Избранные лучшие детективные истории - Наталья Борохова

— Да, жаль. Света, мне надо вылезти из ванны. Надеюсь, ты не собираешься меня утопить?

— Нет. Я выйду.

Мила выбралась из ванны, накинула халат и заперлась изнутри. Замерла, прислушиваясь к звукам, доносившимся из глубины квартиры. Она услышала, как заработал телевизор.

Подошла к стиральной машинке, открыла ее.

Денег, которые она успела спрятать (завернув пачки в пододеяльник) перед появлением в квартире работников милиции, не было. Да уж, глупо, предельно глупо было на что-то рассчитывать. Глупо! Она села на краешек ванны и заплакала.

Мила не помнила, сколько времени она провела, запершись в ванной. Быть может, целых полчаса.

Вернулась в гостиную и нашла Светлану в кресле. Завернувшись в плед, та плакала. Услышав шаги, она подняла мокрое красное лицо. Хотела что-то сказать, но Мила опередила ее:

— Послушай, дорогуша, по-моему, тебе надо убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше. Вот только ответь мне на последний вопрос. Как получилось, что меня выпустили? Неужели твой Дибич сам пришел в милицию и покаялся? Рассказал, как все было? И его посадили, а меня выпустили?

— Нет, все было не так. Но тебя это не должно волновать. Ты же искала деньги. Спрятанные тобой в стиральной машинке в тот злополучный день, ведь так? Я видела, как изменилось твое лицо, когда ты вышла из ванной. Деньги… Их не нашли, то есть не украли. Представляешь, они так и лежали в машинке! Долгое время. Пока я не стала время от времени приходить сюда — ностальгировать. Ты думаешь, что я такая черствая, что я дрянь, сволочь? Наверное, ты права. Но мне так не хватало тебя, наших с тобой посиделок, разговоров, шатаний по магазинам… Мне было с тобой спокойно, комфортно. И, главное, не одиноко. Я знаю, что со мной может быть скучно, но я такая, ничего не поделаешь. Я, в сущности, лентяйка, жила в полное свое удовольствие, нигде никогда не работала, пользовалась всеми благами, которые мне предоставлял Виталий. Я, как могла, старалась помочь тебе, чтобы ты почувствовала себя почти ровней мне. Глупо, правда? Но я все делала для тебя искренне, ничего не требуя взамен. Ты была мне как сестра!

— Зачем ты мне все это говоришь? Что ты задумала на этот раз? Где спрятала очередного покойника? И что ты там сказала про мои деньги? Ты забрала их?

— Понимаю твой тон. Я его заслужила. Понимаешь, я приводила в порядок твою квартиру. Решила перестирать постельное белье. И обнаружила в машинке полмиллиона долларов. Я, честно говоря, думала, что Виталик даст тебе фальшивые. Но они были настоящие, я проверяла.

— И ты пришла сказать мне, что…

— Я привезла их тебе. Вот они.

Светлана поднялась и принесла из передней большую хозяйственную сумку. Открыла ее и высыпала на стол пачки долларов.

— Они твои. Но предложение у меня к тебе было. Да, было… Думаю, ты бы все равно его не приняла.

— Любопытно. — Настроение у Милы заметно поднялось. Она с трудом это скрывала, хотя и понимала, что так просто деньги не возвращают. Светлане снова что-то от нее понадобилось!

— Я хотела бы вернуть наши отношения. Чтобы все стало как прежде.

— Ты хочешь купить нашу дружбу?

— Грубо говоря, да. Я понимаю: сегодня не самый удачный вечер для подобного разговора. Но я осталась совсем одна.

Мила ждала подвоха. Она напряглась, а потом, пользуясь молчанием Светланы, принялась укладывать деньги обратно в сумку.

«Я заслужила их, заслужила, заработала! Тюремной отсидкой!»

— Ладно. Я пойду. Все испортила! Я ничего не умею, даже нормально разговаривать. И деньги принесла, и извинилась вроде… Не знаю, что дальше делать, как себя вести. Разве что рассказать тебе настоящую правду?

— Сегодня прямо вечер откровений! — Усмехнувшись, Мила унесла сумку в спальню и вернулась.

Светлана плеснула себе коньяку.

— Он меня обманул! В смысле, соврал про двух маленьких детей, которых он вроде бы задавил. И эта женщина… Словом, недавно я узнала, что она — не простая шантажистка. Что это — Катя! Да, ту женщину, кстати, звали Катя. Так вот, она была вроде бы как второй женой Виталия. Забеременела. Стала настаивать на нашем с ним разводе. Словом, стала вести себя как настоящая истеричка. Заявилась к нам домой! Между ними произошел, видимо, серьезный разговор, дело дошло до потасовки, вот он и ударил ее вазой. Я узнала об этом случайно и совсем недавно. О том, что она была его любовницей, почти женой. Поэтому-то я его и сдала! Нашла твоего адвоката, того, молоденького, и все-все ему рассказала. Он ведь долго не мог понять, почему ты молчишь и ничего не говоришь в свое оправдание. Вот я ему и объяснила, какую мы состряпали с Дибичем историю. Потом принесла рубашку Виталия с каплями крови этой Кати. Понимаешь, в твоем случае полностью отсутствовал мотив. По моему настоянию следствие было возобновлено, появилось много новых фактов, я постаралась их предоставить. И в результате мой Виталик теперь в камере, ждет суда. И не любил он меня никогда! Никогда!

Светлана встала, отряхнулась, словно ее платье было в крошках, улыбнулась печально и направилась к выходу.

— Да, чуть не забыла. С Рождеством тебя, дорогая подружка!

Мила сидела за столом, подперев лицо ладонями, и смотрела на дверь, за которой скрылась Светлана. Непостижимый человек! Удивительный! Она так до конца и не поняла, что они сотворили вместе. Другая бы просто исчезла и никогда не появлялась, а эта… Пришла, привела в порядок квартиру, накупила каких-то вещей, накрыла стол… Деньги принесла, сохранила!

Мила раза три порывалась встать и догнать Свету, схватить за плечи и сказать: «Подожди! Не уходи!» Но так и не остановила бывшую подругу.

Минутами Миле казалось, что она только что разговаривала с той, прежней Светланой, которую любила по-своему, к которой была привязана. Но только не с той, сыгравшей с ней такую злую шутку и посадившей ее за решетку.

Еще подумалось: расскажи она кому-нибудь эту историю — никто не поверит. Хотя недаром же говорят, что предать тебя могут лишь самые близкие люди.

Мила оделась и вышла из дома. Повсюду ощущался праздник: в окнах сверкали огни новогодних елок, из распахнутых форточек доносились голоса, смех, музыка. Под ногами поскрипывал снег, такой чистый, упругий, голубоватый.

Мила шла в красивой дорогой шубе, но ничего вокруг нее не происходило: никто не бросался к ней со словами восхищения, ничто не менялось, и новая жизнь словно и не начиналась. Она была свободна, богата, относительно здорова (если не считать хронического нервного расстройства), ей было куда вернуться, что поесть и выпить. Только не было той, чьей тенью она была последние годы, чью жизнь она сопровождала, не думая о быстротечности времени, о необратимости своих собственных ошибок.

«Я осталась одна. Совсем одна».

И вдруг в воздухе словно произошло какое-то движение, и дышать стало необыкновенно легко. «Я одна. Я никому ничем не обязана! И мне совершенно необязательно подчинять ритм своей жизни той женщине, которой я служила».

Ей захотелось домой. К себе домой. И чтобы никого не было. Только она и ее мысли о будущем. А будущее у нее непременно будет!

В подъезд она почти вбежала, поднялась на лифте на свой этаж и чуть не столкнулась с каким-то человеком.

— Привет! — сказал молодой мужчина, и видно было, как он обрадовался, увидев Милу. — Вы меня не узнаете?

Это был ее молодой адвокат. С бледным веснушчатым лицом.

— Узнала… Да-да, я вас узнала!

— Я знал, что вы сегодня… вернетесь. У меня — вот! — Он покачал в руке коробку с тортом, горлышко от бутылки шампанского высовывалось из кармана его куртки. — Подумалось, что вам будет скучно одной после всего, что вам пришлось пережить. Да и просто… Так хотелось вас увидеть… Поговорить. Я же знал, всегда знал, что вы были ни при чем!

Мила зажмурилась, потом открыла глаза — видение не исчезло.

Молодой человек продолжал держать торт и улыбаться, радуясь их встрече.

Она снова зажмурилась… открыла глаза и улыбнулась в ответ.

Дарья Донцова

Моя незнакомая подруга

По улицам ходит огромное количество наших друзей, просто мы с ними еще не познакомились.

Около шести вечера я, трясясь от холода, натягивала на себя восьмой по счету сарафан. Семь предыдущих валялись на стуле в примерочной кабинке. Клацая зубами, я одернула подол и уставилась в зеркало. Легкое недовольство превратилось в раздражение. Опять не подходит! Ну по какой причине в наших магазинах продают модели, рассчитанные лишь на очень юных девочек? Почему я, дама, так сказать, элегантного возраста, не могу подобрать себе хорошее летнее платье? Да, я сохранила девичью фигуру, и все эти крошечные лоскуты на лямочках великолепно сидят на мне, но я не хочу щеголять в юбочке размером с ладонь и корсете, из которого почти полностью вываливается бюст! Я же не собираюсь искать на улице клиентов, я не торгую собственным телом, мне нужен простой наряд, прикрывающий колени и не обтягивающий грудь. Но я захожу уже в пятый магазин, и везде взгляд натыкается на одно и то же: тонюсенькие тесемочки, к которым прикреплен кусок ткани размером с носовой платок! Кстати, у меня тридцать восьмой размер одежды, но большинство из представленных в торговых залах моделей мне безнадежно малы. Если учесть, что в России женщины в основном носят вещи сорок восьмого размера, а многие девушки имеют пышный бюст, то остается лишь недоумевать, где они покупают обновки. Неужели все ездят за границу?