Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник) - Роман Злотников

— Я бы с удовольствием узнал, как вы здесь оказались, — сказал он, спустя несколько минут.

Абигайль вздохнула, прилегла на локоть и поворошила веточкой угли. Сандерс видел, что обсуждать то, что с ней произошло, ей не хочется, однако она могла обладать нужной информацией, которой сама, не будучи осведомленной, как Сандерс, не придала бы значения, и поэтому он решил не откладывать вопросы. Впоследствии что-то могло забыться, а свежие впечатления, даже ощущения — самые точные.

— После того, как я оставила вас в посольстве, я вернулась в замок, — медленно начала она, потом вдруг махнула рукой. — В общем, вы были правы, а я вела себя как сопливая девчонка, — решительно сказала мисс Клейн, забывая, что является ею на самом деле. — Аридзаши во время ужина не было, и мне прислуживал то ли Ито, то ли Такахаси. Вырубилась я так быстро, что даже не запомнила этого момента. Очнулась в каком-то ящике с заклеенными глазами и связанная, как баран. Мне регулярно что-то кололи, поэтому я могу лишь догадываться, что это, — она повела рукой, — Джош Картела.

— Вы правы, — кивнул Сандерс.

— Ну, а дальше начался кошмар…

Сначала запинаясь и умолкая, будто спотыкаясь о неприятные воспоминания, но потом все увереннее мисс Клейн рассказала ему о своей судьбе и немного о секте. Очнулась она уже в Лоне, как называли катакомбы окружающие. Ее определили в группу неофитов, большинство из которых были русскими. Секта имела четкую клановую структуру и абсолютную дисциплину, основывающуюся как на психотехниках, так и на давно известных старых, добрых технологиях «ломания воли» времен Средневековья — страхе боли, голоде и перенапряжении. Вверху пребывали некие Могущественные (тут Сандерс сделал стойку, но не стал ничего рассказывать, чтобы не прерывать Абигайль). Кто это такие, мисс Клейн не знала. Затем шли Высшие. Эти тоже обретались где-то вдали от Джош Картелы. Пару раз она видела Старших (следующая ступень), но в основном с ними общались — читали проповеди, распределяли на работу, наказывали и миловали — так называемые Младшие. К ее удивлению, судя по проповедям, а также по взаимоотношениям между собой, все сектанты оказались людьми с предельно гуманистическим мировоззрением. Постулаты «не убий», «не укради», «возлюби ближнего своего» и тому подобные воистину были частью их самих. Вот только распространялось это лишь на людей, а людьми они считали только единоверцев. Все остальное было «хаосом», с которым надо было «работать», и в этой работе дозволено было все. Когда неофит обращался к новой вере (и Старшие подтверждали, что он готов), это называлось «Подняться из хаоса», а все остальное — пытки, убийство, рабский труд — было «работой с хаосом», которую как раз и осуществляли Младшие. Если смертей среди хаоса было слишком много, Младшего наказывали «погружением в хаос» (при этом он мгновенно вычеркивался из рядов своих), но таким же образом наказывали и отсутствие смертей, потому что считалось, что в этом случае Младший недостаточно «работает с хаосом». Так что в каждом пуле неофитов от одного до трех человек были обречены. Сандерс увидел ее где-то после недели «восхождения над хаосом», а с остальными неофитами так «работали» уже три месяца, так что можно предположить, как выглядели и что чувствовали те люди. Абигайль не смогла даже толком выяснить, откуда они, кем были ранее и как попали в лапы сектантов. Впрочем, разговаривать между собой можно было только по разрешению.

Некоторое время назад все неофиты были подняты во время сна (какое время суток и какой день пошел точно — установить было нельзя, поскольку свет в катакомбах всегда горел с одинаковой, полусумрачной, интенсивностью, а пищу давали через разнобойные промежутки времени без какой-либо системы). Ее отделили от остальных и отвели в отдельную камеру (как понял Сандерс, в одно из тех ответвлений, обнаруженных им в том зале, где на него первый раз напали сектанты). Спустя некоторое время в ее камеру вошел кто-то, чье лицо она не смогла увидеть — перед его приходом ей приказали встать на колени лицом к стене. Вошедший задал ей несколько вопросов, касающихся ее личности и работы в Бюро, после чего вышел, и она слышала, как он кричал на кого-то на незнакомом языке. Вскоре Клейн вывели из камеры и погнали куда-то в глубь катакомб. Затем запихнули в ту камеру, в которой ее и обнаружил Сандерс. Следующие двое суток ее никто не трогал, но и почти не кормили. Затем Абигайль услышала взрывы, катакомбы затряслись, и в ее сердце проснулась надежда. Но потом все утихло, и спустя еще некоторое время какой-то незнакомый Младший принес ей еды. На работу ее больше не гоняли, кормили намного более скудно, на вопросы Младший не отвечал, а на попытки вырваться, бежать сил у нее уже не было. В первую очередь — моральных. Последние сутки, перед тем как появился Сандерс, о ней вообще, кажется, забыли…

Мисс Клейн кашлянула, отпила несколько глотков воды и задумчиво уставилась на догорающий костер.

— Вот и все, — почти прошептала она, — конец иллюзиям. Я, наверное, не гожусь для этой работы. Да?

Сандерс вздохнул. В принципе, девочка перенесла все очень неплохо. Он был уверен, что половина агентов после всего того, что выпало на ее долю, сдала бы всех и вся, причем сделала бы это, захлебываясь от усердия. А вляпаться в такое на первом же задании…

— Я не психолог, — протянул Сандерс, — но, мне кажется, вы держались вполне достойно, мисс Клейн. Вам просто не хватило опыта. Такие старые развалины, как я, конечно, не могут сравниться с вами на татами или в тире (тут Абигайль сверкнула глазами, то ли собираясь возразить, то ли возмутиться, но сдержалась), но неприятности чуем… кхм… задницей. Тем более, что ничего еще не потеряно. Мне удалось кое-что выяснить, и с вашей помощью, я надеюсь, мы сумеем побольше разузнать об этом осином гнезде. — Он сделал паузу и, вспомнив занятия по психологии, добавил самым проникновенным тоном: — Я надеюсь на вашу помощь, мисс Клейн.

Абигайль несколько мгновений молча переваривала его слова, а затем тихо произнесла:

— Спасибо. — А спустя пару мгновений спросила уже гораздо более заинтересованным тоном: — А что удалось узнать вам?

Сандерс усмехнулся:

— Должен признаться, что мне тоже пришлось побегать, выпутываясь из неприятностей…

Рассказывая ей о своих приключениях, он старался представить все как необычайное везение, но по взгляду мисс Клейн видел, что это не очень-то удается — она оценивала его работу как профессионал и, похоже, отдавала ему должное. Странно, но он не испытывал радости от того, что Абигайль наконец-то начала понимать, кто чего стоит. Он постарался побыстрее закончить рассказ и перевел разговор на заинтересовавший его момент.

— Вы заметили, что после того, как вас идентифицировали, вас поместили отдельно от остальных неофитов? — спросил он.

— Я как-то не думала об этом, — виновато призналась она, — меня оставили в покое, не били, не гоняли на работы, и уже это было счастьем.

— Просто у вас не было времени задуматься, — успокоил ее Сандерс. — Я думаю, здесь имеет место вот что: отдельных личностей, имеющих вес в обществе, откуда их доставили, обрабатывают по специальной программе. На Киото я задумался над этим, а здесь получил подтверждение. Видимо, они готовят руководящие кадры. Вас же, поскольку вы служите в разведке, готовили к работе под глубоким прикрытием. Не знаю, сколько бы ваша обработка заняла времени, думаю, что не очень долго — они совершенствуют методы, но не менее полутора-двух месяцев. После чего вам подготовили бы легенду, подбросили бы куда-нибудь, поближе к Содружеству, и вот пожалуйста — двойной агент готов. Еще один положительный для них момент — вас, как агента, сильно пострадавшего морально и физически, больше не использовали бы в операциях за пределами Бюро. Скорее всего, вы работали бы в штаб-квартире, что им и требуется.

Мисс Клейн замотала головой:

— Я даже представить не могу, чтобы предать все, во что…

— Вы немного недооцениваете психическое воздействие, которое используется «Божественным откровением», а главное, тех, кто стоит за сектой. Я знаю, кто прячется за сектой — я уже сталкивался с ним. И думаю, что окончательную работу по вашему, м-м… перевоспитанию провел бы именно он. Пока я не могу вам сказать ничего больше — это не моя тайна, но, боюсь, вскоре наш мир столкнется с чем-то большим, чем даже самые страшные войны. И тогда все наши военные конфликты покажутся всем просто мелочными дрязгами мстительных соседей по лестничной клетке.

— Но что же делать?

— Сейчас — ложиться спать, мисс Клейн. Завтра у нас будет трудный день.

Сандерс увидел, что после пережитого напряжения Абигайль будто только сейчас ощутила, насколько вымоталась. Подавив зевок, она сгребла хвою и прилегла, подложив под голову ладонь.