Тихий океан - Герхард Рот

— Это я ему в задние лапы попал, — сообщил он, когда тот отошел в сторону. — Заяц тогда в сторону метнулся, и тут-то я ему в задние лапы весь заряд и всадил…

Он раздраженно потерся щекой о воротник рубашки и несколько раз поправил висящее на плече ружье.

— Пойдем, — наконец сказал он Ашеру.

Они молча стали подниматься меж яблонь по склону на ферму.

На ферме охотники уже повесили ружья на прицеп трактора, на ветки яблонь и слив и на двери хлева и расселись на куче красных пустотелых кирпичей, сваленных возле хлева. Ашер заметил, как на поленницу, спасаясь от собак и людей, взлетели две пятнистые кошки. Рядом с добычей хозяин продуктового магазинчика припарковал свой грузовичок. Одного зайца так растерзали собаки, что сквозь разорванную шкурку виднелось мясо, из распоротого живота вылезали внутренности, а из задней лапы торчала кость. Потом в стеклянные кружки стали разливать вино и разносить их по кругу. Ашер грелся на солнце, пока охотники не собрались дальше. Он последовал за ними не сразу, а некоторое время наблюдал, как владелец магазина собирает и укладывает в кузов добычу. Сначала он прошел мимо фермы, возле которой на больших листах оберточной бумаги сушились кукурузные семена, потом спустился по лугу между полями и опушкой леса. Теперь по голубому небу плыли белые облака. Вокруг оврага выстроились цепью загонщики. Ружейными прикладами они упирались в вынесенное вперед колено. Из зарослей над оврагом и полями, пытаясь спастись на соседнем холме, свечой взмыла самка фазана, тут же в листве показался самец, раздались выстрелы, и фазан рухнул на землю. Охотник поднял его, не дожидаясь, когда он затихнет и перестанет бить крыльями, и Ашер увидел, что он держит птицу за голову, так что сверху из его сжатого кулака выглядывает клюв, а снизу, подергивая крыльями, беспомощно болтается тело. Полетели перья, но охотник по-прежнему не выпускал бессильно барахтающуюся птицу, и только потом, не сводя глаз с опушки, положил ее на траву, где она какое-то время еще билась между его сапог, медленно поднимая и опуская крылья. Ашер рассмотрел светлый испод фазаньих крыльев. Он подошел поближе, но не расслышал ничего, кроме шуршания и треска перьев. Охотник вопросительно посмотрел на Ашера и показал ему свою окровавленную руку:

— Это он когтями, — пояснил охотник. — Смотрите, вот сюда они впились, а вот отсюда вышли насквозь.

Он достал носовой платок и снова взглянул на опушку. Когда он отнял платок от раны, у основания большого пальца хлынула кровь.

В это мгновение откуда ни возьмись появилась лиса. Ашер поднял глаза от раненой руки охотника и успел заметить, как лиса выскочила из подлеска. Она бросилась было бежать по шуршащей листве, помедлила, сделала прыжок, другой, пытаясь спастись, но тут прямо в воздухе ее пронзили пули, и она, перевернувшись через голову, рухнула на землю. Охотник, подстреливший лису, был седой, невысокий, с бледным морщинистым лицом. Он неторопливо подошел к добыче, притворяясь, будто не слышит криков охотников и загонщиков, с любопытством высыпавших из леса на выстрел, наклонился и поднял лису за хвост.

Лиса была еще молодая. Мех у нее поблескивал, отливая рыжим, брюшко и морда были белые, на лапах и ушах виднелись черные крапинки. Язык свисал из пасти, как большая ягода.

Подошли другие охотники и загонщики, осмотрели морду и хвост и опять спустились в овраг. Ашер брел за охотником, волочившим по земле лису, пока они не добрались до сборного пункта. Он провел рукой по лисьему хвосту, потом по спине и пошел к ручью, где уже расположились охотники.

— Если вы до нее дотрагивались, помойте руки, — сказал один. — А то как бы вам не заразиться бешенством.

Русло ручья было завалено пожухлыми, прошлогодними листьями. Над ними струилась прозрачная вода. Однако, когда он мыл руки, он почувствовал, что вода нечистая. К ним подошел распорядитель охоты, из рюкзака у него торчали деревянные ножки складного стульчика.

— Я хочу купить лису, — сказал Ашер.

— На здоровье, лиса хоть куда, — откликнулся распорядитель охоты.

— Думаете, она не бешеная?

— Конечно, не бешеная.

— Вот закончим охоту и договоримся о цене, — сказал тот, что подстрелил лису.

Ашер и сам не понимал, что так притягивает его в лисе. Еще в заброшенном доме он восхитился лисой, выпрыгнувшей от него в окно. Кончик хвоста у нее был белый. Он купит лису и отдаст выдубить шкуру. Он представил, как пойдет жене рыжий меховой воротник.

— Я прошлой зимой вот так же уложил одну, когда она по мельничному пруду бежала. Пруд-то замерз наполовину, вот она сначала думала, прыгнуть в воду или нет, а потом все-таки повернула назад и решила бежать по льду. Тут-то я ее и подстрелил, — поведал охотник, поднимая лису с земли и волоча ее за собой.

С луга поднялось облако известковой пыли, и охотники, которые несли добычу, перешли на узенькую обочину, где известь лежала не таким толстым слоем. По-прежнему светило солнце. На холмах было совсем светло, но здесь, в низине, все покрывали тени. Ну, конечно, он купит лису. Он же знает, как она понравится Терезе. Нужно только найти кого-то, кто сдерет шкуру. Но за этим дело не станет. Тропинка вела к каменному, побеленному крестьянскому дому с деревянной надстройкой. Само собой, Терезе нельзя рассказывать ничего страшного, ведь она готова расплакаться по всякому поводу. Ашер невольно улыбнулся. Если он во всех подробностях станет описывать, как они подстрелили лису, она точно расплачется. Он должен преподнести ей лису так, между делом, когда они будут веселиться. Теперь лиса казалась Ашеру маленькой. Когда он замер в заброшенном доме, глядя на вспугнутую лису, она почудилась ему большой и даже — он готов был это признать — внушающей почтение. С другой стороны, охотники же подтвердили, что лиса красивая. Нижняя челюсть у нее была черная, мех на брюшке — нежный, а на спине, вдоль хребта, — более грубый, зубы острые, белоснежные, как слоновая кость. Распорядитель охоты остановился и снова поделил охотников: кому сидеть в засаде, кому отдыхать. Ашер остался с охотником, который волочил за собой лису.

Он зашел на ферму и, попросив разрешения, вымыл руки в коровнике. Из-за кучи песка, как из укрытия, его облаял дворовый пес. Чуть в стороне, громко переговариваясь, прошли загонщики. Владелец лисы не спешил и вместе с Ашером медленно побрел дальше, пока не вышел на асфальтированную дорогу, вдоль лесной опушки, на которой на складных стульчиках расположились охотники. Среди них Ашер заметил старика, который сидел на своем складном стуле, поджав губы, наклонившись и уставившись в сторону леса. На Ашера и его попутчика он и не взглянул. С его места можно было заглянуть в самую чащу. С охотниками, мимо которых они прошли, они не перемолвились и словом.

Когда лес опять сменился полями, они уселись на кучу досок отдохнуть. Мимо на тракторе проехал фермер с полным прицепом навоза. По мере того, как он разбрасывал навоз по полю, над ним поднимался пар. Потом на пикапе медленно подъехал хозяин магазина со стариком, притормозил и принял у них лису, которую охотник бросил в кузов как какой-то неодушевленный предмет.

Ашер решил не возвращаться к охотникам, а проводить старика на ферму. Он взял у него ружье и патронташ, патронташ надел на себя. Старик снял шляпу. Перед ними раскинулась широкая пустынная лощина. Время от времени издалека доносилось тарахтение трактора. Простиравшееся перед ними свежевспаханное поле, когда его не заслоняли яблони и телеграфные столбы, напоминало Ашеру бурую реку. Мимо капеллы с фресками они прошли к дому, и там Ашер вернул старику ружье и патронташ.

— Правильно, сейчас снова надену, — заметил старик, — нечего им смотреть, как из меня песок сыпется.

Он оглядел голубей, облепивших соседние крыши.

— Под конец мы всегда голубей стреляем. Перья валятся, будто снег идет.

Он достал из кармана таблетки и, проглотив одну, подошел к колонке, прямо из пригоршни запил водой. Они шли на ферму так медленно, что их уже догнали охотники, группами направлявшиеся к ферме с близлежащего холма. Они шумели, явно не беспокоясь о том, как они себя ведут и что о них будут говорить. Оказавшись в пределах слышимости фермы, один из них прокричал: «Улюлю!», а другие подхватили, сдергивая с плеч ружья. Вечерело. Ашер смотрел вдаль, в небо за холмами. На горизонте сгустились облака странной формы: черное облако дыма над горной вершиной словно появилось в результате бесшумного извержения вулкана. Переведя взгляд на голубей, он заметил у себя над головой тоненькие, белые, полупрозрачные облачка наподобие ледяных цветов на заиндевевшем стекле. Охотники собрались наконец во дворе, а крестьянин вместе с несколькими из них влез на крышу гумна.

— Пока они не взлетят, мы не стреляем. Сбиваем, только когда поднимутся в воздух, — пояснил старик.