Сердце из двух половинок - Алёна Белозерская

– Значит, по-твоему, я думаю только о членах и ни о чем больше?

– Нет. Это я думаю о членах. Причем о больших!

Глава 10

Мартин налил себе виски в стакан, добавил несколько кубиков льда и, повернувшись к Рафаэлю, спросил:

– Клементина что-нибудь говорила об учебе?

– Молчит. Она боится, что ты не позволишь ей вернуться в Нью-Йорк. Я скучаю по ней. Да и ты тоже, – Рафаэль умоляюще посмотрел на Мартина. – Не молчи! Что ты решил? Оставишь ее в Европе?

Мартин задумчиво потрогал подбородок:

– Поговорим об этом позже. Сейчас у меня встреча с Морони.

Рафаэль поднялся.

– Не нравится он мне, – сказал он. – Мое предчувствие редко меня обманывает. Нечистый он какой-то.

– Не грязнее нас с тобой, – рассмеялся Мартин.

– Когда ты научишься доверять моей интуиции? – обиделся Раф. – Больше двадцати лет живешь со мной, а веришь, как муж жене. То есть вообще не веришь.

Мартин устало вздохнул. Рафа было трудно переубедить, если он что-то вобьет себе в голову. Франческо Морони был прекрасным экономистом, это он управлял финансами семьи Хаксли. Обязательный, умный, он никогда не доставлял хлопот. Но Рафаэль все же посеял сомнения в душе Мартина, и он нанял ревизоров, которые втайне от Морони кропотливо трудились над проверкой документации. Как оказалось, Морони оказался чист и честен, чем весьма удивил Мартина. Он предполагал, что возникнут некоторые нюансы, но Морони мог отчитаться за каждый доллар. Мартин был удовлетворен и приятно удивлен.

Франческо Морони же был в бешенстве. Вот уже много лет он работал на Хаксли и никогда не давал повода для подозрений. Годы, заполненные рутинной работой, чтобы отмыть грязные деньги! Годы, проведенные в офисе, без семьи, друзей… Он, как собака, летел куда надо по первому требованию, делал все, чтобы приумножить и без того немалый капитал. И все для того, чтобы его проверяли, как школьника?! Ради чего было потрачено столько времени, если ему до сих пор не доверяют?

Морони родился в большой итальянской семье и всего в жизни добивался самостоятельно. Сам зарабатывал деньги, чтобы иметь возможность учиться в колледже, сам устроился на работу в известную финансовую компанию. Продвигался вверх по карьерной лестнице исключительно благодаря своему уму. За ним никто не стоял и никто не двигал наверх. Когда ему предложили возглавить бухгалтерский отдел, появился Хаксли. Он предложил Франческо зарплату, втрое превышающую ту, какую ему обещали в качестве руководителя отдела. Морони долго думал и в итоге согласился. Как тень, он стоял за спиной Мартина, будучи в курсе всего, что творилось в доме Хаксли. Его не волновало, какими путями Мартин сколотил свое состояние, его не трогало, что к нему относятся как к бумажной крысе, ему были интересны только цифры. А сейчас он узнает, что его тайно проверяют! «Зря, мистер Хаксли!» – подумал Морони, и мрачная улыбка заиграла на его губах.

Клементина с радостью покинула пансион. Сердце девушки было переполнено счастьем – оттого, что ей больше не придется возвращаться в Лондон. Мыслями она уже была дома, рядом с Габриэлем, и, приехав в Нью-Йорк, она изрядно опечалилась, узнав, что он с друзьями улетел на Карибы. Целых три недели без него! Впрочем, они и так не виделись уже шесть месяцев, поэтому тремя неделями больше, тремя меньше – не имело значения. И все же она ждала. Со страхом, надеждой и желанием. Но когда он вошел в дом, загорелый и высокий, она растерялась.

– Моя малышка-сестренка, – произнес он мягким голосом.

– Здравствуй, Габриэль.

– «Здравствуй, Габриэль»? Что это за приветствие?

Он подхватил ее на руки и закружил по комнате. Клементина на мгновение крепко прижалась к нему и быстро отодвинулась. Он почувствовал ее холодность и непонимающе спросил:

– Все в порядке, детка?

– Не зови меня деткой, – зло ответила она.

– Да что с тобой, в конце концов? – нахмурился Габриэль.

Клементина вдруг счастливо улыбнулась, и он оторопел.

– Все в порядке, все в полном порядке! Как ты отдохнул?

– Высший класс! Когда подадут ужин? Я голоден, как леопард.

Ужин сопровождался рассказами о красотах Карибского моря, прелестях Маракайбо и Санто-Доминго. Габриэль вспоминал смешные истории, произошедшие с ним и его друзьями, но ни разу не упомянул о своей подруге. Значит, у него нет девушки, радовалась Клементина.

– Как поживает Николь? – деловито спросил Мартин.

– Замечательно, – бросил Габриэль и быстро посмотрел на Клементину.

Та спокойно подлила себе минеральной воды.

– Николь Гроуз? – поинтересовалась она.

Габриэль кивнул.

– Не знала, что тебе нравятся толстухи, – она невинно посмотрела ему в глаза.

Габриэль смущенно отвел взгляд.

– А, красотка Николь, – проговорил с набитым ртом Рафаэль, – вот это женщина!

– Оказывается, у вас одинаковые вкусы? – Клементина сделала вид, что удивлена. – Я разочарована.

Она увидела обиду в глазах Габриэля. Сердце ее наполнили горечь от произнесенных им слов и в то же время – мстительная радость оттого, что она сделала ему больно. После ужина Клементина влетела в свою комнату, заперлась на ключ и разрыдалась.

На следующий день Клементина прогуливалась по Пятой авеню, заходя почти в каждый магазин и покупая все, что ей понравится. Она решила выбросить из головы Габриэля. Утром она позвонила Филиппу Олсону, своему давнему поклоннику, и назначила встречу на вечер. Мысли ее были заняты предстоящим свиданием, и она не заметила, как пролетело время. В желудке беспокойно заурчало. Клементина оглянулась, пытаясь вспомнить, где находится ближайшее кафе. Как же долго она не была в Нью-Йорке! Наконец, сориентировавшись, она прошла немного вперед и улыбнулась. «Солланж», их любимое кафе с Габриэлем. Здесь продавались самые вкусные шоколадные трубочки в городе. Изумительно пахло какао, играла легкая ненавязчивая музыка, а за столиком у окна сидели Габриэль и Николь и мило шептались. Словно что-то почувствовав, Габриэль поднял голову и увидел огромные глаза Клементины. Она бросилась к выходу, и он, не медля ни секунды, выбежал за ней на улицу, оставив внутри ничего не понимающую Николь. Он вглядывался в лица и силуэты прохожих, но Клементины уже нигде не было видно.

Она бежала к парковке, где оставила свою машину, и слезы больно обжигали ее лицо. Когда она не видела Габриэля рядом с другими девушками, все воспринималось по-другому. Но сейчас, глядя на эти нежные прикосновения и заметив выражение влюбленности в его глазах, ей хотелось кричать от ревности.

Клементина не помнила, как доехала до Лонг-Айленда. Она так быстро гнала машину, что время, проведенное в пути, показалось ей одним мгновением. Перед самыми воротами она поняла, что не успеет затормозить, и резко вывернула руль вправо. Машину круто развернуло, и она вылетела на обочину, снеся при этом два фонаря. Клементина больно ударилась головой о руль и почувствовала на губах приятный солоноватый привкус крови. Подбежали испуганные охранники и помогли ей выбраться из машины.

Спустя час она слушала длинную проповедь Рафаэля по поводу своей безответственности и с удивлением смотрела на белое лицо дяди.

– Как можно быть такой опрометчивой? – выговаривал ей Рафаэль.

– Я уже все слышала. Избавь меня от надобности слушать этот бред по второму кругу! И вообще, не вмешивайся.

– Что?! Я тебя из ложки кормил, подгузники менял, и я не должен вмешиваться в твою жизнь?! – Слезы заблестели в его глазах, Рафаэль достал платок и театрально высморкался в него. – Предупреждаю, – уже грозно продолжил он, – если ты…

– Буду водить аккуратно, – спокойно закончила этот разговор Клементина и встала с дивана. – А сейчас, няня, приготовь мне новую машину, у меня вечером свидание.

– Позвони в гараж и попроси. И вообще, никакой машины! Вызовешь такси.

– Рафаэль, вечно ты брюзжишь и брызгаешь слюной. Я иду в свою комнату. Такси должно быть у дома через два часа.

Когда Клементина ушла, разговор в гостиной продолжился.

– Хреновая ты нянька, Раф, она тобою крутит, как пожелает, – усмехнулся Мартин.

Только сейчас он начал приходить в себя, чувствуя, как сердце перестало бешено стучать и руки снова стали теплыми.

– Да и тобой не брезгует, – огрызнулся Рафаэль.

Мартин замолчал. Он через многое прошел, смотрел на трупы и сам убивал, но никогда ему еще не было так страшно, как в тот момент, когда он увидел свою девочку в окружении охраны и всю в крови.

– Солнышко, мне надо с тобой поговорить, – Мартин прошел в комнату Клементины и присел на кровать.

Девушка рассматривала себя в зеркало. Слава богу, синяков нет, только небольшая шишка на лбу, но она прикрыта волосами и совсем не видна.

– Дядя, – ласково отозвалась Клементина, – если ты хочешь поговорить о случившемся, то я уже все поняла. – Она подошла к Мартину и села к нему на колени. – Прости меня за то, что заставила вас с Рафом волноваться. Я была не в себе и только сейчас поняла, как рисковала. Больше такого не повторится.