Голливудский Охотник (с изображениями) - Ду Простой

Найдя стул и сев рядом со старым испанцем, Саймон некоторое время молча слушал.

Старик играл старую песню Элвиса «Blue-Suede-Shoes».

Если не учитывать сильный испанский акцент при напевании, почти не слышно фальшивых нот в самой музыке.

Саймон был немного удивлён, когда подсознательно сделал эту оценку.

Его собственный уровень владения был на уровне трёх аккордов и, конечно, далеко от старика-испанца. Хотя старомодная мелодия «Blue-Suede-Shoes» совершенно не соответствует вкусу Саймона, нельзя отрицать, что эту песню всё ещё очень сложно играть.

Однако, немного подумав, Саймон понял.

В остальных двенадцати фрагментах памяти все еще присутствовал лучший голливудский композитор, а гитара - инструмент необходимый почти в любой оркестровой композиции. Более того, среди талантливой голливудской элиты нет недостатка в любителях гитары.

Старик неторопливо допел песню, затем повернулся к Саймону и спросил по-испански: «Почему ты сегодня так рано вернулся?».

Саймон не ответил, просто улыбнулся, достал бумажник, вытащил из него стодолларовую купюру и протянул старику. Он также ответил по-испански: «Диаго, это мои деньги за номер на прошлой неделе, и спасибо тебе за заботу в это время».

Старик кивнул, взял деньги, затем взглянул на бумажник Саймона, и с обеспокоенным поддразниванием спросил: «Без этих 100 долларов ты скоро будешь голодать, верно?»

«Это неправда, - покачал головой Саймон и улыбнулся: «Я нашел церковь поблизости. Я могу получить талоны на питание».

Услышав план Саймона, старик засмеялся и сказал: «Ты мне нравишься, молодой человек, с тобой легко иметь дело, но было бы слишком безбожно мне поступить так с тобой. Итак, гитара хороша?»

Саймон был немного озадачен, когда старик передал ему гитару, но взял ее в руки и почти подсознательно перенастроил струны, прежде чем начать играть. Это все еще была песня старика «Blue-Suede-Shoes».

Мелодия только зазвучала, и хозяин отеля не мог не покачать головой. Парень, очевидно, немного владел гитарой, но очень неуверенно.

Однако, увидев сосредоточенность Саймона, старик не стал перебивать.

Затем старый испанец стал свидетелем маленького чуда, которое немного ошеломило его.

Всего за десять минут игра Саймона с ошеломляющей скоростью сменилась с дёрганой на умелую. Старик тоже на любительском уровне играет на гитаре, поэтому ему сложно описать уровень игры Саймона.

Однако старик помнил, что десять минут назад умение Саймона отставало от его собственного. Затем, всего через десять минут, навыки игры на гитаре этого молодого человека уже превзошли его на пару городов, десяток кварталов, два переулка и даже немного вошли в комнату.

Как только Саймон перестал играть, старый испанец сразу же спросил: «Сынок, ты раньше учился играть на гитаре?».

Саймон кивнул. Он также был очень удивлён своим выступлением только что. Но мог только неопределённо объяснить старику: «Я не прикасался к гитаре уже много лет».

Старый испанец, очевидно, не мог понять, что юноша имел в виду под этим «много лет», но, наконец, нашёл причину своего удивления.

«В таком случае, - сказал пожилой испанец, забирая свою гитару и кладя ее в чехол рядом с собой, только для того, чтобы передать ее обратно Саймону: «Дай мне свой рюкзак и возьми это на пляж. Сейчас туристический сезон. С твоим уровнем, нескольких часов игры будет достаточно, чтобы оплатить питание на следующие несколько дней».

Саймон был просто ошеломлён и с готовностью передал рюкзак, с которым был неразлучен в эти дни, взял чехол, перекинул его через плечо и улыбаясь спародировал голос старика: «Диаго уже одолжил гитару Гибсон. Отдай мне рюкзак и используй машину чтобы не идти до пляжа в темноте».

«Ты, маленький наглец», - покачал головой старик и всё же вынул ключ и протянул его Саймону, но затем нарочито нелепым тоном сказал: «Не забудь вернуться».

В Лос-Анджелесе с его длинной береговой линией есть много известных пляжей, и одним из самых оживленных из них, несомненно, является Венис-Бич, который примыкает к пляжу Санта-Моника.

Летом Венис-Бич еще более оживленный.

В дополнении к бесчисленным туристам со всего мира пешеходная улица Венис-Бич также собирает всевозможных уличных артистов, художников, музыкантов, велосипедистов, роллеров и других групп, превращая весь пляж в оживленный карнавал.

Саймон доехал за десять минут до Венис-Бич, заплатил два доллара за то, чтобы оставить машину на платной парковке, и отправился по знаменитой пешеходной улице на пляж с гитарой за спиной.

Через некоторое время Саймон остановился на довольно оживленном перекрестке.

Положив футляр у ног и взяв гитару в руки, чтобы подтвердить свои ощущения, Саймон наугад выбрал по памяти песню Элтона Джона «Rocket-man» и начал играть.

Когда две жизни уложились в голове, Саймон не испытывал никакого смущения по поводу уличных выступлений, его больше смущало, что взрослый мужчина не может себя содержать.

Великолепное мастерство игры на гитаре, которое он внезапно бессознательно проявил, привлекло внимание прохожих. Хотя Саймон, привыкший к сосредоточенности, редко обращал внимание на окружающих его людей, вокруг него постоянно находилось несколько туристов, которые слушали песню некоторое время, опускали мелочь и уходили.

Заходящее солнце неосознанно начало опускаться к уровню моря, оранжевый-красный свет исходил из-за спины Саймона, растягивая его тень всё длинее и длинее.

С четырёх часов до настоящего времени, почти три часа, Саймон не чувствовал усталости.

Взглянув на футляр с толстым слоем монет под глазами, Саймон подумал, что, наверное, ему не нужно искать вторую работу на неполный рабочий день, чтобы иметь возможность тратить свое время на другие дела.

Думая об этом он уже собирался допеть последнюю песню и закончить работу, когда сбоку к футляру с деньгами протянулась рука.

Очень красивая рука, тонкая, длинная, накрашенная огненно-красным лаком для ногтей.

Явно женская рука.

Эти мысли пронеслись в голове Саймона, и, опустив взгляд, он обнаружил, что рука красотки, похоже, не кладёт деньги в футляр, а вместо этого тянется к единственной десятидолларовой купюре.

Это уже слишком .

Поэтому Саймон поднял правую ногу и наступил на руку, которая хотела «сотворить зло».

Владелец руки, казалось, не ожидал движения Саймона, а Саймон не ожидал, что рука не увернется. Итак, пока нога Саймона не упала, рядом с ним раздался несколько преувеличенный женский голос.

«О, малыш, как ты можешь наступать на людей, черт возьми!».

Саймон неохотно приглушил струны, убрал ногу и повернул голову, чтобы посмотреть в сторону.

Джанет Джонстон, сидевшая на корточках рядом с футляром, осуждающе смотрела на него, совершенно не осознавая, что её приняли за воровку.

Кэтрин Бигелоу стояла рядом со своей подругой с беспомощным выражением лица и виновато улыбнулась Саймону.

Саймон прямо проигнорировал сумасшедшую женщину, которая всё ещё сидела на корточках, и счастливо посмотрел на Кэтрин. На прошлой неделе он уже звонил Кэтрин после встречи с Джонатаном Фридманом, но,