Охота на Хемингуэя - Дайана Мэдсен

— Хорошо, заеду, как только смогу. Только не спрашивай, как я провела остальную часть дня, — строго предупредила я и положила трубку, сосредоточившись на управлении.

Я проехала Бакингемский фонтан, каскады которого ярко сияли в лучах солнца. Ночью, когда вода подсвечивается разноцветными огнями, он еще красивее. Недаром для гостей Чикаго фонтан является одной из главных туристских достопримечательностей. Сразу за ним я повернула на стоянку в старом «Грант-парке», расположенную под зданием «Миллениум-парк». Освоившись с зеленоватым светом фонарей подземки, я взяла курс на секцию, отведенную исключительно для компактных автомобилей. Тут парковка дешевле всего в центре города, зато из-за постоянного ремонта экономия сводится на нет бетонной крошкой, которую приходится сметать с сидений. При этом плата за стоянку взимается в полном размере, как же иначе.

ВНС размещалось на девятнадцатом этаже старой офисной высотки в южном конце Лупа. Растолкав локтями пешеходов, я прорвалась через турникет и запрыгнула в почти битком набитый лифт в момент, когда его двери уже закрывались. Неудивительно, почему Карл Сандберг [15]называл Чикаго «Городом Больших Плеч». Обычно это стимулирует, но сегодня мне трудно было выносить всю эту давку, особенно когда люди пялились на мою заляпанную кровью юбку. Наверное, стоило заехать домой и переодеться, но теперь уже поздно.

Я опрометью пронеслась по коридору, добежала до двери с табличкой «ВНС» и доложила о своем запоздалом прибытии секретарше, мисс Вонг. Та подняла взор, разглядывая меня выразительными раскосыми глазами. Макияж ее был так великолепен, что хоть в кино снимай, а достоинства шикарной фигуры подчеркивал белый костюм, изящно контрастирующий с темными волосами и смуглой кожей. Девушка, похоже, не узнала меня, хотя мы виделись уже раз семь или восемь. Полагаю, все жертвы для нее на одно лицо.

Она перебрала лежащие на столе документы, постукивая по поверхности длинными накрашенными ногтями.

— Вы опоздали, мисс Макпил.

Обращалась Вонг не ко мне, а к своей бумажке.

— Макгил, — поправила я. — Мне помешали обстоятельства непреодолимой силы.

Мне не хотелось вдаваться в детали, потому что приемная была набита другими бедолагами. Взгляд секретарши скользнул по моей запачканной юбке.

— Хм-м… Присядьте, я узнаю, сможет ли он вас принять.

Правительство предлагает только дешевые пластиковые стулья, видимо, с целью приучить человека к невзгодам в преддверие того, как налоговый агент оберет его до нитки.

Мысли мои снова обратились к Дэвиду. Ему так хотелось найти те пропавшие рукописи Хемингуэя. Где они и что с ними станется теперь, после смерти нового хозяина? Надо будет спросить у Фила, если он, конечно, согласится разговаривать со мной.

Я просмотрела старый выпуск «Форчун», стараясь найти скрытый ключ, который способны распознать только посвященные. Моих собратьев по несчастью вызывали одного за другим, причем обратно никто не выходил. Оставалось надеяться, что их выпускают через другую дверь, а не складируют там штабелями.

Прошло часа полтора, а я все еще сидела в приемной. Возможно, мистер Пуссен практиковал долгое ожидание как одну из пыток, используемых в ВНС? Напомнив мисс Вонг о своем присутствии, я получила в ответ:

— Ах, а он уехал.

— Как? Куда?!

— Вам будет назначено другое время, — ответила секретарша, открывая журнал посещений и ставя красный крестик напротив моей фамилии.

Я протянула через стол руку, не давая ей понаставить еще крестиков.

— Почему вы не сказали мне, когда он уходил? Почему заставили сидеть тут и ждать целый день?

Мисс Вонг громко вздохнула. Бросив ручку, она выдернула журнал у меня из-под руки.

— Вы же заставили мистера Пуссена ждать целый день, мисс Макгил, — осклабилась нахалка. Будто я была виновата в случившемся. — Налогоплательщикам нельзя вот так просто не являться на прием к инспектору. Где бы мы оказались, если все позволяли себе такое?

Собрав остатки достоинства, я вышла, смела с крыши «миаты» цементную крошку и уплатила двадцать баксов за парковку. Воспоминания о поездке домой остались расплывчатые. Я зашла к Гленде и Люсиль, поблагодарить их за кота. Заметив мою окровавленную одежду, близняшки заохали. Я объяснила, что у меня выдался неудачный день, и порадовалась, когда те не стали дальше приставать с расспросами.

Уединившись в квартире, мы с Кавви долго разговаривали про то, как ненавидим смерть. Я, наверное, надеялась, что Кавви спасет меня от погружения в прострацию и алкогольный дурман, как произошло со мной после смерти Фрэнка и исчезновения Скотти.

На еду смотреть даже не хотелось. Вместо ужина я нацедила из полупустой бутылки стакан «Уайлд Тарки». Один из героев Хемингуэя, не помню, кто именно, говорил, что пьяниц рождают початые бутылки. Надо не забыть про это предостережение сегодня ночью.

Зазвонил телефон. Поколебавшись, я сняла трубку.

— Что происходит? — требовательно спросила Лорен. — С тобой все в порядке? Звонил папа, рассказал про Дэвида.

Благодаря отцу, полицейскому диспетчеру Чикаго, Лорен узнавала новости раньше, чем мэр города. С ее конца провода доносился сильный шум.

— Тебя едва слышно, — прокричала я. — Ты где?

— В Мэдисоне, штат Висконсин, на соревнованиях.

— Боб побеждает?

— Не отвлекайся на пустяки. Папа сказал, что ты нашла труп и являешься главной подозреваемой. Это ты его?..

— Проклятье, Лорен, конечно нет!

— Тогда кто?

— Не знаю.

— Почему ты не сказала мне про сексуальные домогательства Дэвида? Какого черта происходит, Ди Ди? Со слов папы, тебя ожидают куда большие неприятности, чем ты способна себе представить. Лучше найми адвоката.

— Мне не нужен адвокат, да и я не в силах…

— Ни слова больше! Просто позвони Карлу Патрику, а мы с Бобом оплатим счет.

С этими словами Лорен повесила трубку.

Возможно, мама и тетя Элизабет, прослышав вести, тоже могут позвонить в любую минуту, хотя тетушка сейчас и в Шотландии. Будем надеяться, этого не случиться до утра. Говорить ни с кем не хотелось, поэтому, когда телефон снова зазвонил, я предоставила аппарату получать сообщение на автоответчик.

Раздевшись, я бросила одежду кучей, уповая, что ночью придет добрая фея и наведет порядок. Встав прямо под кондиционером, я позволила чистому и совершенно обезличенному воздуху обдувать меня холодом канадских ледников. В ушах звучали слова отца: «Позволяй своим желаниям погрызть тебя немного». Он, конечно, прав, но сегодня мои желания были, наверное, способны заполнить черную дыру где-нибудь в далеком космосе.

Я задала Кавалеру корма и налила свежей воды. Потом приняла прохладный душ, снова и снова намыливая тело и думала об изречении Хемингуэя: «Ты неправильно делаешь, если считаешь, что в темноте вещи выглядят иначе, чем при свете. Ни черта это не так!».

Я насухо вытерлась, плеснула еще «Уайлд Тарки» и нагишом нырнула в постель. Телефон раздирался без конца. Предоставив автоответчику выполнять свою работу, я наглаживала Кавалера до тех пор, пока, успокоенная его мурлыканьем, перестала воспринимать все звуки.

10

Кошки отличаются совершенной эмоциональной честностью: люди, в силу тех или иных причин, могут скрывать свои чувства, но кошки — никогда.

Яростный грохот в голове не прекращался. Я вынырнула из глубокого сна, стряхивая морок. Грохот, как выяснилось, происходил из-за стука в дверь. Кавалера тоже разбудили. Пока я влезала в халат, он спрыгнул с кровати и отправился посмотреть, что за шум. Голова болела и кружилась, напоминая о сотрясении. А может, я приняла слишком много «Уайлд Тарки» на пустой желудок. Так или иначе, я как обычно была не в форме.

— Какого черта тут творится? — строго спросила я через прочную запертую дверь.

— Это вы Ди Ди Макгил? — ответил низкий мужской голос.

— А кто спрашивает?

— Я работаю с Барри Харрисом, меня зовут Митч Синклер, мне нужно срочно с вами переговорить. Можно войти? Неудобно как-то с дверью общаться.

— Документы есть? — спросила я, стараясь сосредоточиться. После случившегося с Дэвидом у меня не было желания открывать дверь кому-либо, не говоря уж о незнакомцах.

— Что?

— Что слышали. Просуньте под дверь водительские права.

Визитер приглушенно поворчал, но через некоторое время с моей стороны двери показался уголок пластикового удостоверения. Я потянулась за ним, но Кавалер оказался проворнее. Выбив документ лапой из моих пальцев, он, не удосужившись даже обнюхать добычу, схватил ее зубами и умчался в свое любимое укромное местечко за диваном.

— О, не-е-ет! — взвыла я, бросаясь на нетвердых ногах в погоню.