Ревизор: возвращение в СССР 35 (СИ) - Винтеркей Серж

Ну а то, что в перспективе нужно будет уговаривать покупателей делать покупки, когда товаров станет навалом и они перестанут быть дефицитом, продавщицы, конечно, восприняли с юмором. Смотрели на меня с пониманием – мол, да знаем вы, что вы должны так людям говорить… Еще недавно, небось, приходили к ним лекторы из общества «Знания» и обещали, что к 1980-му году будет построен коммунизм…

Уже выйдя из магазина, и, конечно, с пакетом, сообразил, что так и отработал по официальной теме, и директор ни слова мне не сказала про то, что я журналист. Так… Вот не поверю, что Ионов всем сказал по предыдущим точкам, где я выступал, а тут вдруг позабыл, когда о лекциях договаривался. Хотя достаточно быстро сообразил и о причине. Скорее всего, журналистов в магазинах по вполне понятным причинам не любят. И от такого лектора могли бы и отказаться, попросив кого-то другого. А Ионов хотел меня пристроить в места, где меня будут щедро одарять после лекций.

Причины не любить журналистов у продавцов, конечно, были. Советские граждане чувствовали себя в магазинах несчастными, много жаловались в газеты, а те, конечно, выпускали один за другим фельетоны о проблемах в советской торговле. Или и вовсе разоблачительные статьи. Да ладно, я и сам в этом поучаствовал. Достаточно вспомнить ту статью о хамстве по отношению к покупателям, что с моей подачи опубликовала та молодая журналистка, подруга Тараса. Как же ее звали… О, Карина Швец!

Ну, если на следующей точке будет то же самое, то скорее всего, в этом и причина.

***

Болгария, Солнечный берег.

В пансионате, помимо советских туристов, было полно иностранных с самых разных уголков Европы. Галия даже загорелась идеей как-то это подчеркнуть в фильме. Но Шапляков, подумав немного, от этой идеи отказался:

– Сразу могу сказать, что будет, когда фильм будет смотреть комиссия. Скажут вырезать этот эпизод.

– Но почему? – удивилась Галия.

– Если мы покажем много немцев, французов и скандинавов на болгарском курорте, то нас сразу спросят, почему мы их не показываем в Ялте и Сочи. А я понятия не имею, найдем мы их в Ялте или Сочи, чтобы показать в нашем фильме. Если не найдем, то скажут вырезать, чтобы не дискредитировать советский туризм отсутствием иностранцев на курортах в СССР.

Галия впечатлилась таким тонкостям, но приняла информацию к сведению. Надо же, какие нюансы…

Сами съёмки сегодня они еще не начинали. Много ходили по берегу, прикидывали будущие планы. Тут же помечали в блокнотах. А в самую жару устроили час для отдыха, перед тем, как идти на обед.

Галия тут же устремилась на берег, прихватив покрывало и полотенце. Окунувшись в воду и немного в ней поплавав, блаженно растянулась на покрывале. Вдруг ее фигуру накрыла тень.

– Как можно! – укоризненно сказал знакомый голос, – вы же сгорите! Давайте я вас натру чудесным кремом! Его делают прямо здесь, у нас в Болгарии!

***

В трех следующих магазинах «Березка» никто тоже ни словом ни обмолвился про то, что знает, что я журналист, так что я убедился в том, что это осознанное решение Ионова не говорить, что лектор работает по этому профилю. Мне он ни слова не сказал о том, что так сделает. Впрочем, он знает, что я по своей инициативе такие факты о себе не выпячиваю.

Вернулся домой уставшим, но багажник был неплохо нагружен подарками. И конечно, когда начал разбирать подарки дома, это был сплошной импорт. Жвачек было столько, что Родьку я теперь смогу подкупать года полтора, чтобы он присматривал за моими пацанами. Положили даже импортные сигареты «Мальборо», да еще и два блока – они отправятся в адрес Загита и Ахмада с одновременными устными пожеланиями бросать курить. Может, когда-то все же прислушаются ко мне, что вряд ли, конечно. Смолят все сейчас как ненормальные… Особенно это достает в самолетах, когда тебя обкуривают со всех сторон, а выйти, само собой, на свежий воздух вариантов нет. Блин… Только сейчас до меня дошло – а я собрался лететь в таком окружении с моими пацанами на Кубу? Сколько там в одну сторону лететь придется, часов пятнадцать, наверное? Их же обкурят до потери сознания! Вот тебе и оздоровление на курорте… Полный привет…

Глава 6

***

Болгария, Солнечный берег.

Галия открыла глаза и увидела Любомира, который держал в руках какой-то тюбик. Любомир с деловым видом опустился возле нее на колени, выдавил из тюбика немного крема себе на ладонь и потянул к ней руки. Галия с изумлением поняла, что он собирается ее этим кремом натирать, тут же подскочила и отошла на пару шагов, предостерегающе выставив перед собой ладони.

– Любомир, отойдите, пожалуйста. Не надо меня трогать, – сказала она напряженно.

– Но это очень хороший крем, не беспокойся, – Любомир выглядел растерянно, – лучший, что делают в Болгарии.

– Мне не нужно. Спасибо, – ответила Галия, старательно пряча возмущение. Грубить не хотелось, все же иностранец и, может, у них традиции такие.

– Но ты же сгоришь. у нас очень сильное солнце летом, – настаивал Любомир, похоже, совершенно не понимавший, в чем проблема.

Галия вдруг очень некстати вспомнила, как сгорела когда-то летом в Москве, когда с Дианой поступать приехала. Пашка ее тоже тогда предупреждал… Она сделала пару вдохов и выдохов и сказала, успокаиваясь.

– Если мне понадобится намазаться кремом, я сделаю это сама. Помощь не нужна.

Растерянное выражение на лице Любомира сменилось ухмылкой:

– Ты стесняешься меня, что ли? Это совершенно не нужно. Самой мазаться кремом очень неудобно. Позволь помочь. Увидишь, тебе понравится, – и он снова попытался протянуть руки к Галие.

– Нет, я не… – начала говорить, Галия, отступая, но тут сзади раздался голос Андрюхи

– А что здесь происходит?

Галия, обернувшись, увидела их осветителя, подходившего к ним в плавках и с полотенцем на плече.

– Пытаюсь объяснить Любомиру, что меня не нужно мазать кремом, – уже не скрывая раздражения, ответила Галия.

– А что за крем? – деловито поинтересовался Андрюха, поначалу растерявшись, но быстро придя в себя.

– Крем от солнца, чтобы не сгореть, – объяснил Любомир.

– О, это дело полезное, – одобрил Андрей, – можно и мне?

Любомир неохотно, но все же протянул ему тюбик.

– Подставляй ладони, – скомандовал Андрей, обернувшись к Галие и выдавил ей в протянутые руки крем.

После чего взял и себе крема, вернул тюбик опешившему Любомиру и начал растирать крем по плечам и груди.

– Южное солнце нельзя недооценивать, – наставительно говорил Андрей Галие, – глазом моргнуть не успеешь, как обгоришь. Будешь ходить за нами красная, как индеец, кадры портить, – добавил он шутливо.

Галия показала ему кулачок, в шутку возмущаясь, и рассмеялась.

– Благодаря, – сказал Андрюха, обернувшись к Любомиру, все еще стоявшему рядом. Сказал он это таким тоном, что тот, сразу все поняв, кивнул в ответ и быстренько ретировался.

– Спасибо! – благодарно кивнула осветителю Галия.

– Обращайся, – махнул рукой Андрюха и добавил серьезным тоном. – Если этот перец болгарский будет докучать тебе, не молчи, говори, живо его отвадим.

Как вовремя все-таки Андрей появился, – думала Галия, снова ложась на полотенце. Уже не знала, куда деваться от этого переводчика. Повезло мне со съемочной группой. Такие коллеги все внимательные…

Хорошо устроились болгары, – размышлял Андрей, направляясь к воде. – Это ж надо, взял крем и лапай женщину симпатичную за разные места, типа, кремом натираешь… Догадались же…

***

Квартира Мещерякова.

Чем больше он думал о предложении Спиридонова, тем больше оно ему нравилось. Сказать Захарову, что все, что можно было сделать – сделано, никаких улик, свидетельствующих, что у Дружининой было намерение влезть в их дела, нет. И предложить, как дополнительный способ проверки влезть в их квартиру, там поискать улики. Как бы ни отреагировал Захаров – он лично с себя большую часть ответственности за истинные намерения Дружининой снимает. Прикажет лезть в квартиру и ничего не найдут – сам согласится, что все возможное по этому делу сделано. Прикажет лезть и найдут – запомнит, что он дал дельный совет, который и помог выяснить истину. Воздержится от этого, а потом выяснится, что Дружинина все же целенаправленно к ним внедрялась и рыла – всегда можно напомнить, что не все его рекомендации были выполнены.