Собрание сочинений в 8 томах. Том 5. Очерки биографического характера - Анатолий Кони

Стр. 268 Имеются в виду предусмотренные Положением 19 февраля 1861 г. выкупные платежи за крестьянские усадьбы и наделы.

Под влиянием революционных событий 1905 года выкупные платежи были в 1906 году понижены наполовину, а с 1907 года прекращены.

Стр. 269 Попечительства о народной трезвости были введены в России в 1894 году одновременно с винной монополией и состояли в ведении министерства финансов. Делами попечительств заведовали специальные губернские и уездные комитеты, состоявшие преимущественно из представителей губернской и уездной администрации. В столице было создано особое городское попечительство о народной трезвости. На средства попечительств создавались чайные, библиотеки, воскресные школы. Деятельность попечительств не получила широкого распространения и не принесла сколько-нибудь значительных результатов.

Стр. 271 Введение винной монополии по инициативе Витте в 1894 году преследовало прежде всего фискальные цели. В 1914 году в связи с мобилизацией русской армии и началом первой мировой войны казенная продажа спиртных напитков практически была прекращена.

Стр. 272 Попечительство о домах трудолюбия и работных домах возникло по указу 1 сентября 1895 г. под покровительством императрицы.

Это была филантропическая организация, основанная на теории о том, что причины бедноты и нищеты, в том числе и социального происхождения, могут быть преодолены денежной помощью неимущим и различными мерами организационного характера.

Стр. 272 «Трудовая помощь» — журнал, основанный в 1897 году в С.-Петербурге попечительством о домах трудолюбия и работных домах и выходивший до 1916 года.

Стр. 276 Рассказ Кони по поводу обращения к нему Витте в связи с покушением на. жизнь отставного премьера, совершенным черносотенцами, совпадает с тем, что написал об этом сам Витте.

Помимо Кони Витте обращался за помощью к членам Государственного совета Н. С. Таганцеву, С. С. Манухину, графу К. И. Палену. Подробнее о покушении и следствии по делу о нем см. С. Ю. Витте, Воспоминания, М., 1960, т. 3, стр. 415–440, а также инспирированную Витте статью Л. М. Клячко (Л. Львова) «Семь лет назад», «Русская мысль», 1914, февраль. Переписка Витте со Столыпиным по поводу следствия о покушении была опубликована Львовым сразу же после смерти Витте в мартовском номере того же журнала за 1915 год.

Стр. 278 «Петр IV»

Очерк опубликован в журнале «Голос минувшего» 1919 г. № 5-12.

В очерке дана едкая характеристика одного из самых реакционных государственных деятелей царской России графа П. А. Шувалова (1827–1889). П. А. Шувалов был активным противником реформ шестидесятых-семидесятых годов. Занимая с 1866 по 1873 год пост шефа жандармов и главного начальника III отделения, он значительно влиял на внутреннюю политику правительства. С 1874 года Шувалов был послом в Лондоне; в 1878 году он принимал участие в Берлинском конгрессе.

Неудачи бывшего шефа жандармов на дипломатическом поприще привели к бесславному концу его карьеры. Он был отозван из Англии и в 1879 году назначен членом Государственного совета.

Стр. 279 С. С. Жихарев — прокурор Саратовской судебной палаты, один из руководителей дознания по делу о революционной пропаганде в империи, приведшего к знаменитому «процессу 193-х» над революционерами-народниками, участниками «хождения в народ».

Стр. 280 Речь идет о просьбе Бенкендорфа к Николаю I дать инструкцию по деятельности образованного в 1826 году III отделения собственной его императорского величества канцелярии.

Стр. 288 «Федор Петрович Гааз»

Работа впервые опубликована в январском и февральском номерах журнала «Вестник Европы» за 1897 год. Непрестанно пополняемая автором новыми материалами, она выдержала еще пять изданий—1901; 1903 — «Федор Петрович Гааз (по новым материалам)», «Вестник Европы» № 12; 1904; 1911? 1914. А. Ф. Кони специально подготовил краткий биографический очерк о Гаазе, изданный в 1910 году. Примечательно снабженное иллюстрациями Е. П. Самокиш-Судковской, фотографиями и несколькими факсимиле Гааза третье издание (СПб., 1904). В настоящем Собрании сочинений статья печатается по последнему прижизненному изданию (М., 1914).

Работа А. Ф. Кони «Федор Петрович Гааз» — единственное практически полное исследование жизни и деятельности замечательного российского гуманиста-филантропа врача Федора Петровича Гааза (1780–1853). Вся жизнь и общественная деятельность этого человека связана с Россией, что дает право говорить о нем как о российском, русском враче и общественном деятеле.

Кони скромно назвал свою работу «биографическим очерком». На самом же деле — перед нами научное исследование, обширная статья, которая не только охватывает основные этапы жизни и деятельности Гааза, но и может явиться солидным подспорьем для изучения истории России и царской тюрьмы на протяжении едва ли не полустолетия — от начала XIX в. до последних лет правления Николая I.

Автора статьи привлекла совершенная одиозность, не-неповторимость фигуры «утрированного филантропа», его «несовместимость» с «жестоким веком» николаевщины, почти полная одинокость деятельности с призывами «милости к падшим», униженным и оскорбленным.

В основу статьи легли лекции, которые Кони читал в пользу голодающих крестьян Поволжья в 1892 году. Очередное народное бедствие, постигшее крестьянскую Россию почта на пороге нового, XX века, имело прямую связь с мощно звучавшей в статье Кони темой страдающей, бесправной страны, ее гонимого, задавленного произволом народа. Разумеется, нигде прямо и открыто автор статьи не намечает связь преступлений с социально-политическими условиями жизни, да и пафос его работы в другом, не в социальном, не в политическом обличении, а в гуманном настрое мыслей и чувств, к которым он хочет приобщить своего читателя. Но созданные Кони картины народных несчастий, безмерности порой незаслуженных «арестантами» страданий, образы гонителей и повелевающих создают целостную перспективу разложения антигуманного, антинародного «правопорядка», именуемого самодержавной властью. Эта примечательная особенность работы Кони делает ее, быть может, вопреки желанию автора, исследованием социально направленным, звучащим как обвинительный приговор самодержавному, строю. И когда автор критикует «новшества» тюремной системы «передовых» европейских государств с камерами-одиночками, с господством давящей тишины каменных могил для живых мертвецов и другими «усовершенствованиями» тюремной науки и техники, читатель ясно представляет себе, что и «старая» российская тюремная политика, и «новая», «прогрессивная» европейская пенитенциарная система — служили и служат единой цели — подавлению любого протеста против несправедливого социального строя, будь он самодержавно-капиталистический или буржуазно-парламентарный.

К личности Гааза и до, и после Кони обращались авторы разных мировоззрений — от явно ретроградного до умереннолиберального, среди них: И. Н. Корсунский («Русская благотворительность, Филарет, митрополит московский, и Ф. П. Гааз», М., 1893), П. С. Лебедев (статья «Ф. П. Гааз» в «Русском вестнике» 1868 г.), И. Т. Тарасов («Друг несчастного человечества», М., 1909), С. В. Пучков («К характеристике доктора Ф. П. Гааза», М., 1910).

Если исключить из этих материалов брошюру профессора Московской духовной академии Корсунского, явно задавшегося целью превознести Филарета, оградить его от упреков в бессердечном, недоброжелательном отношении к «подопечным» Гааза — арестантам, большинство работ носит либо поверхностный, компилятивный, либо апологетический характер. Статья Кони отличается от них глубиной анализа современной Гаазу эпохи, широтой затронутых проблем, яркостью воссозданных опытной рукой литератора и публициста образов — Гааза, его помощников и недругов, а также людей преследуемых, гонимых.

В числе многих добрых откликов примечательно письмо С. А. Андреевского, посланное Кони 8 февраля 1897 г., вскоре после опубликования очерка:

«Ваш Газ (так в подлиннике. — Г. М.) в окончательной отделке понравился мне обилием красноречивых фактов. Собранные Вами свидетельства очевидцев необыкновенно живы. Цитаты из Газа обрисовывают его широкий ум. Вы положительно воскресили этого большого человека и, вероятно, — обессмертили. Его любовь к людям вырастает в исключительную и величавую страсть поразительно благородного сердца. И меня прожгли, как уголья, его предсмертные слова: «Я не думал, чтобы человек мог вынести столько страданий». Такую пытку вынес неутолимый утешитель страждущих!» (ЦГАОР, ф. 564, оп. 1, ед. хр. 1030, письма С. А. Андреевского к А. Ф. Кони).

Работа Кони о Гаазе сыграла решающую роль в увековечении памяти врача-гуманиста, неутомимого борца за «драгоценнейшие человеческие права». Кони — исследователь и публицист, автор книги о Гаазе, на этом пути сразил двух главных врагов покойного «утрированного филантропа»: дремучую косность российского бюрократизма и глухое недоброжелательство князей православной церкви к «немцу», католику. Переписка должностных лиц по поводу постановки его бюста «в назидание грядущим поколениям и в видах увековечения памяти Гааза» в одном из помещений Московской пересыльной тюрьмы началась еще в 1886 году. Она заглохла бы, как всякая память о Гаазе, если бы не активная деятельность Кони, с начала 1892 года открывшего многолетние чтения своих публичных лекций и постоянно будившего общественную совесть выступлениями в печати с неизменной темой — «Доктор Федор Петрович Гааз». После многолетних усилий удалось прогрессивной общественности Москвы добиться в 1904 году принятия на счет города содержания могилы Гааза.