Скифы - Юрий Никитин

Тор переспросил:

– Дебилы?.. Опускайся ниже.

– Да там вообще какая-то мелочь. Те, кто не набрал и десятой доли процента… Стоп-стоп! Вот они. Ни черта не понимаю…

Партия «За равные возможности», как значилось в быстро меняющейся таблице, занимала последнее место. Ноль три процента. Правда, выборы прошли только по Дальнему Востоку, там плотность населения невелика, но все же непонятно…

Крылов тоже был потрясен, но лидеру нельзя выказывать даже слабое удивление, он проговорил размеренно:

– Непонятно? А что именно?

Раб Божий сказал потрясенно:

– Я хотел нашей победы, жаждал, но… ребята, вы можете бить меня и топтать ногами, но я в нее не верил!.. А говорят же, что кто сам не верит в победу, к тому она не приходит. Но пришла же, стерва ветреная!

Klm сказал задумчиво:

– Честно говоря, для меня это тоже неожиданность. Я, как офицер и сын офицера, привык доверять порядку, четкости, а тут такое… Так и хочется воскликнуть что-нибудь глупо-растерянное о загадочной русской душе!.. Костя, что скажешь?

Крылов сказал все так же медленно, тщательно подбирая слова:

– Пришло время правды. Одно дело, когда интеллигент в телекамеру говорит, что отдаст свою квартиру и зарплату дебилам, а другое – когда подходит к избирательной урне… тщательно закрытой от телекамер! То же самое и с политикой. Импровизации… точнее говоря, импровизации как единственный имеющийся в наличии политический стиль, надоели. Хочется строить и реализовывать сложные планы, рассчитанные хотя бы на пару лет вперед. Хочется играть по нормальным житейским правилам, не опасаясь, что проигрывающий с криком «отдайте ладью!» сгребет фигуры, швырнет их тебе в морду и смоется с кассой. Хочется порядка, одним словом. А этот порядок массовый человек в очень короткое время начал ассоциировать со скифами.

Klm сказал подозрительно:

– Еще скажи «новый порядок». Так называли свой строй проклятые фашистские мракобесы, что коричневой чумой залили всю Европу…

– Слово «порядок», – согласился Крылов мирно, – за последние годы преизрядно обросло всякой затейливой мифологией. Собственно говоря, если не считать того, о котором сказал Klm, «мифов о Порядке» два. Назовем их условно «демократическим» и «патриотическим». «Демократический» состоит в том, что за тридевять земель, в разных членах НАТО и на красный свет улицу не переходят даже при отсутствии машин, и кажинный окурочек не под ноги мечут, а в урну укладывают, а урна та вся блестящая, и унутри ея национальный гимн играет. А уж сделки там совершаются – любо-дорого, уж если сказал тебе человек «да», так умрет, а сделает, в натуре. Такой уж там удивительный Порядок произрастает. А полиция в тех краях тем занята, что старушек через улицу переводит, гондоны разноцветные гуляющим школярам раздает и жувачку стиморол, да вот еще с русской мафией воюет, которая все урны заплевала. Согласен?

Глава 10

По лицу Klm было видно, что он очень уж не согласен… в формулировках, но вообще-то в глубине души согласен даже очень. Скифы похохотали, Матросов сказал кровожадно:

– Давай говори дальше, какие мы замечательные.

– Разумеется, – продолжил Крылов невозмутимо, – есть и «патриотический» Миф о Порядке. Вы слышите, грохочут сапоги. И птицы ошалелые летят. Маршируют какие-то батальоны, на улицах люди в черной форме бьют смертным боем предателей родины. По улицам грозно шагают патрули. А вот народные мстители поймали рыжего Чуба и тащат на плаху, а тот вырывается и кричит, что все отдаст, все до последнего мильона… А на Красной площади, где всего круглей земля, непрерывно и круглосуточно под лучами прожекторов выступает с нескончаемой речью Народный Вождь, фигура без лица, но в мундире. С блестящими пуговицами. Однако всякому разумному человеку понятно, что все эти фантазии словом «порядок» никак не называются. Тут применимы слова «чушь», «бардак» и «оперетка». Или, по дивному русскому выражению, «порядочки те еще». И поэтому партии и движения, предлагающие в качестве политической программы «порядочки те еще», находят все меньше понимания в простых и отнюдь не загадочных русских душах. Не-е-е-ет, увольте нас от таких порядков, думают добрые российские граждане. И, поговорив про общечеловеческие ценности и про то, как они добровольно и охотно отдадут свои квартиры дебилам, идут к урнам и голосуют за то, чтобы всех дебилов пустить под нож.

– Это уж точно, – буркнул Тор. – Это наш народ! Раньше говорил то, что требовала партия, теперь – что требует Запад, но голосует… Голосует-то тайком!

– В этом смысле, – сказал Крылов, – программа «Великой Скифии» – нечто, я бы сказал, стилистически несовместимое с бардаком и опереткой. От скифов ждут, что они заставят поезда ходить по расписанию, армию – воевать, а чиновников – вовремя подписывать нужные для дела бумаги. Но все упирается в «проблемы»… Проблемы эти не решаются, потому что это невыгодно, причем по-мелкому, «сиюминутно» невыгодно, каким-то конкретным людям или их объединениям. Назовите их «кланами», «мафией», как угодно. Эти люди, мафия они или олигархи, в общем, неглупы и понимают, что рассчитывать на то, что все это будет продолжаться до скончания веков, по меньшей мере наивно. И что вообще пора кончать с определенными, особенно одиозными, видами заработка, и все такое. А с дурацкой системой, когда нужно сломать и разрушить на двести рублей, чтобы украсть два, надо кончать, ибо это уж очень невыгодный business. Но. Они не могут остановиться сами. Они не способны «перестроиться», потому что вообще не способны к совместным действиям. Ибо абсолютно не доверяют друг другу.

Раб Божий сказал печально:

– Когда же началось, что русские люди перестали доверять друг другу? Ведь раньше все миром, общиной, соборностью…

Тор громыхнул:

– Какие русские? Всю власть захватили жиды. Одни жиды. В политике, экономике!

А Черный Принц сказал тут же:

– Еврейская верхушка. У нас в правительстве и в этой олигархии нет ни одного русского. Одни иудеи, а также несколько хохлов.

Тор прорычал:

– Если их поскрести – тоже жиды!

Крылов поморщился, прервали, сказал громче:

– Допустим, у нас есть королевский двор, со старым маразматическим королем во главе, при котором все воруют из государственной сокровищницы кто сколько может. При этом ворующие где-то даже осознают, что это плохо кончится: если и дальше продолжать в том же духе, то в один прекрасный день не хватит на жалованье королевской гвардии… Однако остановиться они не могут, потому что первый же, кто выйдет из дела, потерпит значительные убытки (остальные разделят его долю), а главное, вызовет подозрения всех остальных: с чего это он вдруг перестал воровать? Заботится о казне? Ха, дураков нет. А вот не хочет ли самолично сесть на престол да и порешить нас всех?.. Ой-ей-ей. Такие подозрения никому вызывать не хочется, а потому все, кто таскал, продолжают тащить, хотя карманы давным-давно набиты, а дальнейшее растаскивание становится все более опасным и бессмысленным делом.