Большая медленная река - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что опять, пацан? Опять лысая? И что она? Э, ну да… Хм… Ну, отвернись, будь джентльменом. Сортира на ялике нет, что же ей, лопнуть, что ли? Сам с борта поливаешь, и ничего. Девочкам чуть сложнее, но тоже дело житейское.
***
— Хотел бы я знать, пацан, что за странная тётка к нам прицепилась — в прямом и переносном смысле. Шрамы по всему телу, а на башке такие, как будто ей череп вскрывали. Причём, не один раз. Худая, мускулистая, резкая, как понос и вообще без комплексов. Глаза как у тебя — синющие, я таких раньше не видел. При этом немая и по ночам на луну воет. Сразу видно — непростой судьбы человек. И вот чего от неё ждать, скажи мне? Не скажешь, да. Я бы и сам не сказал, потому как не угадаешь. Может, то, что у неё агрорадиус, нас спасает — кто знает, что бы она учинила, сумев подобраться вплотную? Может, нам, не знаю, ночные вахты нужны? Что, не хочется? Вот и мне не особо. Но картина «Лысая тётка с ножом в зубах лезет на борт по тросу, пока мы спим» так и стоит у меня перед глазами. Почему с ножом в зубах? А руки-то заняты. Ладно, ладно, я так не думаю, на самом деле. Если бы думал — обрезал бы трос и все дела. Но не чувствую от неё угрозы. Полагаю, небольшой кредит доверия Лысая заслужила. Солнце садится, давай пробовать встать на якорь.
— Эй, Лысая Башка! Сейчас будем ход снижать и на якорь становиться! Берись за весла, а то течением на нас снесёт. Пацан, глуши дизель, как я показывал. Отдать носовой! Да куда ты гребёшь, бестолочь! Не вверх, вбок! Да нет, не в эту сторону, ты что не видишь, нас туда же разворачивает? Значит, тебе в дру… А, поздно, блин. Пацан, бросай всё, тащи сюда «Миротворца». Что смотришь? Не веслом же её глушить? У неё и так тыква вся помятая. Хорошо плывёт, кстати, обрати внимание. Башка никакая, но тело помнит. Не только бегать обучена. В многоборье выступала? Есть тут у вас такая спортивная дисциплина? А, один чёрт не ответишь. Давай дубинал.
— У-ти кто это у нас такой лысенький и мокренький? Кому головушку больную заклинило? Кто это, зубами клацая, на борт карабкается? Кому сейчас по макушечке дубинушкой будет а-та-та? Н-н-на! Да куда ты за борт! О чёрт! Держи дубину, я за ней.
— Не суетись, сам вытащу, а то ещё кувыркнёшься и тоже ко дну, как топор. Вот, так, подтолкну… И вовсе не лапаю, не надо так смотреть. Там и лапать-то нечего. Как я её иначе на борт запихну, сам подумай? Дышит, не бойся. Не успела нахлебаться. Сейчас ялик подтяну, и отправим её по течению на длину троса. Полежит, оклемается, авось обижаться не станет. А хоть бы и стала — никто ж не держит. Я даже ялик пожертвую, если лысая мадам захочет нас покинуть, а то хлопот с ней не оберёшься. Вот, мокрый теперь весь, а мне, между прочим, никто одежду не притащил, придётся в одеяле сидеть, пока эта высохнет. Так что рыбу сегодня ты ловишь. Что? Ловишь-ловишь. У нас теперь масло есть и мука! Сам себе спасибо потом скажешь. Давай, повышай матросскую квалификацию. Рыбалка в неё не входит, но назовём это разрядом «оператор трала». На сейнерах с руками такого матроса оторвут! Черви тут, удочка там — ты в курсе. А тебе, Лысая Башка, спокойной ночи. Надеюсь, голова будет не сильно болеть. Брезентом прикрою, чтоб не продуло в мокром, и лежи себе, отдыхай…
***
— Вот, а ты ловить не хотел! Вкусно же, когда на маслице пожарить! Во как лопаешь, за ушами трещит! Что там наша пострадама? Оклемалась? О, башкой крутит… Что ты пялишься, пацан? Ну да, разделась. Не в мокром же ей сидеть. Я пялюсь? Ой, прекрати. Без очков я вижу только самые общие контуры. Остальное приходится додумывать. Так оно даже лучше получается. Давай, отправим ей рыбку тросовой доставкой. Эй, Лысая Башка! Вкусно? Не отвечает. Но ест, не брезгует. Надо думать, обиды не держит. Ну да, как-то неловко вышло — даму по тыкве оприходовать. Да ещё и не в первый раз. А что мне, надо было дать себя загрызть? Или тебя скормить? То-то же. Самозащита как она есть.
— Доела? Цепляй посуду, чаю тебе передадим горячего! Да не подтягивай ты трос, побереги нервы, и так тебе сегодня досталось! Второй раз за тобой нырять не буду, так и знай!
— Вот упёртая же баба, ну! Надеюсь, она знает, что делает.
Глава 4. Спонтанный абордаж
— Доброе утро, пацан, ты опять пропустил весь концерт. Наша лысая мадама завывала сегодня как-то особенно вдохновенно, аж мурашки по всем местам. Может, она посвящает свои песнопения тебе, а ты спишь, как сурок! Это не очень-то вежливо по отношению к артисту, даже если он выступает в оригинальном жанре полуночного воя на луну. Мог бы хоть похлопать. Однако, это всё лирика, давай-ка вставай. Мне после ночного бенефиса не спалось, так что каша готова. Со вкусом жеронтина, который представляет собой нечто среднее между лыжной мазью и соевым соусом. Есть можно, в общем. Умывайся, лопай, становись к штурвалу. Теперь нам надо не только поднять якорь и развернуться, но и ухитриться сделать это не сократив дистанцию с яликом. Не могу же я лысую каждый день по башке лупить? Ей, конечно, терять нечего, отбитая наглухо, но мне неловко. Никогда не одобрял насилие в отношении детей и женщин. Оно кажется мне признанием мужской беспомощности.
— Мадам! Алё! Катер вызывает ялик! Как слышно? Ночью было слышно зашибись, если ты сомневалась. В общем, мы стартуем. Сейчас снимемся с якоря и встанем на мотор, а потом начнём циркуляцию на левый борт. Для ушибленных головой девочек: влево — это туда, потому что относительно хода судна. Так что, во избежание экстренных купаний и последующего применения седативных средств ударного действия, хватайся за вёсла
