Берегись! Сейчас я буду тебя спасать - Ксюша Левина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Скоро вы, голодная, будете у меня на руках, если раздадите все деньги!
Эмма округлила глаза и остановилась, как вкопанная, посреди тротуара.
– Что вы только что сказали?.. – севшим голосом спросила она.
Глер тоже остановился и запрокинул голову, будто его ужасно увлекли облака. Он чертовски устал, потому что препирался с Эммой всё утро и хотел, чтобы всё разрешилось миром и они просто перестали го-во-рить. Но и не начали обиженно пых-теть.
Невыносима.
Невыносима!
Не - вы - но - си - ма!
Глеру было просто жизненно необходимо отчитать эту мелкую сердобольную девчонку, которая только что отдала почти тридцать клерет золотом какой-то оборванке, клянчившей деньги на обочине. И никто не говорит, что деньги пойдут на благое дело. Пропьёт! И говорить не о чем!
Но Эмма же вышла из леса и всем подряд верит…
Глер был в бешенстве.
Глер хотел бросить эту сумасшедшую прямо тут, попросить отвернуться на минутку, и просто сбежать. Ну что она в самом деле сделает?
В первом же пабе отдаст все деньги попрошайке.
Купит ещё десять дрянных платьев.
Снимет дорогущий номер.
Разболтает каждому встречному своё имя.
Попадёт в передрягу.
Очнётся в канаве…
Замёрзнет…
– Ничего, – спокойно перебил поток собственных мыслей Глер. – Идёмте и заберём уже эти чёртовы документы. Нас ждёт долгая дорога из Молинара.
– До Пино? – тут же оживилась Эмма.
Она явно ждала, что увидит свою, сверкающую в закатных лучах, родину.
“Как же! – хохотнул про себя Глер. – Бесконечную пустыню и кучу мумифицированных тел!”
* * *Глер заказал документы в самом сомнительном месте, в каком бывал. Это был крошечный кабинетик в подвале, где сидел тощий и юркий, как маленькая змейка, человечек. Он брал деньги вперёд и обещал всё сделать после полудня, как все, кто занимался подобными делишками. Увы, иного выхода, кроме как обращаться к таким экземплярам, не было.
В подворотне было грязно, спал, привалившись к стене, лишённый магии бродяга, и самое дорогое, что на нём было – это серебряный браслет, блокирующий силы. В грязи и мусоре, в воняющем отходами стоке, в пыли и серости – так жил Молинар. И как же он отличался от других островов, где отдыхали такие как Гриджо “спасаясь от городской суеты”.
Невольно Глер поглядывал на Эмму в ожидании, что она в любой момент сорвётся и пожелает уйти. И он её даже понимал. Место не для леди, не для женщин и не для таких, как Глер.
И он запрещал себе ругать её, за то что именно по её милости пришлось шляться по таким переулкам в поисках новых документов.
– Вы в порядке? – всё-таки спросил Глер. – Тут… не лучшее место…
– О… я всё понимаю! – улыбнулась Эмма. – Я одета подобающе, а это главное. Знаете, за годы жизни в высшем обществе я уяснила одно: ты можешь быть где угодно, если подобающе одет. Будь я тут в шикарном наряде, думала бы только о том, как бы кто не оборвал серьги с моих мочек. Но я выгляжу под стать подворотне! Так чего же мне стесняться? Вы думаете, что я глупая?..
Глер не смог ответить сразу. Он вдруг задумался, насколько глупо то, что говорит Эмма. И глупо ли? А она не дождалась ответа и продолжила:
– Смешно, но, вероятно, я умею быть только мебелью в комнате, – и замолчала.
И Глеру стало искренне её жаль.
Как же просто быть никем и ходить в том, на что хватает денег в данную минуту.
Как же просто быть недостаточно бедным и недостаточно богатым. Никто ничего от тебя не ждёт.
Они спустились в полуподвальчик и встретили тишину. Не было юркого человечка, не было его клиентов, не было мошенников, желающих подзаработать на нечестном люде.
Только стеллажи и полки, полные папок. Чернильница на полу, чёрное пятно под ней. Пара сломанных перьев и следы от грязных подошв.
– Где же?.. – шепнула Эмма.
– Не знаю. Вероятно, нужно подождать.
Она кивнула и подошла к столу, заваленному толстыми кожаными папками.
– О, наши… Эммоджен Гри и Фотилер Гри. Интересное имя…
– Самое популярное на островах, – пробормотал Глер, не глядя на Эмму и документы в её руках.
А она с интересом копалась в папке, будто без страха, что их застукают. Эмма была слишком бесстрашна, чтобы думать о таких глупостях, потому быстро-быстро перебирала листочки, заняв уже половину стола.
– Что вы чёрт побери делаете? – Глер оглядывался.
Было слишком тихо и слишком странно. Не бывало такого, чтобы в подобных местах никто не ошивался. Обычно там, где поддельные документы, там и шуллеры-мошенники, желающие во что бы то ни стало продать свои услуги тем, кто скрывается от закона. Честному человеку не нужны услуги таких контор.
Но было тихо. Только тот самый бродяга.
Сквозь открытую дверь было видно, как несчастный встал и ковыляет из дворика.
– Мне тут не нравится что-то, – пробормотал Глер и посмотрел, наконец, на Эмму.
– Что же вам не нравится? – спросила она, не поднимая головы.
– То что лавка оставлена без присмотра. Не бывает так.
Эмма только кивнула.
И начала приводить в порядок то, что переворошила.
– Вам не кажется, что в таком случае стоит уносить ноги? – спросила она, не теряя оптимизма. От её сверкающих в темноте заброшеной лавки глаз становилось будто легче. Будто одной проблемой на плечах Глера, стало меньше.
– О чём вы?
– Ну как же. Вот документы. Вы всё оплатили. Берём и уносим ноги!
– Если этот человек нас сдал, в чём я сомневаюсь, ищейкам известны наши новые имена, – Глер говорил очень тихо, но Эмма могла разобрать каждое его слово, потому что стояла теперь совсем близко. – Если он нас не сдал, то они и так всё выяснят. Но его тут нет, а своей шкурой никто рисковать не станет, не за полсотни
