Рожденный туманом: Тайная история - Брендон Сандерсон

− Да, как и везде, − сказал Охранитель. – Но и здесь тоже. В этом месте моя сила собирается подобно росе. Это естественно. Как в цикле: облака, дождь, река, испарения. Нельзя вложить в систему столько своей сущности без того, чтобы она не скапливалась то здесь, то там.

Прекрасно. Это ни о чем ему не говорило. Он попытался развить тему, но Разлетайка погрузился в молчание, поэтому Кельсер решил попробовать по-другому. Нужно заставить Охранителя поддержать разговор, не допуская, чтобы бог впал в очередной безмолвный ступор.

− Ты боишься? − спросил Кельсер. − Боишься, что Разрушитель убьет тебя, если освободится?

− Ха, − ответил Охранитель. − Я же тебе сказал, он убил меня очень и очень давно.

− Как-то с трудом верится.

− Отчего же?

− Потому что я сижу здесь и разговариваю с тобой.

− И я тоже разговариваю с тобой. Насколько ты сам жив?

Хороший аргумент.

− Смерть такого, как я, не похожа на смерть таких, как ты, − сказал Охранитель, снова уставившись в никуда. − Я был убит уже давно, когда принял решение нарушить обещание. Но моя сила... она продолжает существовать и помнить. Она хочет жить сама по себе. Я умер, но часть меня осталась. Достаточная часть, чтобы помнить, что... были планы...

Бесполезно было пытаться выведать эти планы. Какой бы план он там ни придумал, он его не помнил.

− Так это не заслон, − сказал Кельсер. − Тогда что же это?

Охранитель не ответил. Казалось, он даже не слышал.

− Однажды ты мне кое-что сказал, − продолжал Кельсер, повышая голос. − Что сила существует для того, чтобы ее использовали. Что ей это необходимо. Почему?

И снова ответа не последовало. Тогда он решил спросить иначе:

− Я снова наблюдал за ним. За твоей противоположностью.

Охранитель выпрямился, повернулся и посмотрел на Кельсера своим проницательным половинчатым взглядом. Порой упоминание Разрушителя выводило его из ступора.

− Он опасен, − сказал Охранитель. − Держись от него подальше. Моя сила защищает тебя, но не дразни его.

− Почему? Он же заперт.

− Ничто не вечно, даже само время, − ответил Охранитель. − Я не то чтобы запер его здесь, скорее задержал.

− А сила?

− Да... − кивнул Охранитель.

− Что да?

− Да, он воспользуется ею. Я знаю, − начал Охранитель, как будто поняв или вспомнив что-то важное. − Моя сила создала его тюрьму. И эта же сила может отпереть ее. Но как ему найти того, кто это сделает? Того, кто обретет силу созидания, а потом откажется от нее...

− И... нельзя, чтобы кто-то это сделал, − закончил Кельсер.

− Конечно нет! Это освободит его!

− А как было в прошлый раз?

− В прошлый раз... − Охранитель моргнул и, казалось, его разум чуть прояснился. − Да, прошлый раз. Вседержитель. В прошлый раз я справился. Я побуждал ее сделать это, но я слышу ее мысли... Он поработал над ней... Так ее запутал...

− Разлетайка? − неуверенно позвал Кельсер.

− Я должен ее остановить. Кто-нибудь... − Его взгляд рассеялся.

− Что ты делаешь?

− Тихо, − сказал Разлетайка, его голос вдруг стал более властным. − Я пытаюсь остановить все это.

Кельсер огляделся, но кроме них больше никого не было.

− Кого?

− Не думай, что если ты видишь меня здесь, то я и нахожусь только здесь. Я везде, − ответил Разлетайка.

− Но...

− Тихо!

Кельсер закрыл рот, отчасти потому, что был рад видеть такую силу бога после его долгого бездействия. Но через некоторое время тот сник.

− Бесполезно, − пробормотал Разлетайка. − Его воздействие сильнее.

− Значит... − начал Кельсер, проверяя, не заткнет ли его бог снова. − В прошлый раз Рашек воспользовался силой вместо того, чтобы... что? Отдать ее?

Разлетайка кивнул.

− Аленди поступил бы правильно, как он это понимал. Отказался бы от силы, но это освободило бы Разрушителя. Отказаться от силы − все равно что вручить ему ее. Силы истолковали бы мой поступок так, будто это я его освободил. В особенности, моя сила, когда ощутит, что он вернулся в мир.

− Отлично, − подытожил Кельсер. − Значит, нам нужна жертва. Кто-то, кто возьмет силу вечности и воспользуется ею сам вместо того, чтобы отдать. Что ж, я готов стать этой жертвой. Как мне это сделать?

Охранитель изучал его. В боге уже не было прежней мощи. Он угасал, теряя признаки человека. Больше не моргал и не притворялся, что делает вдох перед тем, как что-то сказать. Он выглядел совершенно неподвижным, безжизненным как железный прут.

− Ты, − наконец произнес Охранитель. − Используешь мою силу. Ты.

− Вседержителю ты это позволил.

− Он пытался спасти мир.

− Как и я.

− Ты пытаешься спасти потерпевших на горящем судне, потопив его, и при этом утверждаешь: «Они хотя бы не сгорят заживо». − Бог умолк на мгновение. − Ты опять собираешься ударить меня, да?

− Да я не дотянусь до тебя, Разлетайка, − ответил Кельсер. − Сила. Как мне ее использовать?

− У тебя не выйдет, − сказал Охранитель. − Сила является частью тюрьмы. Ты слил свою душу с Источником. Да и вообще не смог бы удержать силу. Твоя Связность со мной недостаточна.

Кельсер присел, обдумывая услышанное, но не успел погрузиться в раздумья, как заметил кое-что странное. Какие-то фигуры снаружи тюрьмы? Да, и правда. Живые люди, отмеченные сияющими душами. Снова явились инквизиторы выбросить очередной труп? Он никого не видел уже целую вечность.

Два человека крадучись вышли из коридора и направились к Источнику, миновав ряды колонн. Для Кельсера они были из иллюзорного тумана.

− А вот и они, − сказал Охранитель.

− Кто? − спросил Кельсер, прищурившись. Из-за сияющих душ было трудно рассмотреть черты лиц. Один из вошедших...

Это же Вин!

− Что? − спросил Охранитель, заметив потрясение Кельсера. − Ты думал, я ждал здесь просто так? Это случится сегодня. Источник Вознесения наполнен. Время пришло.

Вин пришла вместе с мальчишкой, Элендом Венчером. Кельсер удивился, обнаружив, что не злится на него. Наверное, команде было виднее, когда они поставили у власти аристократа, Эленд тут на самом деле ни при чем. С его вечной рассеянностью он не опасен.

Но, несмотря на свое аристократическое происхождение, мальчишка Венчер остался с Вин.

Кельсер скрестил руки, наблюдая, как Венчер наклоняется к бассейну.

− Если он хоть пальцем до него дотронется, я ему двину.

− Он не станет, − сказал Охранитель. − Источник для нее. Он это знает. Я готовил ее. Пытался, по крайней мере.