Величайшая в мире ложь или Никому не отдам - Теодора Игнатова

— Да не я одна, — вырвалось в ответ.

— Позавчера, особенно странная была и особенно красивая, — убегает к пацанам на поле.

А я остаюсь на месте с открытым ртом. Что он сейчас сказал?! Очнувшись иду дальше. Все ещё в шоковом состоянии захожу в школу, кто-то сильно задевает, толкая плечом. Отлетаю, чуть не упав. Лизка, не оборачиваясь идёт дальше.

— Дура! — ору ей в след.

Что нашло на Антона или он издевается? Может всё таки Лизка ему рассказала. Блин, такой шанс был произвести впечатление, а я лоханулась. У меня всегда так. Всё не, как у людей.

Алгебра первым уроком, Антон сидит позади меня. Не могу перестать думать о том, что он сказал утром. А он больше ни слова ни взгляда. Точно по издевался. На следующем уроке Маринка с упоением рассказывает про своего нового парня, я слушаю уныло и в пол уха. В кабинет истории прихожу первая, класс пустой, рисую звёздочки на тетрадке, на парту падает чей-то рюкзак, поднимаю испуганно глаза. И пугаюсь ещё больше. Антон сел на край парты.

— Алиса, улыбайся.

Поражённо выпрямляюсь и моргнув смотрю в его красивое лицо, серые глаза, серо жёлтые. Впервые могу рассмотреть их. Чувствую, как мои щеки уже розовеют.

— Ты совсем перестала улыбаться, — лёгким касанием убирает с моего лица непослушный локон волос, запоздало дёргаюсь от его руки.

Улыбка исчезает с его лица. Сердце готово выпрыгнуть. И мне совсем не до улыбок. Склонив голову набок рассматривает меня. Мне не по себе от такого наглого рассматривания. В класс давно пришли одноклассники, а он и не собирается уходить. Подходит Марина.

— Марин, ты не пересядешь, — спрашивает он у неё. Моя челюсть со звоном об пол падает.

— Да без проблем, — улыбается она ему.

— Спасибо, — улыбка ей в ответ. Это что ещё такое?!

Антон садится рядом. Лизка входит в класс и убивает меня взглядом. Алинка аж рот открывает. Поговаривают, он спал с Алинкой, они даже вроде, как встречались. Я в ступоре туплю, вместо того чтобы воспользоваться ситуацией. Так могу только я! А Димку сама целовать лезла. А-а-а, убейте меня! Я идиотка! Со мной рядом сидит моя мечта, а я думаю о мудром пне.

Входит Михаил Александрович и класс более менее притихает. Пытаюсь слушать, но ничего не слышу, рядом сидит он. С каких это пор школа стала адом для меня?

— Дерёшься? — касается пальцев Антон.

Отдёргиваю руку, как от ожога, накрывая сверху другой прячу. И я кажется дрожу. Или мне кажется. Смотрю на него не понимаю.

— Синяк, — кивает он на спрятанную конечность.

И правда синяк, это я в парке ударилась, когда от Димки убегала, он меня тогда ещё поймал… и целовал ударенное место чтоб зажило… Снова прячу руку накрыв другой. Целовал… Щеки горят. Антон точно думает, что я идиотка. Я и веду себя, как идиотка.

— Ударилась, — объясняю.

Зачем он сел со мной. Я готова сбежать. Издевается? Не похоже. А что на, что похоже. Больше за урок он не заговаривает со мной. А чего со мной разговаривать, со мной и говорить не о чем. Ругаю себя, ищу тему, а сказать ничего не могу. Вообще ничего. После звонка он собрал вещи и молча ушёл. Я упала духом совсем. Да к чёрту всё!

После уроков сижу на скамейке недалеко от центрального входа, жду Маринку. Сокрушаюсь, матерю себя. Откуда я такая идиотка?! Со спины меня кто-то обнимает, дёргаюсь в страхе встать, но сильные руки сжимают припечатав к скамейке. Колючая, явно мужская щека прижимается к моей.

— Опять одна, — мурлычет Димка и трётся щекой о мою, царапая кожу.

Прошибает словно током.

— Ты что делаешь? — спрашиваю в страхе. Мы же у всех на виду. — Убери руки!

Не прекращаю попыток вырваться, а ему совершенно плевать.

— Обнимаю. Смотрю сидишь грустная, скучаешь.

— Ты пьяный что-ли?

— Я пьяный за руль не сажусь. И что это я должен быть пьяный? — отпустил и сел рядом.

Выдыхаю с облегчением, сама же пылаю, как факел.

— Обнимаешь только по пьяне малолеток, — он придвигается ко мне, я отодвигаюсь, потирая пальцами щеку. Она горит.

— Малыш, тебя обнимать сплошное удовольствие, хоть по пьяне, хоть по трезвому. Такая маленькая, миленькая девочка, — мурлычет кобель.

Грозно смотрю на него и снова отодвигаюсь, он придвигается.

— А если кто увидит?

— Уже увидел, — довольно улыбается и смотрит на выход из школы.

Резко оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Антоном. Господи, я готова умереть. А кто сегодня орал чёрт с ним! Я или не я! Антон отворачивается и уходит.

— Подвезти домой? — спрашивает.

Я его сейчас пну ногой, а сама ударюсь головой о ближайшее дерево с разбегу.

— Нет! — рявкаю на него.

Дима отодвигается от меня.

— Вредина. Запомни, ревность самое сильное средство.

— Запомнила! — кричу на него расстроенная, он ещё отодвигается опасливо.

Его друг с девушкой за руки вышли из школы и направились к машине.

— Может подвезти? — мне кажется он очень хочет чтобы я согласилась.

Мне тоже хотелось, признаю. Да хотелось, но есть, но. Большое но! Пойдут сплетни, итак зажимает меня при всех. И Антон…

— Нет, — отрезаю.

— Жадина, — встал и пошёл.

— А что это я жадина?! — кричу вслед. Да сколько можно, почему это я жадина?

— Улыбайся Алиса, — подмигивает уходя.

Сложив руки на груди грозно озираюсь по сторонам. Где эта дура Марина. Пока дождусь, проблем не оберусь. Трясёт, как в лихорадке, не знаю от чего больше, от Нестерова или от ситуации с Антоном. Я себя не понимаю.

Глава 3

Этим солнечным утром иду с надеждой, жду нового случая. Дура наивная! На подходе к огромному зданию, понимаю насколько глубоко дура. Антон уже давно у школы. Глупо было надеяться, шанс не выпадает дважды. Мама вчера вечером конфисковала все джинсы, под предлогом стирки. Иду в платье. Я не против конечно, просто очень стесняюсь ходить в подобных нарядах, да и в юбках тоже.

Подходя ближе начинаю краснеть, боясь встретиться с кем-нибудь взглядом. Мне кажется, все пялятся и тычю́т пальцем со смешками. Может и не кажется. Жарко, куртку несу в руках. Чёрт возьми, платье хорошее, оно мне и самой нравится, только не на мне. Тёмно-коричневое, по всему платью вышивка чёрными цветами, талию подчеркивает широкий ремешок, рукав три четверти,