Убийца в толпе. Шиллинг на свечи. Дело о похищении Бетти Кейн - Джозефина Тэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что обо всем этом думаете вы, мистер Хармер?
Джасон без видимого раздражения сначала молча окинул его взглядом и потом спросил:
– Сколько?
– Сколько – за что?
– Сколько за мои бесценные слова? Вам, должно быть, известно, что мы ничего не делаем даром.
– Осторожный человек может сказать многое и не выдать ничего.
Джасон расхохотался:
– Тебе самое место в Штатах, парень! – Потом совсем другим, уже серьезным тоном произнес: – Что ж, я бы сказал, лекция была очень интересной с познавательной точки зрения. Вы-то сами верите в звезды?
– Нет.
– А я, пожалуй, верю. Во всяком случае, прав тот, кто говорил: есть многое на свете, что нам неведомо. Я повидал чудны`е вещи в деревне, где родился. Такие, которые никаким разумным объяснениям не поддаются.
– Где это?
Впервые за все время, что Джемми наблюдал за ним, Джасон вдруг показался ему настороженным, даже испуганным.
– В Восточной Европе, – отрывисто проговорил он и продолжил: – Мисс Китс просто чудо. Правда, такую лучше держать на расстоянии. Ведь она способна разом отбить у человека охоту жениться – ей стоит только рассказать, что его ждет. Не говоря уже о том, что она может открыть, что происходит за твоей спиной! Это значит лишить человека возможности иметь алиби! Нет, так не пойдет!
Господи, подумал Джемми, неужели за весь день так и не удастся заставить хотя бы одного из них говорить про то, что интересует его, Джемми? Может, ему все-таки стоит пробиться к Лидии? Может, разговор с ней удастся направить в нужное ему русло?
– Вы считаете, что мисс Китс действительно почувствовала присутствие темных сил в зале в тот момент, когда произнесла эту странную фразу?
– Ну конечно! – сказал Джасон, словно не понимая, почему кто-то может сомневаться. – Неужели вы думаете, что такой человек, как мисс Китс – если бы она действительно не вошла в транс, – стал бы выставлять себя на посмешище?
– Я заметил, вас не удивило ее заявление.
– Я провел пятнадцать лет в Штатах. Меня теперь ничем не удивишь. Видели когда-нибудь Кони-Айленд? А бродягу, который продает золотые копи? А святых на роликах? Нет? Поезжайте на Запад, молодой человек, отправляйтесь на Запад!
– Я отправляюсь в постель, – проворчал Джемми и снова стал пробиваться к выходу.
Выбравшись в вестибюль, он несколько приободрился. Поправив воротничок и галстук, он стал следить за текущей мимо людской массой. Выйдя из помещения и вдохнув полной грудью безмятежный воздух Вигмор-стрит, почти все быстро оправились от страха и принялись оживленно обсуждать случившееся.
Но их болтовня не дала Джемми ничего нового. И тут поверх чужих голов он разглядел лицо, которое заставило его снова приостановиться, – лицо блондина, с белесыми ресницами и взглядом безобидного терьера. Он знал этого человека. Его звали Сангер. И последний раз Джемми видел его в Скотленд-Ярде.
Значит, воображение все-таки было не совсем чуждо и Гранту!
Джемми досадливым жестом сдвинул шляпу на один глаз и отправился дальше в глубокой задумчивости.
Глава двадцатая
Действительно, воображение было не чуждо Гранту. Однако оно было совсем иного рода, чем у Джемми. Ему и в голову не пришло послать такого опытного детектива, как Сангер, лишь для наблюдения в течение двух часов кряду за публикой. Сангер попал в Элвз-холл потому, что ему было поручено следить за Джасоном Хармером.
Возвратившись, он подробно рассказал о драматическом развитии событий и доложил, что, насколько он мог судить, Джасона они нисколько не взволновали. Потом, правда, его атаковал Хопкинс из «Кларион», но, похоже, ничего особенного из Джасона ему вытянуть не удалось.
– Да ну? – отозвался Грант, вскинув бровь. – Если он устоял перед Хопкинсом, надо им заняться серьезно. Значит, он умнее, чем я предполагал.
Сангер позволил себе улыбнуться.
Во вторник во второй половине дня позвонил господин Эрскин, сообщил, что рыбка клюнула. Подлинные его слова были, конечно, другими: «Линия поведения, избранная мистером Грантом, – сказал он, – против ожидания принесла успех». Но понять их можно было однозначно: рыбка клюнула, сможет ли мистер Грант подойти, чтобы ознакомиться с бумагой, которая находится у мистера Эрскина? Сможет ли Грант?! Через двенадцать минут он уже входил в залитый зеленоватым светом кабинет. Дрожащей чуть больше обычного рукою мистер Эрскин передал ему письмо следующего содержания:
Сэр,
по прочтении Вашего объявления, в котором сообщается, что если Герберт Готобед обратится к Вам в контору, то ему сообщат нечто представляющее для него интерес, желаю заявить, что лично не могу прибыть к Вам и потому прошу сообщить все письменно по адресу: Кентербери, Тридл-стрит, 5. Письмо мне передадут.
С уважением,
Герберт Готобед.
– Кентербери! – воскликнул Грант.
Глаза его заблестели. Он бережно стал осматривать драгоценный документ. Бумага была дешевая, чернила – жидкие. Слог и почерк оставляли желать лучшего. Гранту вспомнился легкий, самобытный и элегантный стиль писем Кристины, и он, наверное, в тысячный раз изумился про себя таинственным капризам природы, столь по-разному одаряющей людей одной крови.
– Кентербери! Звучит просто неправдоподобно! Такая удача! А адрес свой не дал. Интересно, почему? Может, наш Герберт числится в розыске? В Ярде на него ничего нет. Может, его разыскивают под другим именем? Жаль, у нас нет его фотографии.
– Что будем делать дальше, инспектор?
– Напишите, если он не явится лично, то у вас не будет уверенности в том, что он и есть Герберт Готобед. Попросите приехать.
– Да-да, разумеется. Юридически это будет вполне правильно.
«Можно подумать, что кому-то есть дело до того, насколько это юридически правильно! – ругнулся про себя Грант. – Интересно, как эти крючкотворы представляют себе поимку преступников? Где уж
