Двойная звезда - Илья Петрович Павлов

— И ты еще называешь себя смешным?

— Кхм... они первыми начали... кидались... обзывались... там...

— Ага-ага...

Повернули не на юг к Торе, а на север, на моих картах там было белое пятно. Мшистые горы спускались увалами сюда к морю, пара отрогов доходила почти до воды. Ни деревень, ни людей, ни рыбаков.

— Тут всегда так одиноко?

— Ваша светлость, деревень нет, да еще то морской народ, то лаги.

— А красиво... смотри какая бухта... и ручеек... здесь бы домик поставить... с хорошими стенами...

— Ага, и чтобы никого...

Проплыли еще немного, осматривая окрестности, пристали возле одинокой скалы, обустроили лагерь, шатры, столы, все, как полагается. Купались, бродили вдоль моря, рыбачили, я научил гвардейцев собирать мидии и крабов.

— И что с ними делать, ваша светлость?

— Сварим и съедим, вкусно.

— Да, ну а на вид не очень...

Вечером зажигали большой костер из плавника, травили разные байки, ветераны вспоминали прошлую войну, молодежь хвасталась подвигами из последних стычек, чаще «разводили» меня на рассказ о чем-нибудь, ну и вечернюю песню.

— Командир, — бойцы быстро смекнули, что в походе я люблю это обращение, — а правду говорят, что это море простирается до конца света?

— Конец света? А что это, по-твоему?

— Ну, конец... край...

— Как ты себе это представляешь? Край земли... обрыв и что? Падаем вниз?

Боец засмущался, а остальные зашушукались. Орха тихонько пила чай — я все-таки насушил и ферментировал кипрей, не всем нравилось, но Орха пыталась привыкнуть, смотря на меня — вот и сейчас, прихлебывала и косилась на меня.

— Ну, гвардия, у кого какие мысли о крае земли? Начинаем с младших, вперед!

— Ну, там, наверное, просто стена и туда не доплыть.

— А на стену не влезть? А за ней что?

— Не знаю, нет.

— Так, дальше. Кто еще?

— Нет никакого края, земля бесконечна, — это Луц.

— Смело, Луц, ты точно военный? Тебе надо было в философы...

— Еще какие мысли?

— Боги создали...

— Чего там боги создали? И что создали? Мы же не про это, что создали?

— Не знаю...

— Тогда, есть земля, которая окружена вот этим вот бесконечным морем, — это Орха.

— Смело, но тоже самое... То есть мы поплывем вот точно на запад и что?

— Если не встретим другую землю, то так и будет море...

— Да, так и будет море, другие земли, опять море, но если двигаться все время вперед, то мы через некоторое время, длительное время, вернемся сюда же...

— Как так?

— Вы просто смотрите на землю как на тарелку, а надо смотреть как на яблоко, — Я сжал кулак, поставил палец на одну сторону и описал круг.

— Не может быть!

— Смешно!

— Все бы упало!

— Куда упало?

— А Солнце? — одновременно Луц и Орха, вот ведь не даром...

Я поставил второй кулак и стал один крутить вокруг него.

— Ладно, расслабьтесь, давайте лучше песню:

Ничего на свете лучше нету

Чем бродить друзьям по белу свету!

На следующий день мы с Орхой отправились прогуляться до ближайшего подъема. Липп рвался с нами, но все-таки остался в лагере. Мы полезли вверх по склону, наш хребет шел на смыкание с другим таким же, и вот на вершинке их соединения мы увидели, что за вторым отрогом море вдавалась глубоко в сушу извилистым фиордом, который заканчивался небольшим пляжем. И в бухте стоял корабль, похожий на лодки лагов, а на суши толпились люди, причем большая половина из них была связана и лежала на земле.

— Лаги... с пленными или рабами... странно, Кам говорил, что они не берут рабов...

— Может они их едят? — Орха прижалась ко мне. Хорошо, что мы в походном снаряжении, серых куртках и штанах, у меня меч и пара ножей, у девушки арбалет и тоже пара, если не больше, клинков. Аккуратно выглянули из-за камня.

— Дозорных на склонах нет?

— Не вижу, да и чего им здесь боятся...

— Странно как-то, они же если выплывут, наш корабли увидят.

— Ну, у нас то дозорные стоят, Луц службу знает.

— Никто не «халявит» на службе у герцога...

— Это-то откуда?

— Ты на кого орал, все и запомнили.

— Вот ведь... смотри, зашевелились, — две группы воинов внизу о чем-то спорили, размахивая руками. В одной группе выделялся высокий здоровяк, который и кричал громче всех и махал руками, как мельница, показывая то на корабль и море, то