Полная история Христианской Церкви - Александра Бахметева

Это время, впрочем, не благоприятствовало успехам просвещения: варвары опустошали и Восток и Запад, и только в иноческих обителях можно было заниматься наукой. Кроме перечисленных нами знаменитых мужей назовем еще стихотворца Аполлинария Сидония, бывшего впоследствии епископом Клермонтским, Проспера Аквитанца, папу Геласия (узнав, что манихеи в Риме, принимая Тело Христово, не принимали Крови, он предписал непременно преподносить Святое Таинство под обоими видами всем без исключения), африканских епископов Виталия и Фульгенция, Боэция, Кассиодора, бывшего первым сановником при Теодорихе и потом ставшего монахом в Калабрии и занимавшегося историческими трудами, Григория, епископа Турского, первого историка франков, пустынника Феодора Сикеота.

Император Юстиниан

Заметим, что со времени Юстиниана историки называют византийских императоров греческими[251]. Греческий язык совершенно вытеснил латинский, который до того был еще языком правительства и в самом Константинополе. Все резче и резче стало обозначаться разделение между миром греческим – восточным и миром латинским – римским. По мере того как сношения между ними становились редкими, просвещение и церковная жизнь принимают совершенно разнородный характер. Самой замечательной чертой этой разницы было то, что на Востоке вся Церковь, то есть все верующие принимали горячее участие в церковной жизни как члены Церкви; между тем на Западе духовенство все больше и больше стремилось сосредоточить эту жизнь в себе: из религии делало себе орудие господства над народом, подданным Церкви, для которого вера становилась делом более внешним. Этот взгляд выражался между прочим в том, что Восточная Церковь, при обращении в христианство новых племен, усердно заботилась о том, чтобы они имели церковные книги и богослужение на понятном им языке, западные же проповедники везде вводили богослужение на латинском языке, непонятном народу.

Храм Святой Софии в Константинополе. Современный вид

Между тем христианская вера продолжала распространяться. В V веке обратилось много иудеев на острове Крит. А случилось это так. Какой-то обманщик, который, выдавая себя за воскресшего Моисея, обещал ввести их в землю обетованную. Он собрал толпу народа на горе близ моря и велел всем бросаться в воду, обещая провести народ по морю, как по суху. Некоторые, поверив ему, утонули, другие захотели умертвить обманщика, но он скрылся. Тогда почти все они решили принять веру Христову. Но в Аравии иудеи под руководством одного омерита, называвшего себя сыном Моисея, жестоко преследовали христиан. При Юстиниане они, избрав себе царя в Самарии, страшным образом опустошали Палестину и совершали ужасные злодейства, но были усмирены строгими мерами. В VI веке христианство приняли племена, жившие близ Черного и Каспийского морей: ерулы, лазы, колхи, заны и другие.

Храм Святой Софии в Константинополе, обращенный в мечеть Фото начала XX в.

После Юстиниана состояние империи стало крайне трудным. Его наследники должны были постоянно отражать нападения аваров, гуннов и других племен, напиравших на империю со всех сторон. Император Маврикий (правил с 582 по 602 г.), который восстановил на персидский престол изгнанного Хозроя II, вел неудачную войну с аварами. Авары, взяв множество пленных, требовали за них огромный выкуп. Маврикий долго не соглашался, и каган (или хан аваров) предал смерти 12 тысяч пленных. Вскоре после этого вспыхнул в Константинополе мятеж. Маврикий, лишенный престола, вынужден был бежать. С сокрушением сердечным сознавая свои грехи, несчастный император молил Господа наказать его в этой жизни, а не в будущей, и кара была ужасной. На его место был провозглашен императором сотник Фока (602–610 гг.), человек зверской жестокости. Схватив Маврикия, он осудил его на казнь, но вначале велел умертвить на его глазах пятерых его сыновей. Тут несчастный Маврикий проявил истинно христианское величие. Покорный воле Господа, он не проронил ни слова ропота, а только молился, исповедуя правосудие Божие. И такова была в нем любовь к правде, что, когда кормилица его младшего сына захотела спасти младенца, заменив его собственным ребенком, Маврикий не допустил этого и обнаружил великодушный обман. После казни детей он сам положил голову под секиру. Это было в 602 году.

Храм Святой Софии в Константинополе

Глава XI

Начало христианской веры в Британии и Галлии

Британия, покоренная римлянами, еще в первые века христианства слышала благовествование слова Божия. Предание считает первыми проповедниками веры в Британии то святых апостола Петра, то Павла, то Аристовула и Иосифа Аримафейского. Многие предполагают, что затем с Востока прибыли новые благовестники. Это предположение подтверждается тем, что Британская Церковь долго хранила обычаи древнейших Малоазийских Церквей. Римляне несколько веков владели Британией, но никогда не могли покорить себе севера страны. В горах Валлиса, в лесах Каледонии (Северной Шотландии) и на острове Ерине, или Ибернии (нынешней Ирландии, называвшейся тоже и Новой Шотландией), жили первоначальные обитатели Британии, вытесненные с юга пришельцами: гаелами и Кимрами, больше известными под названием пиктов и скоттов. Они мужественно отстаивали свою независимость и часто тревожили своими набегами области, покоренные римлянами. Христианство почти не проникло к ним, а если и было проповедано, то утратилось и слилось с местной религией. Жрецы (или друиды) были главными правителями народа и поддерживали в нем воинственный дух и ненависть к чужому владычеству. Вольнолюбивые горцы с презрением смотрели на бриттов, покорных римской власти и римскому гражданскому порядку. В опустошительных набегах они разрушали города и веси и увозили с собой богатую добычу и множество пленных, которых частью продавали в рабство, частью использовали на полевых работах.

В первой половине V века горцы вместе с другими пленными захватили шестнадцатилетнего юношу, по имени Суккат (или Патрик)[252], и увели его в Ирландию. Патрик сделался рабом одного из вождей и почти шесть лет пас его стада. Он родился в южной части нынешней Шотландии, был сыном диакона и воспитан в христианском законе, но среди спокойствия домашней жизни был равнодушен к вере. В бедствии же вера его стала единственным утешением, и он беспрестанно возносился молитвой к Господу, Которого пламенно возлюбил. Он писал впоследствии: «Мне было шестнадцать лет, и я не думал о Боге, как бы не зная Его; но в чужой стране Господь открыл душу мою к святой вере; я вспомнил грехи свои и всем сердцем обратился к милосердному Богу, Который призрел меня в бедствии, сжалился над моей юностью и неопытностью, Который хранил и утешал меня, как отец сына». Это впечатление уже не изгладилось, а, напротив, крепло с каждым днем в душе Патрика, готовя будущего апостола Ирландии. Лет через шесть Патрик был освобожден, но потом опять попал в плен и был увезен в Галлию, где христиане его выкупили. Среди всех этих превратностей судьбы вера поддерживала его. После возвращения в отечество и семью Патрик решил оставить все, чтобы служить Богу, возвещая слово Божие стране, в которой жил невольником. Он опять посетил Галлию, где обозревал монастыри. Северная область Галлии (Арморика) уже тогда называлась Малой Британией или Бретанью – от британцев, переселившихся туда еще в III веке и перенесших с собой в чужой край и веру Христову, и родной язык. Вера свободно распространялась между туземцами, и Патрик мог много позаимствовать из учредившихся там монастырей.

Некоторые историки сообщают, что Патрик ездил в Рим, чтобы получить от папы благословение на проповедание в Ирландии, но это опровергается дальнейшими событиями. Это известие, почти несомненно, позднейший вымысел латинян, желавших подкрепить авторитетом древности притязания пап. Более чем через столетие после смерти Патрика папа Григорий I Двоеслов относится к Британии, как к стране, ему неизвестной. Да и власть папы в то время еще не достигла той степени, чтобы проповеднику в отдаленной стране нужно было обращаться к нему за благословением. Есть также предание, что будто еще до Патрика папа посылал в Ирландию проповедника Палладия, но о деятельности его не сохранилось ни малейшего известия. Деятельность же Патрика была в высшей степени плодотворна, и его справедливо считают просветителем Ирландии.

Знание наречия и обычаев страны очень помогло проповеднику, Бог благословил труды его, и в короткое время ему удалось обратить к истинной вере огромное число душ. Он собирал народ в открытом поле, в лесу и простыми словами рассказывал о жизни, чудесах и учении Спасителя, призывал всех к спасению и жизни вечной. Толпы слушателей становились с каждым днем многочисленнее, слова жизни озаряли и согревали сердца. Идолы низвергались, и строились христианские церкви. Жрецы возненавидели Патрика, видя успех его проповеди, которая отнимала у них прежнее влияние на народ. Не раз его жизнь была в опасности, но благовестник не боялся ничего, лишь бы преуспевало дело Божие. Чтобы упрочить успехи благовествования, он составил азбуку, выписал из Галлии книги Писания, основал несколько монастырей, чтобы в них учились наставники и проповедники. Он трудился неутомимо до самой смерти (около 460 года)[253]. Его святая деятельность была так плодотворна, что впоследствии, когда почти вся Британия утратила христианское просвещение под владычеством идолопоклонников, святые начала веры хранились и развивались лишь в Ирландии. Там, в монастырях, занимались наукой и изучением Священного Писания, много благовестников, в них воспитанных, озаряли светом истины всю Средне-Западную Европу: часть Галлии, Германии, Швейцарию, Голландию. Далекая Ирландия была известна под именем «Острова святых».