История западной философии. Часть I. Античность. Средневековье. Возрождение - Виктор Петрович Лега
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кроме Сигера к этому движению принадлежали такие философы, как Боэций Дакийский, Жан Жанденский и др. Латинские аверроисты развивали многие положения, высказанные их арабским предшественником. Как видно из заглавия одной из работ Сигера Брабантского, они также утверждали вечность мира. Главное, что беспокоило латинских аверроистов, — это проблема соотношения философии и религии, разума и веры. Оказывается, с точки зрения аверроистов, что истины философии и истины религии противоречат друг другу. Это противоречие не говорит еще о том, что одна из этих дисциплин должна уступить место другой. И философия приводит к истине, и христианство говорит об истине, и то, что эти истины различны, говорит о том, что истина существует в двух видах (так называемая концепция двух истин).
Известный католический философ и богослов Этьен Жильсон утверждает, что в чистом виде концепцию двух истин ни у одного из средневековых мыслителей найти нельзя, эта концепция есть некоторое упрощение и адаптация к нашему современному сознанию. По мнению Жильсона, Сигер может быть назван трагической фигурой. Дело в том, что аристотелевская философия, о которой Сигер узнал у Аверроэса, с логической убедительностью доказывает справедливость вполне определенных положений. А христианство с той же убедительностью возвещает истинность совершенно других положений. И как примирить одни положения с другими, Сигер не знал.
С одной стороны, разум говорит, что мир существует вечно, душа смертна, Бог не творит мир, а является просто перводвигателем и т. д., а с другой — христианство учит нас верить в личное бессмертие, в сотворенность мира, в Бога-творца. Поэтому Сигер понимает, что человек слаб и не может своими силами дойти до всей истины, и полагает, что принимать нужно обе истины, нравится это нам или не нравится.
Однако в XIII в. Церковь считала, что Сигер проповедует антихристианские положения, следующие из аристотелевской философии, — что мир вечен, душа человека есть форма тела и поэтому умирает со смертью тела. Так, о душе Сигер пишет в работе «Вопросы о разумной душе»: «Разумная душа всегда, пока существует, совпадает в своем бытии с актом тела… Из тех [действий], которые она совершает, находясь в теле, неочевидно, что она полностью отделима от тела, ибо, как уже известно, никакого действия она не может произвести, согласно своей природе, без тела и [чувственных] образов»[267]. Взгляды Сигера о Боге также являются скорее аристотелевскими, чем христианскими: Бог не есть творец мира, Он подчиняется необходимости разума, и поэтому у Него нет свободной воли, Он не знает ничего о мире, а познает лишь Себя, так что молитвы людей к Богу оказываются бессмысленными. Аверроисты отрицали и троичность Бога, и воплощение второй ипостаси Бога Слова, и искупление Иисусом Христом человеческих грехов. Поэтому последовало осуждение учения Сигера в виде 13 тезисов, перечисленных епископом Этьеном Тампье:
— разум всех людей — один и тот же и един,
— неверно или не соответствует истине положение: единичный человек познаёт,
— воля человека желает или делает выбор на основе необходимости,
— все, что происходит в этом мире, подчинено власти небесных тел,
— мир вечен,
— первого человека не было никогда,
— душа — форма человека, она гибнет, когда разрушается тело,
— душа, отделенная после смерти от тела, не страдает от плотского огня,
— свободная воля — потенция пассивная, а не активная, и потому по необходимости ею движет то, к чему можно стремиться,
— Бог не познаёт единичных вещей,
— Бог не познаёт того, что отлично от Него Самого,
— действия людей не направляются Божественным провидением,
— Бог не может дать бессмертие или нетленность преходящей и телесной вещи[268].
По мысли латинских аверроистов, Бога нужно понимать как аристотелевский Ум, который может мыслить лишь самое достойное, т. е. Себя. Единичных чувственных предметов Бог не знает и не мыслит, поэтому бессмысленно богослужение и молитва, ведь Бог все равно нас не слышит. Все в мире подчинено причинно-следственным связям. Их можно видеть при помощи небесных светил, которые обладают огромным влиянием на весь мир. Человек бессмертен не как личность, а лишь как разум, который после смерти сливается с разумом Божественным.
Однако далеко не все относились к Сигеру негативно. Через несколько десятков лет Данте Алигьери в «Божественной комедии» описывает рай, где обитают католические святые, и помещает в него виднейших философов — Бонавентуру, Альберта Великого, Петра Ломбардского, Исидора Севильского и др. Среди них он вместе с Фомой Аквинским называет и его противника, Сигера Брабантского, упоминая, что это именно тот, «что читал в Соломенном проулке в оны лета и неугодным правдам поучал»[269].
§ 13. Альберт Великий
Одним из первых, кто понял истинность многих научных и философских положений Аристотеля, был Альберт Великий (Альберт из Больштедта) (1193 (или 1206) — 1280). Долгое время преподавал в Кельнском и Парижском университетах, был руководителем доминиканского ордена в Германии. Альберт Великий изучал теологические и метафизические работы Аристотеля и впервые ввел в обиход и сами работы Аристотеля, и многие термины, которые впоследствии стали основными философскими терминами в западном мире.
Он написал множество работ, современное издание насчитывает около 38 томов, среди которых очень много естественно-научных работ, во многом основывающихся на идеях Аристотеля. Благодаря тому что Альберт Великий писал работы практически по всем областям знаний (по философии, естественным наукам, этике и др.), он получил прозвище «всеобъемлющего доктора» (doctor universalis). Альберт исходил из того, что между разумом и верой не может быть противоречия, и поэтому нужно четко разделять области познания веры и разума: «Когда между ними [философией и откровением] нет согласия, то в том, что касается веры и нравственности, нужно больше верить Августину, чем философам. Но если бы речь зашла о медицине, я больше поверил бы Гиппократу и Галену, а если речь идет о физике, то я верю Аристотелю — ведь он лучше всех знал природу»[270]. Отныне многие аристотелевские положения начали
