Запрещённый приём (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей

Он посмотрел вниз, на меня, и его гнев начал гаснуть. Мало кто из моих знакомых был способен так быстро взять себя в руки и успокоиться после того, как разозлился до такой степени. Это были годы и годы практики. Олаф потянулся ко мне, как если бы собирался обнять меня одной рукой. Я отстранилась, но его рука продолжала двигаться в моем направлении, как если бы он по-прежнему намеревался меня обнять. Я отступила назад, чтобы он не смог до меня дотянуться, если, конечно, не собирался схватить меня.

Я увидела или, вернее, почувствовала, что у него мелькнула именно такая мысль.

— Ну и как нам провернуть это так, чтобы никто не пострадал?

Он, судя по всему, воспринял мой вопрос серьезно, как и все, что я говорила. При других обстоятельствах мужчина, который настолько внимателен к тому, что я думала и говорила, был бы настоящим подарком, но это был Олаф, так что это оказалось как-то внезапно и немного стремно… ладно, очень стремно.

— Я не знаю. — Ответил он.

Голос Эдуарда, переполненный говором Тэда, вопросил:

— Эй, вы как там, народ?

Мы обернулись и уставились на него. Он стоял достаточно далеко, так что если бы Олаф схватил меня, а Эдуард бы схватился за пушку, мне бы пришлось немного побороться с Олафом, пока я ждала бы подмоги.

Эдуард подошел чуть ближе и произнес:

— Другие копы начинают вас палить. Решите, что вы хотите, чтобы они увидели.

— У нас сейчас нет времени обсуждать эту тему, Отто. — Сказала я.

— Нет. — Согласился Олаф, но он все еще был зол и чувствовал себя некомфортно. Это было что-то новенькое. Обычно он весьма уверен в себе — пожалуй, даже самоуверен, — однако сейчас ему было как-то не по себе, и прежде я в нем этого не замечала.

— Нас ждет Ньюман. Сейчас мы вместе пойдем по улице, и ты будешь идти рядом со мной, как и хотел. Проблема решена.

Он нахмурился и сказал:

— Мне не нравится, что меня волнуют такие мелочи.

— Это никому не нравится. — Ответила я.

— О каких мелочах речь? — Поинтересовался Эдуард.

Я посмотрела на большого парня.

— Тебя устроит, если я ему все объясню?

Кажется, я удивила Олафа.

— Ты будешь хранить мои секреты от него?

— Не очень большие, но этот — вполне.

— Я хотел идти рядом с Анитой, но не был уверен в том, как мне подвинуть Ньюмана, чтобы это не сказалось на нашем дальнейшем взаимодействии. — Голос Олафа был пустым, когда он говорил это — как будто просто констатировал факт. В очередной раз я удивилась тому, что он хотел отвечать честно. Я знала кучу народа с полным комплектом нормально функционирующих человеческих эмоций, но они бы никогда не вели себя настолько прямолинейно.

Брови Эдуарда за его темными очками поползли вверх, после чего он выдал нам свою лучшую тедовскую улыбку.

— Что ж, я ценю, что ты поделился со мной этим, приятель, и в будущем я постараюсь помочь, чем смогу.

Я уставилась на Эдуарда, гадая, о какой помощи идет речь, но решила забить, потому что Олафу его ответ понравится.

— Спасибо. — Сказал большой парень.

— Пока не за что, приятель, но давайте-ка мы уже двинем к дому, чтобы помочь местным найти улики.

Эдуард оказался с одной стороны от меня и направился к дому. Я решила не отставать, а Олаф поравнялся со мной с другой стороны, так что мы двинулись по улице в ряд, как в каком-нибудь старом-добром вестерне. Ньюман включился в нашу шеренгу со стороны Эдуарда, и мы продолжили идти вверх по улице. Наша четверка передвигалась так, как будто мы были здесь хозяевами. Я вспомнила все те вестерны, которые когда-то смотрела с отцом — где хорошие парни поднимаются вверх по улице навстречу плохим парням для финальной перестрелки. Я читала историю, поэтому знала, что в действительности все происходило совсем не так — самые успешные служители закона на Диком Западе стреляли по плохим парням из укрытия, но на экране это смотрелось бы не так эффектно.

— Чему ты улыбаешься? — Спросил Олаф.

Я поделилась своими мыслями с ребятами.

— Мне нравится. Частично из-за этих старых фильмов я с детства и мечтал стать копом. — Заметил Ньюман.

— Вот только в фильме мы бы сейчас направлялись на финальную перестрелку. — Сказал Эдуард.

— А будь мы настоящими копами, мы бы еще даже не подозревали, кто тут плохие парни. — Добавил Ньюман. Он больше не улыбался.

— Если сегодня мы найдем орудие убийства, найдутся и сами убийцы. — Заметил Эдуард.

— Но если это Тодд и Мюриэль, триумфального марша в честь победы справедливости не будет. — Сказал Ньюман.

— Смысл же не в победе. Смысл в том, чтобы спасти невинных и наказать виноватых. — Возразил Эдуард.

— Звучит по-библейски. — Заметил Ньюман.

— Ну, у тебя же тут трое из Четырех Всадников. — Подала голос я.

— Хотите сказать, что практикуете отмщение в библейских масштабах? — Поинтересовался Ньюман, едва сдерживая смех.

— Оно может быть таковым. — Произнес Олаф.

Мы с Эдуардом просто кивнули. Ньюман перестал смеяться и уставился на нас троих, пытаясь понять, стебемся мы или нет.

68

Через час я стояла посреди того, что еще утром было хозяйской спальней, а теперь больше напоминало магазин тканей и товаров для дома после распродажи. Подушки, одеяла, простыни и прочие вещи валялись на полу в таких количествах, что я утопала в них по колено, как будто мне надо было пробираться сквозь цветастые сугробы. За горой постельных принадлежностей виднелась гардеробная. Смотрелось это так, словно кто-то вывалил оттуда все вещи на пол. Я задумалась о том, понимали ли офицеры, которые обыскивали гардеробную, что ее содержимое, судя по всему, было самым дорогим, что только можно найти в этом доме. Мюриэль была из тех, кто либо носил свои деньги на себе в качестве одежды, либо покупал на них тачки, чтобы окружающие это видели. Дом и его обстановка были приятными и современными, но они и в подметки не годились ее одежде, внедорожнику Порше и Ягуару, которые были припаркованы в трехместном гараже. Я даже не знала, что у Порше бывают внедорожники. Ягуар был красивым и эффектным, но внедорожник смотрелся так же, как и все остальные внедорожники, так что тратиться на Порше, по-моему, смысла не было, но я-то не гонялась за брендами. Я бы не стала переплачивать только из-за того, что к машине или к шмотке приложил руку известный дизайнер, или она была брендовой. Некоторые дизайнеры и правда создают потрясающие произведения искусства, которые можно носить на себе, но моя обыденная жизнь не приспособлена для таких шмоток. Жан-Клод сетовал, что я никогда по-настоящему не ценила красивые вещи. Я ему ответила, что ценю его, а он был как раз в списке того, что есть красивого в моей жизни. Он улыбнулся и принял мою точку зрения.

— Да где же эта чертова штуковина? — Раздался голос Ньюмана у меня за спиной.

Эдуард сказал, что нам лучше разделиться на пары, и забрал с собой Олафа. Меня устраивает. Я уже была сыта большим парнем по горло.

— Понятия не имею. — Ответила я.

— Прости. Я знаю, что не имеешь, но если мы не найдем ее, то… — Его голос затих.

— То мы не получим дополнительное время для выполнения ордера. — Закончила я за него.

— Ага, я думал, что если перепишу его на тебя, то мне станет легче, но нет. Я не хочу, чтобы кто-то убивал Бобби, если он невиновен, и я знаю, что ты тоже не хочешь его убивать. Я просто чувствую себя виноватым за то, что взвалил эту ношу на твои плечи, облегчив жизнь себе.

— Ты хороший парень, Ньюман.

Он покачал головой.

— Нет, на самом деле, нет, ну, или не настолько хороший, насколько хотел бы быть.

— Думаю, это справедливо для всех. — Сказала я.

Он вновь покачал головой.

— Тебе, как и мне, известно, что не все хотят быть хорошими.

— Большинству людей хочется чувствовать себя хорошими, или хотя бы знать, что их поступки оправданы. Я уверена, ты и сам такое встречал: головорезы, которые винят своих жертв в том, что они дали им сдачи, что носили короткие юбки или что просто имели при себе нечто ценное. Ты сам знаешь, как это работает.