Огненное сердце (СИ) - Светлана Катеринкина

— Странно… — задумалась она, — нет никаких повреждений… Ты ничего не перепутал, Санбек?

— Говорю же тебе, я нашёл его на холме. Цепи, которыми Хизар был прикован к столбам, просто расплавились, а ему хоть бы что!

Лимана ещё пристальнее посмотрела мне в глаза. Я выдержал её испытывающий взгляд.

— Заметил ли ты какие-либо перемены в себе после сегодняшней ночи? — спросила женщина.

— Заметил, — с небольшим раздражением хмыкнул я, — татуировка на моей груди исчезла. И ещё теперь я могу безболезненно смотреть на солнце.

Услышав мои слова присутствующие захлопали глазами. Одноглазый что-то пробухтел.

— Не может быть, чтобы сказки оказались былью, — задумчиво произнесла Лимана.

— А почему нет? — возразил старик. — Может это всё правда, что рассказывают про человека с огненным сердцем.

— Тогда это просто сенсация! — выпалил Санбек.

— Тише! — осадил его Одноглазый. — Смотри, не болтай о Хизаре!

— Даже Баруту не говорить? — почти прошептал парень.

— Ему особенно! — строго ответил старик.

— Э… может кто-то меня всё-таки просветит, что за древние сказки вы имеете ввиду?

— А ты будто не знаешь легенду о человеке с огненным сердцем? — проворчал Одноглазый.

Я знал легенду о человеке с огненным сердцем очень поверхностно. Если честно, я почти не помнил её. В семьях ахаров принято, чтобы образованием детей занималась мать. Именно женщины рассказывают ребятишкам сказания легенды, сберегают предания старины. Но моя мать покинула этот мир рано. Сражённая рукой негодяя, она отправилась к праотцам. Я был тогда совсем маленьким и не успел впитать всю полноту фольклора родного народа. А отец… ему тяжко пришлось. Он не женился во второй раз. Хранил он верность своей возлюбленной до самой смерти, до того момента, когда подлый Омис Обэк со своими головорезами напал на наш мирный караван. Я нахмурился, расстроенный ужасными воспоминаниями.

— Так ты помнишь эту легенду? — спросил меня Санбек.

— Я помню только то, что человек, о котором в ней говориться, сможет противостоять Степи. Он сможет управлять степным лихом и по-моему ему суждено объединить племена ахаров под своей могучей властью.

— А вдруг это ты, Хизар! — радостно воскликнул Санбек.

— Я?

— А почему нет, молодой человек? — спросил Одноглазый. — Быть может, мы сейчас говорим с будущим великим правителем.

Этого ещё не хватало! Ну какой из меня правитель? Я семью-то свою защитить не смог. Нет, судьба не может вручить мне власть над целым народом. Я точно не готов к такому. Мне бы только отомстить за смерть близких, а потом можно уже и последовать за отцом и братьями. Я тогда не представлял, зачем мне жить Жить, потеряв всё, что любил.

— Хизар, быть может ты тот самый герой, которому суждено избавить ахаров от страданий? — мягко спросила Лимана.

— Боюсь, я не тот, за кого вы меня принимаете, — попытался переубедить своих новых приятелей я, — нет во мне ни силы, ни власти, ни решимости. Я, пожалуй, ограничусь местью за своих родных.

Лимана разочарованно вздохнула.

— Нет, он явно не человек с огненным сердцем, — тихо произнесла она и грустно опустила глаза.

— Возможно, это так, — произнёс старик, — тогда наши страдания не закончатся.

— Вы много страдали? — спросил я больше из вежливости.

— Ещё бы! — проворчал Одноглазый. — Посмотри на Лиману. Её глаза до сих пор не высохли от слёз.

— Что с тобой произошло, Лимана? — осторожно поинтересовался я.

Женщина ответила не сразу. Она помолчала, задумчиво глядя в потолок.

— Я жила в городе Латан, что принадлежит клану Кирыш. Служение моё заключалось в целительстве.

В доказательства этого рассказчица закатала рукав правой руки, и я увидел характерную для людей её сословия татуировку: обвивающую руку змею.

— Целители — почти привилегированный класс, — удивился я, — неужели с тобой могли поступить несправедливо?

— Могли, — буркнула Лимана. — Ещё не так давно краса моя сияла во всём великолепии. Муж мой служил в охране великого хана Амбы Кирыш и потому я часто присутствовала на светских мероприятиях, а как целительница и на военных смотрах. Увы, хан Амба прельстился моей красотой. Он начал повсюду преследовать меня, невзирая на то, что я замужняя женщина. Мне был противен этот неуклюжий жирдяй. Тем более я не так давно родила сына от любимого супруга.

Лимана с нежностью посмотрела на Агыра и захотела его погладить по голове. Мальчик, желая казаться взрослым, не давал себя ласкать. Он отскочил от матери и уселся подле меня. Одноглазый ухмыльнулся и прищурил и без того узкий глаз. Старик дал знак ребёнку, чтобы он подсел к свей сестре и не подслушивал взрослых разговоров. Агыр нехотя подчинился. Целительница вздохнула и продолжила печальный свой рассказ, понизив голос:

— Амба без зазрения совести предложил мне стать его любовницей. Он обещал мне всяческие блага, богатства и всенародное признание. Я наотрез отказалась. Тогда это чудовище приказало расправиться с моим мужем. Его ложно обвинили в краже и пригласили лжесвидетелей. Я видела, как супруга моего арестовали и увели в темницу. На следующее утро он был обезглавлен.

Лимана замолчала, смахивая навернувшуюся слезу.

— Но на этом несчастья не закончились, — продолжила повествование целительница. — Сразу после казни в мой дом ворвались воины и связали мне руки за спиной. Вскоре появился хан Амба. Он ухмыляясь окинул взглядом моё жильё, а потом посмотрел на младенца.

— Брильянтовая моя, — приторным голосом, от которого меня выворачивало, произнёс хан, — неужели чтобы ты отдалась мне, я должен казнить и твоего сына?

Ужас и паника охватили всё моё существо. И я сломалась. Я умоляла этого ублюдка, я ползала перед ним на коленях. Амба приказал воинам убираться вон. Он, не скрывая своей похоти, приблизился ко мне и резким движением могучих рук разорвал мой хатыль. Амба насиловал меня долго и жестоко. Не передать тот ужас, что мне пришлось пережить. Я стала ханской наложницей и не смела сопротивляться, опасаясь за жизнь Агыра. Но самое ужасное ждало меня впереди. Очень скоро я поняла, что беременна. Это открытие повергло меня в шок. Какое-то время мне удавалось скрывать своё положение. Но однажды Амба, сжимая меня в своих мерзких объятиях, почувствовал шевеление ребёнка внутри моего чрева. Он ошарашенно отпрянул от меня. Думал хан недолго. Он заявил:

— Одного ребёнка тебе достаточно. Как только родишь, принесём младенца в жертву Степи.

Я взвыла. Амба лишь презрительно скривил пухлые губы. Дальше всё я помню как в бреду. Ночь. Поспешные сборы и бегство из дома. Я с сыном на руках спряталась в какой-то подворотне. Ночью город покинуть нельзя: работают маги, удерживая защитный купол. Дождавшись утра, я, облачённая в самые нищенские одежды, беспрепятственно покинула Латан через ворота. Начались мои скитания. Я знала, что Амба