Конструирующий - Павел Абсолют

— Кхе-кхе, наверное. Может тогда поверите не всем, а хотя бы мне?

Ведьма долго смотрела мне в глаза, удерживая за горло. Наконец отпустила.

— Ты можешь обвести Ли вокруг пальца. Навешать лапши ей на уши. Но меня ты не проведешь. Я буду следить за тобой. Только дай мне повод. Одно неверное слово, одно неверное действие, и ты отправишься к праотцам. Мне наплевать, что станет со мной, но тебя в могилу я отправить успею, не сомневайся.

— Я понял, лер Вантихосо. Кхе-кхе.

— Эва. Отныне только Эва.

— Хорошо… Эва.

Ловшор издали показался мне обычной большой тазамской деревней. На востоке дома ставили такие же. За галиатским хребтом в Тазаме немало гномов живет, и образ жизни соседних провинций во много схож. Ли внимательно следила за каждым моим действием. Старалась не поворачиваться спиной. Нервно вздрагивала, если я делал резкое движение. Я не знал, как заслужить ее доверие. Да не очень то и хотелось. Просто обидно, что меня принимают за какого-то крутого шпиона.

— Ловшор — обменный город. Здесь гоблины и гноллы меняют свои товары на гномьи. Поэтому нелюдям здесь не удивляются. Тут же есть большой двор, где можно снять напрокат коней. В других частях Галиата и Бессадора нолков не жалуют. Отряд Воула тоже здесь оставил своих зверей. Посыльный вчера говорил про пять дней. Значит, отряд прибудет завтра-послезавтра. Слушай сюда. Сейчас пойдем и снимем комнату в таверне «Серая борода». Говорить будешь ты. Мне пока нельзя показываться. Представляйся посланниками Черной ведьмы.

Вантихосо, а точнее уже Невенхнауэр накинула закрытый балахон и набросила глухой капюшон на голову. На руках перчатки. Если не особо приглядываться, то и не заметишь белоснежной кожи. Особенно в сгустившихся сумерках. Высокий деревянный частокол вокруг деревни был выстроен на совесть. Даже завидно гномам стало. Ко всему подходят основательно, делают с запасом.

— Кто такие? — резко спросил один старый бородатый гном, чья седая голова показалась над частоколом.

— Мы от Госпожи ведьмы. Пропустите переночевать.

Ворота открыли, но предупредили, чтобы не устраивали разборок в деревне. Таверну найти было нетрудно — самый большой двор в Ловшоре, почти в центре поселения. Мальчишки деловито приняли у меня поводья нолка. Видно было, что парни умеют обращаться с этими животными. Черныша ведьма оставила за пределами Ловшора — слишком приметный зверь. На сей раз Вантихосо изволила помочь мне, взяв одну сумку. Мы прошли в уютное натопленное помещение таверны. Внутри была всего пара посетителей, больше похожих на спившихся работяг-крестьян. Я сразу направился к стойке.

— Уважаемый, нам жилье на сутки. Может, на двое.

— Одну комнату? — спросил гном, бросив взгляд на мою спутницу.

— Лучше две. Приготовьте нам ужин. Хозяйке Эве нездоровится. Ее порцию я отнесу сам.

— Бу сделано, лер! Вот, ключи от третьей и четвертой комнаты. Желаете обменять нолка на справного коня?

— Возможно. Что слышно о тазамцах?

— Перешли границу. Стоят в пяти днях пути отседова. Если в обход долины. Но наши то им зададут жару. Вот артефакты заполнят у ведьмы, тогда повоюем.

— А вы тут как в Ловшоре?

— А что мы? Все воины ушли. Остались старики да бабы с детьми. Если б не моя нога, — трактирщик наклонился и постучал по своей ноге. Раздался деревянный стук. — Наша деревня сражаться не будет. Жизнь дороже.

— Ясно.

— Вы от лер Ведьмы, значит? Как там дела в долине?

— Каждый день бедлам. Как обычно.

— Хах, славно. Передавайте ей привет от Ловшора, коли встретите. Без торговли с гоблинами нам придется совсем туго.

— Гхм, пожалуй, я воздержусь.

— Хех, и то правильно! Голова своя только одна на плечах. Хотя говорят, новая ведьма не такая страшная.

— То есть?

— Старая то Госпожа что ни день, то по десятку гноллов и гоблинов на тот свет отправляла. Своими руками. Новенькая то еще не освоилась. Даже не порешила пока никого. Хотя все это молва гномская, да слухи от гоблинов из долины.

— Мне она мирной не показалась.

— Лер, вы видали ее, значит? Расскажите, какая она?

— Э-э, кожа белая, волосы и губы черные.

— Тьфу, что вы мне это рассказываете? Они все были с белой кожей и черными волосами.

— Серьезно? А вы откуда все это знаете?

— Мой отец, почитай, три десятка лет торговал с долинщиками. Слухи от гоблинов все собирал. Ведьмы значит меняются, но все они белокожие и черновласые.

Мне вспомнилась портретная комната, где ведьмы были с разными лицами. Надо спросить, когда Вантихосо-Невенхнауэр будет в настроении.

— Вот ваш ключ, лер Ва… Эва.

— Что ты там так долго с ним болтал, а? — подозрительно поинтересовалась ведьма. — Это твой связной здесь? Запасной вариант?

— Это похоже… Сейчас, умное слово вспомню… О! Па-ра-нойя! У вас паранойя, Эва.

Женщина сильно хлопнула по столу рукой и резко поднялась, забрав свою поклажу. Видимо, в ней лежит самое ценное.

— Я жду тебя в своем номере с ужином.

Я вволю полакомился галиатскими блюдами. Просто обалденно. Умеют гномы готовить в отличие от гноллов. Да и гномки-подавальщицы ничего так. Фигуристые, хоть и невысокие. Хмм, а ведь я раньше не особо на девиц засматривался. Наверное, это последствия Черного замка и ночей с Вантихосо. Я столько сексом никогда не занимался, даже с Ним. Потом собрал несколько наполненных широких тарелок и понес в комнату своей спутницы. Постучал ногой, поскольку руки были заняты.

— Эва, я зайду? — послышался звук отодвигаемой задвижки.

Я прошел и осмотрел комнату. Неширокая кровать, шкаф, стул и таз для умываний. То же самое, что и в моем номере.

— Поставь сюда.

— Это правда, что все ведьмы были с белой кожей и черными волосами?

— Ты что-то осмелел, салага. Задаешь слишком много вопросов.

— Интересно же. Я думал, что по пути в Бессадор вы поведаете мне.

— Это твое задание?

— Нет, я же говорил, что мы должны были только осмотреть подходы к Гиблой долине.

— Ты много чего говорил. Пока я не вижу никаких оснований тебе доверять.

— Ну ладно.

— Слушай сюда. Ты нападешь на караван Воула. У них должно быть четверо магов. Я думаю, уровень двоих Колдующих примерно II ступени и двоих — I. Воинов не больше десятка.

— Я один пойду что ли?

— Мне пока нельзя светиться. Даже перед невольниками. Ты будешь действовать один.

— С какой это радости? И что мне за это будет?

Ведьма, по-моему, не ожидала от меня такой наглости.

— Не зарывайся, урод. Можешь оставить себе тот посох, что я одолжила тебе на время. Тебе что, безразлична судьба рабов?

Теперь настало мое время удивляться.

— Только лер Ли беспокоится за их судьбу. Да у вас же там штук сорок посохов! Жалко один своему защитнику отдать?