Связующая Нить. Книга 1 - Анатолий Хохлов

Мичиэ видела только мелькание теней. Солдаты вокруг нее отступали и падали, пытались сдержать лавину врагов, ринувшихся в атаку с флангов. Один из самураев Лугов, взяв командование на себя, что-то выкрикивал в микрофон шлема, пытался организовать оборону.

Несколько минут продолжался этот кошмар, а затем, изможденные, покрытые копотью и кровью, выжившие стальные увальни вломились в здание и укрылись за его стенами. Стрелки, оправившиеся от неожиданного взрыва и занявшие новые позиции, потеряли цель из вида. Мечники, торжествуя победу, сунулись было следом за врагом, но нарвались на свирепый отпор засевшего в логове зверя и отступили, уверенные, что врагам все едино некуда больше деваться.

В парке, заваленном трупами и обломками деревьев, изрытом воронками взрывов, воцарилась относительная тишина. Гвардейцы Юидая собирали тела, выискивая раненых и считая потери. Сорок семь убитых и восемнадцать раненых стражей дворца — таков был итог отчаянной вылазки Мичиэ и ее воинов.

Зеленое свечение.

Мичиэ с трудом открыла глаза и тяжело вздохнула, глядя на суровое, залитое потом лицо Коханы. Приложив руку к виску своей воспитанницы, благородная леди дарила ей поток целебной Ци. Зеленое свечение окутывало руку Коханы и голову Мичиэ.

— Не двигайтесь, моя госпожа, — произнесла Кохана спокойным голосом. — Мне нужно еще немного времени, чтобы исцелить вас.

— Как обстановка? — с трудом шепнула Мичиэ.

— Мы отступили на начальные позиции. Битва грозила превратиться в резню.

Мичиэ, собрав все силы, тяжело приподнялась и села. Несколько радостных возгласов со стороны солдат стали ей приветствием. Самураи радовались, что их госпожа жива.

Изломанные доспехи, покореженные щиты. На полу лужи и полосы крови. Многие ранены. Многие? Все. Все из девяти, включая ее, и рана Мичиэ, похоже, не самая тяжелая из полученных бойцами Лугов.

Самураи сидели кругом, составив щиты в стену. Те, кто мог еще собрать Ци, напитывали щиты энергией и стрелы, пронзающие каменные стены словно бумагу, рикошетили и уходили вверх. Не взрываются. Лучники просто намекают, что сейчас лучше не высовываться и сидеть смирно. Враги разнесут здание в пух, когда начнется полноценная атака.

— Здесь все? — Мичиэ внутренне содрогнулась, видя масштаб разгрома.

Кохана мрачно кивнула и слегка отстранилась, принимаясь за лечение своих ран. Мичиэ только сейчас заметила, что у наставницы начисто отсутствует левая рука и из обугленной культи, кое-как перетянутой тряпками, еще сочится кровь.

Все кончено. Если задуматься, то попытка вырваться из дворца с самого начала была обречена на провал.

Принцесса прикрыла глаза и, прислушиваясь к жужжанию пронзающих стены стрел, занялась самоисцелением. Оставалось надеяться, что генерал Кенджи, спасшись из этого проклятого места, известит дайме Лугов о готовящемся предательстве и гибели принцессы. Расскажет все, хотя бы из стремления получить убежище.

Хоть кто-то спасется.

«Я помогу тебе! Я сотворю для тебя самое удивительное чудо!»

Сердце болело, и никакие силы самоисцеления не могли помочь Мичиэ.

— Ты все-таки волшебница, Кицунэ-чан, — тихо шепнула принцесса сама себе. — Ты спасла меня от бесчестия и позволила умереть не от ножа убийцы и не от яда в бокале, а с мечом в руке и лицом к врагу. Я сказала бы тебе спасибо, моя милая маленькая лисичка, вот только не нужно было… не нужно было даже ради такого чуда отдавать свою собственную жизнь!

А ведь по пути сюда она, Мичиэ, действительно надеялась на то, что что-то случится и все ужасы исчезнут, как в сказке. До самого последнего мгновения она верила, что сад за высокими стенами не станет могилой ей и ее близким. Увы, волшебный лисенок еще слишком мал, чтобы на равных сражаться с ужаснейшими монстрами мира.

Юидай в ярости ударил ладонью о подлокотник кресла.

— Где капитан Тоширо и мать оборотня? — выкрикнул он. — Почему меня заставляют ждать? Я не могу дать волю воображению, пока здесь нет сочувствующего зрителя! Быстро разузнать!

Один из самураев убежал и вернулся через десяток минут. Юидай выслушал его сбивчивую речь и всплеснул руками.

— Бунт? Война? Куда смотрит этот глупец Тоширо? Я сам буду командовать войсками! Помогите мне встать! Пленницу — в камеру. Продолжим с ней позже, когда изловим ее любимую мамочку. Я заставлю их сполна заплатить за высокомерие и попытки противостоять моим желаниям! Мобилизовать все войска! Пятьсот тысяч золотом тому, кто приведет ко мне Хикари или Мичиэ в кандалах и на цепи!

— Мой господин, — главный палач склонился перед принцем. Лицо мастера пыток отражало беспокойство. — Я прошу о дополнительной охране для вашей пленницы. Она опасный шиноби.

— Я оставлю вам самурая. Одного. Остальные нужны для битвы! Вперед, мои храбрые воины! Докажите свою верность и преданность мне, сражаясь с негодяями, посмевшими поднять бунт против законной власти!

Шиноби приоткрыл глаза, когда дверь тюремного подвала со скрипом открылась. Внутрь, спустившись по каменной лестнице, сошли несколько палачей и крепчак. Двое мужчин волокли, держа за руки, бессильно повисший обрубок человека. Кровавые потеки на коже, опаленные волосы. Несомненно, это была та самая несчастная жертва, крики которой вывели шиноби из многодневного ступора. Ублюдки. Такехико было проще, когда пытали его самого, когда резали ему сухожилия на руках и ногах, растягивали на дыбе и окатывали раскаленным паром. Лучше бы снова пройти через эти мучения, чем, сидя полумертвой куклой в кандалах у стены, знать, что мерзостные уроды измываются над девчонками.

Новую пленницу втащили в камеру напротив Такехико и приковали к стене, надев наручники и ошейник. Ножные кандалы на этот раз остались незадействованными. Ног у пленницы не было вовсе.

Такехико мог бы заплакать от жалости, глядя на эту несчастную, но влаги в организме не хватило на слезы. Вот уже несколько недель мальчишка тихо умирал от голода и жажды, преобразуя последние крохи своей Ци в воду. Он жил, глядя на разгульные пьянки палачей, на то, как крепчак, глумясь над умирающим от голода шиноби, показно набивает свое брюхо мясом и фруктами. Жил, слыша крики и плач той молодой гейши, которую отдал Юидай на потеху палачей.

Может быть, лучше не мучить себя и умереть? Оставить свое искалеченное, бессильное тело?

Но человек — упрямое существо. В любых условиях он отчаянно цепляется на жизнь и верит в чудо.

Палачи ушли. В тюремное подземелье вошел самурай в легких доспехах и сел у стены, не спуская с новой пленницы взгляда. Крепчак поставил рядом с собой столик с горой еды и пустил потоки Ци через пол, стены, решетки и кандалы пленников. Склонившись над столиком, он запустил руку в блюдо с кусками мяса и начал жадно, с чавканьем, жрать. Обычная картина, которую Такехико наблюдал уже не один раз. Вот только присутствие самурая было странно. Неужели новая пленница пугала тюремщиков?