Игра в кошки-мышки - Светлана Алешина

— А про того больного, который написал жалобу, ты ничего не знаешь? — спросила Лариса.

— Нет, но на Дашиной карточке, что у директора хранится, должна быть запись. Ей тогда аж два пункта вкатили!

— Что такое пункты?

— Ну, это типа штрафов за провинности, — неопределенно поиграла руками в воздухе Таня. — Всего десять пунктов. Если ты набираешь десять, то тебя выгоняют.

— Скажи, пожалуйста, ты ничего не заметила подозрительного накануне происшествия? Я имею в виду вечер предыдущего дня.

Таня на некоторое время задумалась, а потом, для чего-то оглядевшись по сторонам, сказала:

— Ну, я видела, что секретарша директора, Рита, задержалась на работе… Она обычно раньше уходит. И я заметила ее возле учебной комнаты.

— Там, где хранилась бутылка с молоком? — быстро уточнила Лариса.

— Да, — снова испугалась Таня. — Вы думаете, что…

Она запнулась на полуслове, вглядываясь в лицо Ларисы.

— Спасибо за информацию. — Котова решила ограничиться весьма сухими словами в этой ситуации.

Потом, посмотрев на часы, сказала:

— Мне, пожалуй, пора.

— Пожалуйста, если что — заходите. — Староста группы внезапно резко вскочила и исчезла за углом.

Лариса сидела не шелохнувшись. Вопросов совсем не убавилось, а, как раз наоборот, только прибавилось. Почему Вера Дмитриевна не сказала ничего о дружбе Даши и какого-то там больного? Просто забыла или специально умолчала? Если последнее, то какой в этом смысл? Но в одном, пожалуй, Таня права: Даша, судя по всему, действительно ничего не делала просто так. Значит, надо идти общаться со старичком.

А другие соображения выглядят сейчас следующим образом: Вера Дмитриевна знала о том, что Даша на занятиях заменит Свету. Это первое. И второе: почему Рита ничего не сказала про жалобу, которая записана в карточке? Она Дашу не любила, а значит, в ее интересах сказать об этом. Это минус для Даши. И она тоже знала о том, что Даша заменит Свету.

И третье, самое главное. Рита подслушивала их разговор — в том, что она это делала, Лариса не сомневалась. Если это помножить на поведение Риты накануне смерти Даши, то… Староста группы утверждает, что видела ее около учебной комнаты, она задержалась на работе дольше обычного…

«Да, сначала надо выяснить вопрос с Ритой», — подумала Лариса, встала и быстрым шагом направилась в учебный корпус. Спустившись вниз, она обратила внимание на железную дверь под лестницей.

«Интересно, — с удивлением отметила она, — в учебном корпусе ничего не закрывается, а тут такая дверь, как будто за ней алмазный фонд страны. Зачем?»

Лариса торопливо прошла по улице. И вдруг, обернувшись в сторону клиники, она заметила в одном из окон заинтересованный взгляд довольно симпатичной женщины. На мгновение их глаза встретились, и занавеска в кабинете тут же опустилась.

«Еще одна загадка, — мельком отметила про себя Лариса. — Кто эта женщина?»

Войдя в учебный корпус, Котова, кивнув охраннику, быстро поднялась по лестнице и только теперь вспомнила, что быстрее было бы пройти по переходу.

Дверь в кабинет директора была закрыта, и Лариса, постучав, слегка приоткрыла ее.

— Рита, — заглянула она в комнату, — я вам не помешаю?

— Нет, проходите, — натянуто улыбнулась секретарша, нервно перебирая на столе какие-то бумажки. — Только я уже уходить собиралась.

— Я не задержу вас надолго, — заверила ее Лариса, садясь на стул. — Я бы только хотела взглянуть на карточку Даши Калининой. Ну, ту, в которой вы записываете различного рода провинности и огрехи, — пояснила она дословно, пристально глядя на Риту. — Это возможно?

— Вам можно, а вообще нельзя. — И опять улыбка получилась у нее неестественной. — Я сейчас посмотрю.

Рита открыла сейф, стоящий на тумбочке в углу, и достала оттуда коробку. Там, как в библиотечной картотеке, были натыканы небольшие картонки.

— Одну минуточку. — Она быстро перебирала пальцами. — Ничего не понимаю, — тихо сказала она и снова принялась просматривать содержимое коробки, только более медленно.

— Что-то не так? — встревожилась Лариса.

— Я никак не могу найти карточку Калининой, — раздосадованно сказала она. — Я сама ее здесь недавно видела. Ума не приложу, куда она могла деться.

Прошло еще несколько минут, но по их прошествии Рита только беспомощно развела руками.

— Вы извините, мне сейчас надо идти. Но я обязательно ее найду. Не могли же ее украсть! — растерянно произнесла она.

— А может быть, все-таки могли? — спросила Лариса, пристально вглядываясь в лицо Риты, ища подтверждения своей догадке.

Лицо секретарши было, однако, абсолютно спокойно — на нем отражалось только недоумение, больше ничего.

— Ну, я не знаю, — протянула она. — Сейф вообще-то закрывается. Ключ от него находится в столе, но об этом знают немногие — я и Сергей Юрьевич. Кому она могла понадобиться?

— Этого я не знаю, — не отрывая взгляда от Риты, сказала Лариса.

— Я тоже, — нахмурившись, ответила та. — Так я пойду?

— Да, конечно.

Лариса проводила ее до ворот и снова вернулась в здание клиники. Там она быстренько поднялась на второй этаж и, убедившись, что Рита ушла с территории клинического городка, уже по переходу вернулась в учебный корпус.

«Кстати, — отметила она между делом, — по переходу спокойно можно попасть из корпуса в корпус, благополучно минуя охранника».

В коридоре было по-прежнему пусто. То ли шли занятия, то ли, наоборот, закончились. Но в любом случае это устраивало Ларису. Дверь в приемную директора была открыта. Быстренько прошмыгнув в комнату, она плотно прикрыла за собой дверь и огляделась. То, что Рита куда-то спрятала Дашину карточку, причем сразу же после того, как услышала их с Таней разговор, Лариса не сомневалась. Только вот зачем она это сделала?

Она подошла к стенке, стоящей рядом с сейфом, и внимательно просмотрела все, что лежало на полках. Ничего похожего, что могло бы хоть отдаленно напоминать карточку, не было.

Вдруг Лариса замерла и прислушилась. В коридоре явно кто-то шел по направлению к кабинету. Ничего умнее, как просто спрятаться за стол, она не придумала, и сделала это, кстати, очень вовремя. В комнату кто-то заглянул.

— Никого нет, — услышала она удивленный девичий голос.

— Может быть, она вышла куда-нибудь? — ответил другой голос.

— Да уж, поди, побежала к своему Сереже. Даши-то теперь нет…

— Да ладно тебе, ей уж, поди, не двадцать. Замуж хочется…

После этой фразы раздался веселый смех и голоса начали удаляться. Лариса облегченно вздохнула. Она быстро встала и просмотрела ящики стола.

Карточка лежала под столешницей, засунутая туда Ритой, вероятно, второпях.

— Интересно, — проговорила Котова, просматривая карточку, — что здесь есть такое, чего я, по Ритиному мнению, не должна видеть?

Замечаний было целых шесть.

«А у других какая ситуация в этом плане?» — подумала Лариса и, быстренько достав ключ, подошла к сейфу.

Открыв его, она достала аналогичные карточки других студенток, в которых совсем недавно рылась Рита, и быстренько их просмотрела. Однако почти все карточки были пусты.

Лариса вернула все вещи на место и, закрыв дверку сейфа на ключ, положила его обратно в ящик.

— Так, — тихо произнесла она, — и что это значит? Рита не хотела, чтобы я видела Дашины замечания? Но это абсурд. Тогда что?

И она, забыв про то, что находится здесь нелегально, села за стол и сосредоточенно начала просматривать лежащую перед ней карточку. Потом она решила, что лучше это ей сделать в спокойной обстановке, и сунула ее к себе в сумку.

— Потерялась — значит, потерялась, — удовлетворенно хмыкнула она.

Очень важным было то, что она узнала фамилию больного, который написал жалобу на Дашу. Это был генеральный директор фирмы «Марк» Шабанов Валерий Степанович.

— И чем это ему Даша не угодила? — произнесла вслух Лариса, высунулась в коридор и, убедившись, что там никого нет, пошла по направлению к лестнице.

Рита шла хорошо известной ей дорогой и была очень довольна собой. То, что она вовремя подслушала разговор этой «мисс Марпл», очень даже пошло на пользу. Карточку она спрятала, ей, вероятно, будет нагоняй за «потерю», но какое это имеет значение!

«Надо бы ее совсем выкинуть, — решила Рита. — Все равно Даша умерла и ее не вернешь. И кому теперь интересно, сколько замечаний у нее было записано! Да, надо было сразу взять ее с собой, а по дороге выкинуть, — досадовала она. — Ладно, сегодня же зайду и заберу».

В целом настроение у Риты Старостиной было хорошее. Похоже, сбывалось то, к чему она стремилась. Она уже мечтала об уютной квартирке, о детях и о муже. Роль последнего отводилась, конечно, Сергею Юрьевичу Курскому.

А Сергей в это время ждал Риту, нервно посматривая на часы и уже жалея о том, что поддался порыву и пригласил ее сюда. Для нее, по его мнению, хватило бы и кушетки во время ночного дежурства. Он даже и не подозревал, какие мысли копошатся в Ритиной голове. А если бы все-таки узнал, то ужаснулся и тотчас бы поспешил исчезнуть из этой квартиры.