Знак Z: Зорро в книгах и на экране - Андрей Шарый

Вслед за монахами и солдатами в Калифорнии появлялись крупные землевладельцы. Испанские власти поощряли эмиграцию на малоосвоенные просторы Нового Света: кабальеро приезжали с королевскими дарственными грамотами на большие земельные наделы. Джонстон Маккалли упомянул об этом в рассказе «Зорро наперегонки со смертью»: дон Алехандро протестует против действий нового командира гарнизона, вознамерившегося отобрать у него собственность. Кабальеро уверял, что земли переданы семейству Вега королевским указом. Самое большое ранчо из тех, которые Карлос III пожаловал новым калифорнийским дворянам, переселившимся сюда из Испании или Мексики, принадлежало некоему Мануэлю Ньетосу. Он получил в 1784 году более тысячи квадратных километров пастбищ. Владения Ньетоса простирались от реки Санта-Ана до реки Сан-Габриэль, от горной гряды до побережья океана. Эти территории и мог описать Маккалли, рассказывая о поместье семейства Вега. К концу периода испанского правления число Californios, белых испаноязычных эмигрантов в Калифорнии, историки оценивают примерно в 10 тысяч человек. Люди благородного происхождения, около 800 «фамилий», концентрировались вокруг больших ранчо и жили в основном за счет сельского хозяйства.

Та Калифорния начала XIX века, которой восхищается автор «Проклятия Капистрано», кажется ему страной природной гармонии и чистых человеческих отношений. «В Калифорнии не было отелей, — пишет Маккалли. — Они и не требовались: все двери были открыты. Ночлег, свежая лошадь, даже деньги были к услугам гостей, все равно — друзей или незнакомцев». Монахи-миссионеры послужили для писателя примером отношения к жизни и долгу, их-то и защищал благородный Зорро от произвола жадного губернатора и его вороватых подчиненных, ради них ночной разбойник и выбрал свой Королевский путь. Монашеская калифорнийская жизнь и впрямь не была ни спокойной, ни благостной. Индейцев ружьем и молитвой держали в раболепном подчинении. За три века испанской колонизации из-за притеснений новых хозяев и эпидемий привезенных вместе с фруктами и овощами из Европы болезней, против которых у индейцев не было иммунитета, численность коренных жителей Калифорнии сократилась втрое. То-то теперь некоторые исследователи обвиняют просвещенных францисканцев в упадке традиционной индейской культуры! Когда Калифорния присоединилась к Соединенным Штатам Америки, ее население не составляло и ста тысяч человек.

Далеко не все индейцы добровольно желали превращаться в детей Христовых, а потом с утра до вечера работать в садах, мастерских и на плантациях. Католические миссии не раз и не два становились объектами нападений недружественных дикарей, восстания индейцев в испанской Калифорнии были явлением будничным. У поселенцев хватало и других врагов: в конце 1818 года, например, несколько миссий подверглись набегам пирата Иполито Бушара, француза, выходившего в море под флагом «объединенных провинций Рио-де-ла-Плата». Опорой королевского влияния и залогом консолидации окрестных земель под скипетром монарха были военные форты, presidios, в каждом из которых под прикрытием пары пушек упражнялся в практике карательных экспедиций гарнизон в несколько десятков штыков. Из этих деревянных крепостей и отправлялись в цивилизаторские миссии монахи-францисканцы. В военном отношении Верхняя Калифорния была разделена на четыре района с центрами в Сан-Диего, Санта-Барбаре, Сан-Карлосе и Сан-Франсиско. По мере того как сопротивление индейцев ослабевало, а европейцы осваивались на новых территориях, значение presidios уменьшалось, на их месте возникали гражданские поселения. Позже, в 1836 году, на дальнем калифорнийском севере, в Сономе, неподалеку от Форт-Росса, мексиканские власти основали крепость для предотвращения русской экспансии. На десятилетие Сонома стала штабом назначенного из Мехико «главнокомандующего на северной границе Верхней Калифорнии», другие presidios к тому времени уже были заброшены. Но, пока они существовали, снабжение гарнизонов продуктами и простенькой мануфактурой относилось к обязанностям миссий, и эти вопросы вызывали постоянные трения между военными и монахами, ведь миссионеры жили совсем небогато.

Испанские власти планировали (по опыту, применявшемуся в Мексике, Центральной Америке и Перу) в течение десяти лет передать все миссии в гражданское управление, а окрестные земли разделить между креолами и индейцами. Однако практика показала, что для колонизации далекой Верхней Калифорнии требовалось значительно больше времени. Ни одна из калифорнийских миссий не стала полностью самофинансируемой, вице-королю приходилось периодически прибегать к денежным — пусть и скромным — вливаниям. После начала в 1810 году войны за независимость Мексики эта помощь прекратилась, и поселенцы вынуждены были полагаться только на собственные силы. В 1819-м Испания приняла решение приостановить экспансию на север. Торговые контакты с англичанами и американцами, важные и прежде, приобрели для обитателей миссий жизненное значение.

Далекая Калифорния оказалась последней провинцией, присягнувшей на верность завоевавшему самостоятельность мексиканскому государству. Автор книги «История Калифорнии, испанский период» Чарльз Чэпмен свидетельствует: новая власть калифорнийцев скорее раздражала. Северная часть Калифорнии поначалу была настроена к Мехико лояльнее; между Сан-Франсиско и Монтереем на севере и Лос-Анхелесом и Сан-Диего на юге быстро началось соревнование за право стать столицей территории. В 1835 году мексиканский конгресс предоставил Лос-Анхелесу статус города и провозгласил его административным центром Верхней Калифорнии, но этот вердикт толком не успели претворить в жизнь. Лос-Анджелесу, кстати, так и не суждено было стать столицей, ведь главным городом штата в конце концов назначили Сакраменто. У этого решения имелась своя логика: американцы, в основном занимавшиеся охотой, старательством и торговлей, освоили север нового штата с его богатыми месторождениями золота быстрее и основательнее, чем преимущественно руральный испаноязычный юг. В Калифорнии, где и сейчас около трети жителей считают родным языком испанский, это разделение чувствуется до сих пор.

Мексиканская власть принесла в Калифорнию новые порядки и свои нравы. Назначенный правительством губернатор предоставил индейцам гражданство. В 1833 году в Мехико приняли решение о быстрой, в течение трех лет, секуляризации католических миссий. Половина их собственности распределялась между индейцами, другая подпадала под управление гражданской администрации. Среди новых администраторов, что бы там ни писал о добрых калифорнийских нравах Джонстон Маккалли, честных людей оказалось немного, многие бессовестно обогащались, а Зорро на них не нашлось. Индейцы не понимали значения частной собственности и не были подготовлены к независимому хозяйствованию. Они за бесценок продавали свои земли. Католическая братия покидала миссии, по возможности забирая с собой все ценное, а опустевшие здания местные жители обычно растаскивали на стройматериалы. Ни мексиканским, ни тем более сменившим их американским властям система католических миссий не понадобилась. В истории Калифорнии началось новое время, эпоха золотоискательства, железных дорог, промышленного бума, и смиренная братия с ее проповедями оказалась ни к чему.

Единственным оплотом францисканцев в Верхней Калифорнии, где присутствие монахов не прерывается до сих пор, осталась миссия Санта-Барбара. Здесь хранится католическая документация, здесь — самая старая библиотека в штате, и в наши дни остающаяся в ведении Церкви. «Католические руины» Калифорнии мало-помалу зарастали бурьяном. В 1875 году американский иллюстратор Генри Чэпмен Форд с красками и мольбертом проехал по всему бывшему Королевскому пути, остановился в каждой миссии и создал большую, в несколько сотен листов, серию офортов и картин. Поездка Форда и идиллические воспоминания о прошлом вызвали в Калифорнии на переломе XIX и XX веков даже архитектурную моду. Популярным стал mission revival style, «миссионерский стиль»: нарядные белые особнячки с плоскими крышами, тенистые дворики-патио, внешняя аскеза, дорогая скромность во всем. Не будь художника-аккуратиста Форда, вероятно, старые калифорнийские стены восстановить в точности было бы невозможно. Но — восстановили, превратили в музеи. В 2004 году президент Джордж Буш подписал акт о сохранении францисканских миссий в Калифорнии — документ «весом» в 50 миллионов долларов.

Мексиканская власть продержалась в Калифорнии всего четверть века. Огромное молодое государство с неустойчивой политической системой оказалось не в силах противостоять напористому порыву американцев на запад. В 1840 году глава французской научной экспедиции Эжен Дюфло де Морфэ оставил такую запись в путевом дневнике: «Очевидно, что Калифорния будет принадлежать той стране, которая первой пришлет сюда пару сотен солдат под командованием головореза порешительнее». В это время русские еще не свернули деятельность Форт-Росса. Мексиканский генерал Мариано Вальехо докладывал губернатору из Сономы о казавшихся ему бесспорными французских «интригах» и притязаниях на окрестные земли. Но Париж и Петербург не приобрели, а потеряли земли и влияние в Новом Свете. Западные территории Америки достались американцам.