За роялем без слез, или я - детский педагог - Татьяна Юдовина-Гальперина

Полезно читать стихи под ритм шагов (вот где простор для фантазии родителей!),

Заканчивая раздел, хочу сказать, что большинство речевых дефектов, о которых я говорила, вполне устранимы при правильной организации работы. Логопеды, как правило, не занимаются с детьми до пятилетнего возраста. И напрасно.

ПЕДАГОГ. РЕБЕНОК. РОДИТЕЛИ

Я часто вспоминаю слова выдающегося музыканта Генриха Густавовича Нейгауза о том, насколько важнее для пианиста иметь хороших родителей, чем хороших учителей. Без помощи родителей процесс обучения ребенка музыке становится очень сложным. Именно поэтому в главе, посвященной проблемным детям, мы будем говорить о воспитании, микроклимате в семье, взаимоотношениях педагога, родителей и учеников. Постараюсь рассказать о методах работы с проблемными детьми на конкретных примерах.

Ляля

В класс поступила музыкальная, развитая, здоровая трехлетняя девочка. Она выразительно читала стихи, пела, была раскованна и не страдала никакими комплексами. Быстро прошла подготовительный доигровой период, овладела первичными сведениями и навыками и успешно продвигалась в учебе. Но когда Ляля села за инструмент, она вдруг стала стесняться, появились навязчивые движения (во время игры она то и дело старалась пригладить волосы, якобы спадавшие на лицо). На уроках и на концертах забывала текст, запиналась (посторонние движения рукой мешали игре), бесконечно ошибалась. Для меня это было большой неожиданностью. И я задумалась — в чем же моя вина? Почему эта от природы артистичная девочка оказалась скованной во время игры? Почему этот свободный и разговорчивый ребенок вдруг замкнулся? Почему в ее эмоционально–волевой сфере произошли столь резкие изменения? Как могло такое случиться?

Анализируя поведение девочки, я пришла к выводу, что причина, лежит в неправильном воспитании. Пришлось более внимательно приглядеться к семье. Выяснилось, что родители подходят к воспитанию ребенка с совершенно разных позиций, их педагогические взгляды часто не совпадают. Преобладала чрезмерная опека (гиперопека) стороны импульсивной и эмоциональной матери. Она не понимала особенностей развития личности ребенка, ее индивидуальности. Моя же ошибка заключалась в том, что чрезмерные любовь и заботу мамы о ребенке я воспринимала как должное. И задумалась лишь тогда, когда заметила у Лялн явные признаки нервного расстройства. Мама реагировала на мои просьбы и замечания аффективно–болезненно. Добрая и заботливая, она не могла проявить гибкость в отношении к дочери. Навязывая свое мнение, лишая ребенка самостоятельности, тем самым ставила дочку в эмоциональную зависимость. Такое воспитание обычно либо приводит к пассивности малыша (что и проявилось в случае с Лялей), либо вызывает агрессию. К сожалению, в подобных случаях достаточно часты серьезные расстройства нервной системы.

Навязчивый страх немолодой матери за своего позднего ребенка, гиперопека, стремление во все вмешиваться, почти постоянное состояние эмоционального возбуждения, в котором находилась мама, вызвали невротическую реакцию у практически здорового ребенка. Пассивность девочки, обусловленная гиперопекой, привела к нарушениям в эмоционально–волевой сфере.

Когда Ляля повзрослела (около б лет), я стала возражать против присутствия мамы на уроках — когда ее не было, девочка мгновенно раскрывалась. Но Ляля была еще слишком маленькой и нуждалась в сопровождении родителей. Мама, конечно, обиделась на меня. Я решила воспользоваться обстоятельствами и порекомендовала девочке поступить в районную музыкальную школу под тем предлогом, что она находится намного ближе от их дома, чем наша. С моей стороны это была безоговорочная капитуляция перед мамой. Но и впоследствии девочка несколько раз меняла педагогов.

Данный случай — достаточно яркое подтверждение того, что родители, не умея правильно подойти к воспитанию ребенка, обрекают на провал все старания педагога помочь и им и их ребенку в преодолении проблем, вызванных ошибками воспитания.

Илья

Трехлетний мальчик с весьма средними музыкальными данными, очень смышленый, но легко возбудимый и непоседливый. Вначале он лишь присутствовал на уроках своего старшего брата как зритель. Но однажды оттолкнул брата от рояля со словами: «Хватит тебе одному играть», влез на стул и позвал меня. С этого момента и начались наши занятия.

Практически каждый этап обучения проходил со сложностями. У мальчика были трудности с моторикой, воспроизведением ритма, организацией пианистического аппарата, развитием слуха. Дополнительно родители обратились к педагогу по теории — это помогло более интенсивному развитию музыкального слуха. Они самоотверженно помогали мне — участвовали в наших уроках, прекрасно организовывали домашние занятия.

И вот наступил долгожданный день, когда на концерте пятилетний Илюша заслужил самые горячие аплодисменты слушателей.

Мы продолжали заниматься, как вдруг на одном из уроков я заметила у мальчика нервный тик, подергивания лицевой мышцы, которые с каждым днем усиливались. Поговорила с родителями и попросила проконсультироваться с врачом. Лечение не принесло результатов, и тогда на помощь пришла нетрадиционная медицина. Тик прекратился.

В чем же была причина возникновения тика? В завышенных, непосильных для ребенка требованиях. Несмотря на большое желание мальчика заниматься музыкой и его хорошее настроение во время уроков, дома ему пока еще не хотелось самостоятельно работать. И вместо того чтобы посоветоваться с педагогом, найти способ заинтересовать малыша, правильно организовать его домашние занятия, вместо того чтобы исподволь воспитывать волевые качества сына, папа принуждал его долгие часы просиживать за инструментом. У ребенка с подвижным типом нервной системы, очень мобильного и гиперактивного, длительные занятия вызвали утомление, раздражение и склонность к истерическому поведению. Стремление родителей как можно скорее достичь желаемых результатов, усиленное давление на непоседливого малыша и жесткие требования отца привели к переутомлению, психической траве и, как результат, к появлению нервного тика, то есть к нервному срыву.

После разговора с мамой, из которого стала очевидной причина болезни, я предложила хотя бы на короткое время прервать занятия, дать Илюше возможность отдохнуть. Осторожно, стараясь не обидеть, поговорила с папой, и он меня прекрасно понял. Был выработан единый подход к музыкальному развитию ребенка. В дальнейшем появилась возможность полностью контролировать процесс домашней работы. Мальчик стал много заниматься спортом, физически окреп, тик больше не возобновлялся, и мы успешно завершили учебный год.

Перед отъездом из Ленинграда всех своих учеников я передавала новым педагогам, учитывая и музыкальные данные детей, и их психологическую совместимость с будущим наставником. Илюше я нашла прекрасного педагога.

Однако, не посоветовавшись со мной (редкий случай в моей практике), родители отдали сына в школу для одаренных детей. Для меня это было настоящим шоком. Во–первых, ребенок был еще не настолько крепок физически, чтобы справиться с колоссальными нагрузками, которые должны были на него обрушиться в специальной школе. Во–вторых, его успехи в обучении были связаны прежде всего с основательной пианистической школой, а вовсе не свидетельствовали о значительной природной одаренности.

Сегодня Илья успешно занимается в этой школе, но я по–прежнему волнуюсь за его здоровье. К тому же я не уверена — не помешают ли ему слабые природные музыкальные задатки стать ярким музыкантом, не будет ли это причиной чисто человеческой трагедии?

Вопрос к родителям: как можно решать судьбу ребенка в таком раннем возрасте, если он изначально не проявляет явной одаренности?

Милочка

Девочка начала заниматься со мной в трехлетнем возрасте. Сейчас ей шесть. У нее хорошая речь, нормальное общее развитие, неплохая работоспособность, готовность к серьезным занятиям. Необычайно артистична, музыкальна, прекрасно воспринимает эмоционально–образную сторону музыки, фантазирует, легко входит в образ. При всем этом ее успехи оставляют желать лучшего. Причиной тому, как мне кажется, является общая педагогическая запущенность, то есть ребенком практически не занимаются дома (у молодых родителей не находится для этого времени). И не только музыкой — Милочка в четыре года не умела различать цвета, не знала счета, не выучила ни одного даже самого простого стихотворения. Задачи, которые встают перед девочкой во время занятий музыкой, оказываются для нее непосильными. И при большом желании играть и расположенности к музыке эта ученица стала для меня по–настоящему проблемным ребенком.