на главную улицу, Мичиган-авеню, засмотрелся на небоскребы, забыл обо всем на свете…

А вы говорите – не романтик.

– Английский тренер оказался несколько заносчивым, – продолжает Адвокат. – Слава Богу, я привез с собой фотоальбом, поскольку понимал, что в Америке никто меня как игрока не знает. В альбоме были мои фотографии на поле с Кройфом, ван Ханегемом – чтобы люди увидели, что я тот, за кого себя выдаю. К счастью, второй тренер оказался немцем, который обо мне слышал. Благодаря ему меня и взяли. А через неделю англичанина уволили, немца назначили на его место. И я провел в Чикаго три отличных месяца – и потом приезжал туда еще два сезона.

Прежнее отношение к Штатам Адвокат сохранил по сей день. И когда на Euro-2004 вовсю конфликтовал с журналистами, хоть его сборная Голландии и добралась до полуфинала, – начал подумывать о том, чтобы и вправду переехать в США. Но потом жизнь пошла своим чередом – и тема «замылилась».

Хиддинк, напротив, ехал в Америку без подобных приключений. А когда менял первый свой клуб за океаном, «Вашингтон», на второй, «Сан-Хосе», в калифорнийский аэропорт за ним прислали громаднейший лимузин – похожий на тот, что потом ему подарят в Корее. Гус отреагирует на это в свойственном ему стиле: «В Голландии подумали бы, что я сутенер».

Напоминаю Хиддинку эту историю, и он хохочет:

– В те времена огромная машина в Голландии означала именно это. Там в ходу были автомобильчики с четырьмя цилиндрами. А в Америке, напротив, был культ большущих машин, с 12-ю цилиндрами. Если вы сейчас окажетесь на Кубе, то убедитесь в этом: там многие по-прежнему ездят на здоровенных американских автомобилях 1950-60-х годов с горделиво вздернутыми «носами», на которых изображена какая-нибудь птица или животное. У меня было такое авто в Калифорнии. Сан-Франциско – город холмистый, и когда я взбирался на очередной холм, ничего впереди не видел. Капот загораживал! Из-за этого можно было попасть в аварию. Но мне нравилось, потому что это были необычные ощущения.

Последнее предложение – как вы, вероятно, уже поняли – объясняет очень многое в хиддинковской судьбе.

– Из США вы и белые бутсы в Голландию привезли – первые в вашей родной стране, – говорю Гусу.

– За что, играя потом в НЕК, подвергался нещадной критике после неудачных матчей. У всех игроков они иногда случаются, а у меня их вообще была масса. Всех критиковали только за игру, а мне вспоминали еще и белые бутсы. Но мне было наплевать, потому что эти бутсы были как перчатки – так идеально облегали стопу. В США я в них просто влюбился.

Как вам теперь уже хиддинковская самоирония: у всех игроков, мол, неудачные матчи случаются, а у него их вообще была масса?..

Еще не зная адвокатовской истории про спущенные гетры (услышу ее тремя годами позже), поинтересовался у Хиддинка о том же:

– Эти белые бутсы были для вас еще и символом внутренней свободы и независимости?

– Нет, все проще. Когда я выступал за «Вашингтон Дипломатс», команда играла во всем белом – футболках, шортах, гетрах и бутсах. Только представьте себе, какая это красота! Так что не буду бросаться красивыми лозунгами и признаю: для меня это был не символ свободы, а просто часть очень красивой формы. Где-то, кстати, они у меня должны храниться, я их не выбрасывал и никому не дарил.

Выше я уже приводил слова Хиддинка, что именно Америка сделала его «гражданином мира». Но, по-моему, это все же преувеличение. Все произошло гораздо раньше. Когда дедушка в голландской деревне придумывал ему все новые и новые приключения и маленький Гус ждал их в тысячу раз больше, чем занятий в школе.

Хиддинк просто таким родился…

Обходительный, улыбчивый, Гус всегда был любимцем журналистов. Об Адвокате этого сказать, мягко говоря, нельзя. И пошло это, как оказалось, от… наличия кумира. В лице великого Михелса.

– Строгая дисциплина – допустим, на обед приходить всем вместе, в одной форме вплоть до носков, – от Михелса? – спрашиваю Дика.

– Да. Как и дистанция, которая должна быть между тренером и игроками.

– Подобно раннему Алексу Фергюсону, вы могли бы сразиться с футболистами в картишки в автобусе по дороге на игру?

– Никогда! Вот Эрнст Хаппель, у которого я играл совсем молодым в АДО, с ветеранами мог сгонять партейку. Но Михелс – никогда. И я соответственно тоже.

От него мне передалась и некоторая закрытость по отношению к журналистам. Он всегда учил меня: «Не говори прессе слишком много. Они потом используют каждое сказанное тобой слово. Не забудут ни одного!» Я был молод, Михелс был моим Учителем – и я четко следовал всему, что он говорил. Но в какой-то момент изменилось и это. Я стал более открыт. И менее суров. А ведь в прошлом у меня было немало проблем с журналистами.

На одном из таких случаев, во время чемпионата Европы 2004 года, мы с ним остановились подробнее. С более жесткой критикой, чем после замены Роббена на Босвелта при счете 2:1 в матче с Чехией, в итоге проигранном – 2:3, мало какому тренеру в футбольной истории доводилось сталкиваться. Причем не только от журналистов, но и от болельщиков.

Вот отрывок из книги Мартена Мейера об Адвокате: «Огорченные голландцы даже начали собирать деньги для Адвоката на билет на самолет из Португалии в один конец. Но не в Голландию, а в Брюссель. Это типично голландское оскорбление, так как про „южных соседей“ по всем Нидерландам ходит множество анекдотов, и их считают людьми невысокого ума. В итоге деньги были собраны в считаные минуты, и „благотворители“ приобрели билет на ближайший рейс из Фару.

СМИ были ненамного добрее. На послематчевой пресс-конференции израильский журналист задал вопрос Карелу Брюкнеру, тренеру сборной Чехии, сколько бы он взял денег с Адвоката за уроки тренерского мастерства… Голландские журналисты пришли к выводу, что Адвокат сам себе навредил, постоянно осуждая прессу.

Адвоката объявили реакционером. Делались неслыханные заявления. Один телерепортер даже предложил линчевать тренера. Некоторые и вовсе предлагали передать его в руки Усамы бен Ладена. Один из сайтов назывался «худшая замена за всю историю». За два дня на него зашло двести тысяч посетителей… Дошло до того, что премьер-министр Ян-Петер Балкененде пришел ему (Дику) на помощь. Он написал письмо редактору одной из крупных голландских газет, в котором заметил, что в своих атаках на Адвоката пресса зашла слишком далеко».

Схожим образом теперь мыслят и сами голландские журналисты. Валентайн Дриссен из De Telegraaf в нашем разговоре в 2010 году подчеркнул:

– Похоже, все уже забыли, что сборная Голландии на том турнире в конечном счете вышла в полуфинал, а это – очень хороший результат. Поразительно: все помнят только о замене Роббена на Босвелта и говорят исключительно о ней, а не о полуфинале!

– У вас есть этому какое-то объяснение?

– Только одно. Адвокат тогда не был таким открытым, как сейчас – и его поведение вызывало обратную реакцию, в том числе и со стороны журналистов. Когда он вернулся из России, возглавив сборную Бельгии и АЗ, мы его не узнали! До работы в вашей стране он видел врагов, образно говоря, за каждым деревом. Теперь Дик стал раскованнее, и с той же прессой идет на контакт гораздо более часто и доброжелательно. Более того, в интервью он прямо и сказал, что его так изменила Россия. В какой-то момент Адвокат понял, что не способен изменить всех – и решил измениться сам.