Влюбленная Пион - Лиза Си
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Родители, кажется, забыли, что я нахожусь в этой комнате, и я боялась пошелохнуться, чтобы они меня не заметили. Еще вчера я слышала, как они спорили по той же причине. Я редко видела своих родителей вместе. Обычно такое случалось во время праздников или религиозных церемоний в зале с поминальными дощечками, где каждое слово и движение были определены трансе. Теперь я начинала думать, что они ведут себя так постоянно.
— Как она станет хорошей женой и матерью, если продолжит приходить сюда? — недовольно спросила мама.
А почему бы и нет? — ответил отец, но в его голосе не было уверенности. К величайшему моему удивлению и вящему отвращению матери, он свободно процитировал слова губернатора Ду, который говорил о своей дочери: «Молодая девушка должна понимать литературу, чтобы после замужества ей было о чем поговорить со своим мужем». — Пион должна стать хранительницей нравственности, не так ли? Ты должна быть довольна, что она мало интересуется красивыми платьями, новыми шпильками и румянами. Она красива, но нам нужно помнить, что не лицо определяет ее сущность. Ее красота является отражением добродетели и присущего ей таланта. Однажды она успокоит и утешит мужа, прочитав ему прекрасные слова. Но, главное, мы учим нашу ночь быть хорошей матерью — ни больше ни меньше. Она покажет своим дочерям, как пишут стихи, и поможет им совершенствовать свою женственность. А главное, она будет наставлять в учении нашего внука, пока он не вырастет и не покинет женские покои. Когда он закончит учебу, ее ожидает великий и славный день. В этот день она будет сиять от счастья, и только тогда ее оценят по достоинству.
Мама не стала спорить.
— До сих пор ее увлечение книгами не приводило к нарушению правил, — наконец уступила она. — Уверена, ты не хочешь, чтобы она стала неуправляемой. Но если ты считаешь нужным рассказывать нашей дочери разные истории, то почему бы тебе не обратиться к легендам о богах и богинях?
Отец ничего не ответил, и мама посмотрела на меня.
— Она еще долго будет оставаться здесь? — спросила она отца.
— Нет, недолго.
Затем мама ушла, так же тихо и незаметно, как появилась. Я решила, что отец победил в споре. Во всяком случае, он совершенно спокойно сделал какую-то отметку в бухгалтерской книге, затем положил кисточку, встал со своего места и подошел к окну, чтобы посмотреть на остров Уединения.
В комнату вошел слуга. Он поклонился моему отцу и подал ему письмо с красной государственной печатью. Отец задумчиво повертел его в руках, как будто ему уже было известно, что в нем написано. Мне показалось, что он не хочет открывать его при мне, и тогда я поднялась, поблагодарила его за подаренную копию «Пионовой беседки» и вышла из библиотеки.
Желание
Наступил прекрасный теплый вечер. В женских покоях устроили банкет. Нам подали бобы, высушенные на весеннем солнце и приготовленные на пару вместе с цедрой мандаринов, и красных крабов седьмого месяца — размером они были не больше куриного яйца. Их ловили в нашем озере только в это время года. В тарелки замужних женщин добавляли ингредиенты, которые помогали забеременеть. Те, кто уже носил ребенка или подозревал такую возможность, отказывались от некоторых блюд: например, от мяса кролика, потому что все знали, что его употребление может привести к тому, что дитя родится с заячьей губой, а также от мяса ягненка, так как из-за него дети рождались больными. Но я не была голодна. Я думала о том, что произойдет в беседке Спокойного Ветра.
Когда тарелки и барабаны позвали нас в сад, я спокойно пошла чуть поодаль, стараясь двигаться грациозно и поддерживая разговор с тетями, наложницами и женами гостей моего отца. Я вышла из женских покоев с последней группой женщин. Свободными оставались только подушки, лежащие по краям импровизированного зала для женщин. Я взяла одну из них и огляделась по сторонам, чтобы убедиться в том, что сделала правильный выбор. Да, моя мать на правах хозяйки сидела в центре. Сегодня все незамужние девушки, кроме меня, сидели вместе. Тан Цзе — то ли по своей воле, то ли по настоянию моей матери — оказалась в той части, где сидели девочки ее возраста.
Для этого вечера мой отец выбрал интересные отрывки. В них говорилось о том, что случилось спустя три года после смерти Ду Линян. Лю Мэнмэй, направляясь на сдачу императорских экзаменов, заболел. Старый учитель Линян приютил его в ее гробнице рядом со сливовым деревом. Как только заиграла музыка, я сразу поняла, что теперь мы перенесемся в загробный мир, где Линян подвергнут суду. Сегодня я не могла видеть актеров, и потому мне пришлось воображать страшного судью, который говорил о реинкарнации и о том, как души разбегаются, словно искры фейерверка, когда им присуждают одну из сорока восьми тысяч судеб в чертогах желания, о воплощениях и бесплотных духах на двухстах сорока двух уровнях ада. Линян умоляет судью, рассказывает ему об ошибке, которую она совершила: ведь она слишком молода, чтобы находиться здесь. Она не была замужем и не пила вина, но ее посетила тоска, и она рассталась с жизнью.
Разве так бывает, чтобы люди умирали оттого, что им приснился сон? — грозным голосом спросил судья. Он требовал объяснения от Духа Цветка. Тот рассказал ему о меланхолии и смерти Линян. Затем, сверившись с Книгой Браков, он подтвердил, что ей суждено быть с Мэнмэем, и, поскольку на ее дощечке не было точки, дал ей разрешение на то, чтобы стать призраком и бродить по свету в поисках человека, который должен стать ее мужем. Затем он приказал Духу Цветка позаботиться о том, чтобы тело Линян сохранилось в целости и сохранности. Линян превратилась в призрака и вернулась на землю, где поселилась рядом со своей гробницей у сливового дерева. Старая кормилица Ши Сяньгу* ухаживала за ее гробницей. Она приносила жертвенные дары и оставляла их на столике под деревом. Линян отблагодарила ее тем, что осыпала цветами сливы, воплощавшими собой ее мысли о любви.
Мэнмэй выздоравливал, лежа в гробнице, но вдруг его посетило беспокойство. Он решил прогуляться по саду. Совершенно случайно — если не считать того, что в дело вмешалась судьба, — он находит шкатулку с портретом, нарисованным Линян. Ему кажется, что он нашел портрет богини Гуаньинь. Он относит свиток в комнату и зажигает перед ним благовония. Его восхищают дымка мягких волос Гуаньинь, ее маленький ротик, подобный розовому бутону. Он видит, что между ее бровями спрятано любовное томление, и чем дольше он смотрит на ее портрет, тем больше уверяется в том, что на шелке изображена земная женщина, а не богиня. Гуань-инь плывет по воздуху, а он видит, что из-под полы одежд высовывается крошечная «золотая лилия». Затем он замечает стихотворение, написанное на шелке, и осознает, что это портрет смертной девушки.