Призраки зла - Роберт Ричардсон

Они расстались напротив бара, и Дженни Хилтон пошла по направлению к Кингз Роуд, а Малтрэверс вернулся на набережную. Он мог бы пройти часть пути вместе с ней, но хотел собраться с мыслями. Она солгала о Кершоу так гладко, что, по-видимому, ожидала подобного вопроса и была к нему подготовлена. Что бы она сказала, если бы он выдал ей все, что ему было известно, и почему он этого не сделал? Потому что после разговора с Люэллой Синклер он почувствовал, что недостаточно ориентируется в ситуации, и решил действовать осторожно. Пока у него было достаточно информации для его материала, и если он понравится Дженни Хилтон, то можно надеяться, что она вновь согласится с ним встретиться. Можно было бы устроить обед с Тэсс, когда он сможет… Он наблюдал прогулочный катер, двигающийся вверх по реке по направлению к Гэмптон Корт, откуда сквозь городской шум доносились комментарии экскурсовода. — … Слева от нас — Бэттерси парк. В 1671 году здесь прятался полковник Блад, когда он готовился застрелить короля Карла II, а в 1824 г. здесь дрались на дуэли герцог Веллингтон с лордом Винчелси. Оба вели себя очень благородно и умышленно стреляли мимо. Перед вами Альберт Бридж, построенный ЭЙ ЭМ Ордишем в 1871–1873 годах. Примечательно, что он одновременно и консольный, и висячий. За мостом вы видите…

Фрагменты прихотливой истории Лондона затихли, и волны от катера докатились до парапета набережной в том месте, где остановился Малтрэверс. Почему она солгала? Не знаю, надо подумать. Она должна была понимать, что он приготовил домашнее задание. В ходе интервью и во время завтрака многое обнаруживало его осведомленность о ее прошлом. Поэтому она должна была догадаться, что он раскопал историю о Барри Кершоу и его связях. Так что лгать было глупо, а глупость — ей не свойственна. Ей следовало признать, что она знала Кершоу, и сочинить какую-нибудь версию, но версию чего? Малтрэверс обогнул территорию Ройал Хоспитал, все еще пытаясь разобраться в Дженни Хилтон. Движимый инстинктивным знанием города в той части Лондона, которая лежала к северу от Темзы (на географической карте, существующей в его сознании, вся местность к югу от реки обозначалась как «неисследованные дебри, населенные драконами»), он прошел Пимлико, миновал Виктория Стейшн и очнулся от раздумий только на Гросвенор Плейс. За несколько секунд оценив альтернативные возможности, он дошел до Гайд Парк Корнер, чтобы через подземный переход выйти на Пиккадилли, а по ней пройти до Грин Парка и оттуда поехать на метро по линии Виктория Лайн. Он увидел на стенде газету с заголовком «ИЗВЕСТНО ИМЯ ЖЕНЩИНЫ, ПОГИБШЕЙ В МЕТРО», но не обратил внимания. К тому времени, как он добрался до Хайбери энд Айлингтон, у него сложилось одно убеждение: Дженни Хилтон должна сознавать, что солгала глупо и подозрительно. Что же она предпримет? Что предпринимать ему?

Ничего не предпринимать. То, что кто-то случайно упомянул Барри, могло быть правдой. Он не настаивал. Ни один журналист не упустил бы так легко такую добычу. С другой стороны, он не похож на журналистов, которых она знает. Они были хитрые, но неуклюжие, он — умный и обезоруживает обаянием. У тех легко было проследить грязный ход их мыслей, но он несравнимо тоньше… тоньше, фальшивее, изощреннее? Окидывая пустым взглядом полки вегетарианских товаров в супермаркете, она почувствовала, что ее обвели вокруг пальца, купили на пару цитат. Он ловко подвел ее к Барри Кершоу — и отступил. Почему? Не знал, что делает? Может быть, и так, но на это нельзя полагаться… Кто была та женщина, которую он ей называл? Люэлла Синклер, и у нее где-то поблизости магазин. Если она работала с Хилли Джейнз, то это почти наверняка — престижный магазин одежды, но который — их множество на Кингз Роуд. А если она его найдет? Знал ли Малтрэверс что-то сверх того, что сказал? Чем он может грозить? Из-за него возвращение показалось опасным.

— Это ты?

— Нет, это вор, который вытащил у меня ключи из кармана.

Малтрэверс прошел на кухню, где Тэсс чистила над раковиной молодую картошку. — Ты кого-нибудь ждешь?

Тэсс обернулась и кивком указала на вчерашнюю «Ивнинг Стэндард», лежащую на столе. — Посмотри на второй странице внизу. Люэлла оставила сообщение. Она в панике.

Малтрэверс пробежал заметку за считанные секунды.

— Боже, Кэролин Оуэн!

— Ты ее знаешь?

— Это была моя редакторша. Она работала у моих издателей, когда я написал свой первый роман, но ушла от них через несколько месяцев после того, как его напечатали. Я был у нее на презентации «Скимитер Пресс».

— Милый, мне жаль. — Тэсс, огорченная, отвернулась от раковины. — Я и не знала, что вы были дружны. Я ее когда-нибудь видела?

— Не думаю, я сам Бог знает сколько ее не встрепал, но она очень мне помогла, когда я начинал, и нам очень хорошо работалось. Иногда мы вместе выходили на ланч. А что сказала Люэлла?

— Только просила тебя позвонить.

— И она волновалась? — перечитывая на ходу заметку, Малтрэверс направился к двери.

— Определенно, но не сказала, из-за чего.

Девушка, снявшая трубку в «Силлабаб», сначала сказала, что Люэлла занята с клиенткой, но когда Малтрэверс назвал себя, сразу же попросила его подождать — и к телефону подошла Люэлла.

— Гус? Спасибо, что позвонили. Вы видели газету? О Кэролин?

— Кстати, я тоже ее знал. Приятная дама. А вы, оказывается, тоже были с ней знакомы?

— Мы познакомились в шестидесятые годы и очень сблизились. Она была мне почти как сестра. — Люэлла всхлипнула. — Боже, мне нельзя плакать. У меня покупательницы.

— Уверен, они бы вас поняли… А почему вы сообщили о ее смерти мне? Кэролин когда-нибудь говорила вам, что мы знакомы?

— Нет, дело не в этом, — Люэлла шмыгнула носом. — Дело в том, что Кэролин была среди гостей на последней вечеринке у Барри.

— Не может быть! — воскликнул Малтрэверс. — Что вы хотите сказать? Думаете, это как-то связано?

— Не уверена, но… Я не устаю повторять, что это глупо, но правда ли, что это несчастный случай?

— Кажется, полиция считает так, — ответил Малтрэверс. — Почему бы нет?

— Не знаю. С тех пор, как мы встретились, Барри не выходит у меня из головы и… Господи, я начинаю говорить, как неврастеничка. Просто мне это не нравится. Это… беспокоит меня. Вы меня понимаете?

— Честно говоря, не очень, — сказал Малтрэверс. — Но может быть, вы придете поужинать и мы поговорим?

— Вы думаете, здесь есть о чем поговорить?

— Я думаю, что вы так думаете. Этого достаточно.

Люэлла с благодарностью вздохнула. — Если я… выговорюсь с кем-нибудь, может быть, мне станет легче. Вы правда не возражаете?

— Конечно, нет, — заверил он. — Мы живем на Копперсмит, четырнадцать, рядом с Ливерпуль Роуд. Ждем вас в семь. Если поедете на машине, в это время запаркуете ее без проблем.

— Спасибо, тогда до встречи.

Она повесила трубку, а Малтрэверс вернулся на кухню, где Тэсс управилась с картофелем и готовила уолдорфский салат.

— Сделай побольше. Я пригласил на ужин Люэллу.

— А в чем дело?

— Точно не знаю. Кажется, Кэролин была на пресловутой вечеринке Барри Кершоу, и это выбило Люэллу из колеи.

Тэсс пристально взглянула на него. — Что она предполагает?

— Она ничего не уточняла, но, должно быть, думает, что это как-то связано со смертью Кэролин.

— Через двадцать один год. Брось. Это просто совпадение.

— Возможно, ей требуется, чтобы ее кто-то в этом убедил. Ты ведь знаешь ее довольно давно. Она относится к типу людей с гипертрофированным воображением? Мне так не показалось.

— Ты прав, — признала Тэсс. — Истерики совершенно не свойственны ей… Кстати, ты не спрашивал о Барри Кершоу Дженни Хилтон?

— Я мимоходом назвал его имя, но она залегла на дно. — Малтрэверс отщипнул листочек сельдерея с разделочной доски. — Я так и не полюбил грецкие орехи. Поделите мою порцию по-братски с Люэллой. Точнее, она мне солгала, сказала, что не помнит его, это просто смешно. Я не возражал, но это меня заинтриговало.

Тэсс добавила в миску нарезанное кубиком яблоко и продолжала смешивать салат. — И что ты собираешься делать?

— Точно не знаю, — сказал он. — Возможно, поиграю в репортера отдела криминальной хроники и посмотрю, что из этого выйдет. Что бы ни было у Люэллы на уме по поводу Кэролин, она явно уверена, что Кершоу убит и… — Его речь прервал телефонный звонок. — Я возьму трубку. Может, это Майк хочет справиться, как прошло интервью.

Это был не Майк, а сержант полиции, который хотел поговорить о смерти Кэролин Оуэн.

— Как вы на меня вышли? — спросил Малтрэверс.

— Мы вызываем всех, кто значился в записной книжке покойной, и спрашиваем, что они могут нам рассказать.

— Например, что?

— Не была ли она в последнее время чем-нибудь взволнована или удручена?