Роковое наследство - Поль Феваль

Последний, граф Ренье, который ничего не знает о своем происхождении, принадлежит нам целиком и полностью. Нам даже нет никакой необходимости убивать его. Он пришел к доктору Самюэлю с тремя кровоточащими ранами, каждая из которых могла быть смертельной...

– Это правда, молодой человек? – прервала сама себя укротительница, обращаясь к художнику.

Ренье страшно побледнел и, не глядя на Ирен, ответил:

– Правда все, что касается ран, но я никогда не слышал, чтобы к моему имени прибавляли графский титул, который мне не принадлежит.

Винсент бросил на Ренье многозначительный взгляд и проговорил:

– Его предок мог купить себе даже титул короля!

– Но кем же он был, отец? – вскричала Ирен.

– Спроси у Ренье, девочка моя, – ответил Винсент. – Он знает это с той ночи, когда увидел свой собственный портрет в проклятом доме на окраинах Сартена. Меня все это не касается. Мне надо заниматься своим делом.

– Вы думаете, можно сунуть мизинчик во все эти хитрые интриги и не увязнуть в них целиком? – Мамаша Лео уперла руки в бока, всем своим видом изображая несказанное изумление. – Да все эти тайны захватят вас и будут держать крепче, чем полсотни жандармов. Разве тебе неинтересно, господин Канада? – она неожиданно обратилась к супругу.

– Ты еще спрашиваешь, Леокадия?! Интересно, захватывающе интересно, но вот многое я так и не понял.

Ирен взяла Ренье за руку и прошептала:

– Это поразительное сходство! Оно так обманчиво! Из-за него я потеряла разум, но люблю я все-таки тебя.

– Что до меня, – торжественным тоном продолжала укротительница, – то я прямо чувствую, как от всех этих интриг я умнею на глазах – все понимаю, обо всем догадываюсь. Если сейчас отпустить нашего друга Винсента, он стрелой полетит к своим сокровищам, но где-нибудь на полдороге его или пристрелят, или зарежут. Я готова была плюнуть в глаза тому, кто сказал бы, что я снова ввяжусь во все эти интриги! Смерть я видела так близко, что, не хвалясь, могу сказать: я знаю, куда поворачивается сердце, когда закатываются глаза. И вот на тебе! Как с гуся вода! И я опять с головой нырнула в этот омут, без всякого страха и отвращения, будто все их ужасы невинны, как театральная пьеса. Представление начинается! Рабочие – свет! Оркестр – туш! Нет, для храбрости надо мне пропустить еще рюмочку! За здоровье честной компании!

Она отхлебнула добрый глоток и прищелкнула языком.

– Это всегда помогает, поверьте! Если кто желает, скажите только слово. А я тем временем продолжу. Но только покороче, потому что Маргарита болтлива, как сорока, и если передавать все, что она там наговорила, мы до завтра не разойдемся!

В общем, вывод из всего, ею сказанного, такой: сокровища убивают, но они и защищают. Для Винсента Карпантье и итальянца сокровища словно железные доспехи, без которых им пустили бы кровь уже не один раз.

Итальянец сыграл для Черных Мантий роль хорошей розыскной собаки: благодаря присутствующей здесь мадемуазель Ирен он взял след и вскоре обнаружил местопребывание Винсента Карпантье. Маргарита держит на шахте своего шпиона, он вернется на свой пост сегодня в четыре часа, опередив дилижанс и предупредив о возвращении нашего голубчика.

Приняты все возможные меры, и на ноги поднята вся армия – и для раскопок на кладбище, и для дел в особняке де Клар, и для работ в обители на улице Терезы, о которых сейчас пойдет речь.

Похоже, что итальянец и есть мать-игуменья этой безбожной обители. Подозревают, что погреба в бывшем особняке Боццо вырыты на пять или шесть этажей вглубь земли, а в бочках не вино, а золото, и его там больше, чем в Перу, у Великого Могола и Ротшильда вместе взятых. Архитектор небось в курсе всего, что в свое время происходило в особняке Боццо на улице Терезы.

Винсент только пренебрежительно отмахнулся.

– Ну и ладно! – покачала головой мамаша Лео. – А ты, Эшалот, держи его покрепче. У него на лице написано, что он задумал дать стрекача!

Надо вам знать, что Маргарита не говорила со своими Черными Мантиями так откровенно, как я с вами. Она говорила загадками, потому как все они понимают друг друга с полуслова. Но у меня имеется ключ от всех их ребусов – ведь не далее как сегодня утром господин Канада рассказал мне об этих «Охотниках за Сокровищами» удивительнейшие подробности. Всех их гложет одна навязчивая идея – сокровища! Они следят за каждым шагом итальянца. Когда им стало известно, что итальянец задумал поселиться в бедном квартале возле кладбища, между могилой полковника и комнатой дочери господина Винсента Карпантье, они привели в действие весь свой старый механизм и так его отладили, что все заработало без сучка и задоринки! Их бы всех на выставку! Там бы им от правительства получать медали и награды за великолепную организацию дела!

Но дело это касается как живых, так и мертвых: тот, кого считали покойником... Поглядите-ка, теперь и архитектора проняло!..

Винсент и в самом деле поднял голову.

Госпожа Канада продолжала говорить, дружески кивнув ему:

– Подложное письмо вам, дорогой друг, написала вовсе не Маргарита. Я имею в виду то самое письмо, где говорилось о могиле Отца-Благодетеля. Его писал итальянец. Маргарита и остальные «Охотники за Сокровищами» не мешали ему бежать впереди и вытаскивать из огня каштаны – они собирались их перехватить и полакомиться еще горяченькими.

Сказать, что по ниточке я расплела весь клубок их интриг, было бы слишком самонадеянно, но вот что я, в конце концов, поняла.

Раскапывание могилы они задумали по многим причинам – кстати, у них никогда не бывает одной причины. Прежде всего они хотели убедиться, что покойник все-таки находится в гробу, и, разумеется, проверить, не похоронили ли случайно вместе с Хозяином и его медальон. К тому же пришла пора выманить волка, я имею в виду итальянца, из леса.

Этой ночью они намеревались расправиться с ним.

Но это еще не все! Они придумали целую комедию, и первой сценой в ней было посещение госпожой графиней Ирен. Маргарите пришлось прибегнуть к большой хитрости, чтобы заполучить вашу комнату, не так ли, девочка? Разговор длился часа два, не меньше, да? А все потому, что именно здесь происходили главные события.

Прежде всего необходимо было вырвать единственный глаз, который смотрел на кладбище, чтобы спокойно заниматься своим делом. И не одним.

На окно господина Мора они больше не обращали никакого внимания, считая, что итальянец уже взял билет на тот свет.

Кроме того, они хотели застраховать себя от любых неожиданностей, которые могли произойти при встрече с господином Карпантье. А тот должен был вот-вот приехать. Они, естественно, полагали, что он сразу кинется к своей дочери. Вы поняли меня, дорогая Ирен? Это было второе дело.