Ямата-но Орочи - Олег Георгиевич Чудинов

обычных головорезов, все-таки являются военным сословием. Экзамен на чунина — это традиция, которую отменять просто неразумно. Немного модернизировать — это можно. Построить вокруг него систему общего повышения воинского мастерства, стимулировать ниндзя к постоянному совершенствованию. Ввести отборочные турниры в отдельных деревнях, в округах и, наконец, странах для определения лучших из лучших. Чтобы, во-первых, дать здоровым и не всегда сдержанным лбам занять свое свободное время и, во-вторых, в условиях относительного мирного времени поддерживать их боевые навыки.

В числе прочего и поэтому предстоящий экзамен на чунина должен был сопровождаться боями уже действующих шиноби и тактическими играми. В Унии уже давно подобные соревнования проходят. Теперь они просто выходили на международный уровень. Конечно, бои кого-то уровня Каге обычно не проводятся, но в этот раз и подобное может потребоваться. Затянувшееся сражение с южным Листом нужно завершить, чтобы шиноби Минато поняли отведенное им в Унии место и приняли его.

Все-таки прореженные Акацуки ряды йохей-ниндзя принесли мне не одни лишь плюсы. У такого хода событий были и отрицательные стороны. В Унии армия на государственном попечении. Снабжение, пенсия, выплаты, вполне очевидная принадлежность — не всегда это все полезно. Иногда стоит иметь про запас условно независимую группу шиноби для решения мелких тактических или оперативно-тактических задач, в которые нельзя втянуть армию из-за возможного конфликта с другой страной или из-за риска высоких потерь. Не будь Коноха расколота, ее пришлось бы разделить сейчас, чтобы заиметь свою наемную армию.

— Да кто же спорит, что он нам нужен? — пригубив саке, задался риторическим вопросом Джирайя. — Экзамен на чунина или турнир между шиноби — всему миру они нужны. Энергию всяко лучше выплескивать в мирных соревнованиях, чем в войнах. Просто время такое, что провести его будет непросто.

— Проведем.

— Ага, никуда не денемся. Но охранный периметр придется ослаблять и сигнальные барьеры снимать, — досадливо высказался Джирайя, хлопнув по ноге. — Много слишком гостей. Это и в прошлые годы было большой проблемой. А тут еще и готовиться к нападению нужно. Мы ведь будем к нему готовиться?

— Будем, — согласился я.

— К нападению на нас? — пытливо уточнил Джирайя.

— В том числе, — не стал я отрицать, понимая, что именно хочет узнать Джирайя.

— Это неправильно, Орочимару, — спокойно заметил Джирайя. — Ставить под угрозу Коноху, имея возможность этого избежать, неправильно. Цунаде все-таки не всегда не права.

— В обороне неуязвимость, Джи, — покачал я головой. — Прочти свиток. В нем пояснения.

— Хорошо, — после паузы согласился со мной Жабий отшельник. — Один раз я уже сделал этот выбор, глупо теперь вертеть задницей.

— Какой выбор? — с интересом посмотрел я на друга.

— Самый трудный выбор в жизни, — с улыбкой ответил Джирайя.

— Однажды ты станешь извращенцем, каких мало… И шиноби потрясающей силы, — припомнил я слова Огама Сеннина. — Однажды ты возьмешь ученика, и этот ученик станет предвестником великой революции в мире ниндзя. Он принесет миру спокойствие или уничтожит его. Ты будешь его наставником, его учителем. И однажды тебе придется сделать трудный выбор. И путь, который ты изберешь, определит судьбу мира.

— У вас, предсказателей, манера такая, в первую очередь про извращенца упоминать?! — раздраженно огрызнулся Джирайя. — Но ты почти слово в слово повторил, да. Мой трудный выбор — это поверить тебе, Орочимару. Я поверил тебе тогда, когда Лист разрывало на части. Поверю и сейчас. Ну, и чего ты на меня смотришь так?

Я удивлено хмыкнул. Вот, значит, как Джирайя в этот раз понял это пророчество. Ну, может, он не так уж и не прав. Его выбор и в самом деле мог определить судьбу мира. Только, как мне все больше кажется, Гамамару тот еще прохиндей — его пророчества из разряда тех, которые сами по себе сбываются. Джирайя просто верит и знает про предсказание и находит подтверждающие его знаки.

— Удобно быть старым маразматиком, — даже восхитился я в какой-то мере Огама Сеннином. — Что ни скажи — все сбудется. А часть про ученика сбылась уже, как думаешь, Джирайя?

— У меня было несколько учеников, но только один стал предвестником великой революции и едва не уничтожил мир шиноби, став Хокаге и выбрав не ту сторону — это Минато, — тяжко вздохнув, ответил друг. — А ты что скажешь, о, великий Рюджин? Сбылось то предсказание или как?

— Не знаю, — пожал я плечами.

— В смысле? — опешил Джирайя. — Ты ж предсказатель!

— В прямом. Таково уж предсказание Огама Сеннина. Его видения смутны. Выбор, о котором он говорил, может встать перед тобой не единожды. И ученик может быть не один. Кроме Минато, есть еще Кушина, не мы ли наставляли ее? Думаешь, Алый Лотос не способна потрясти этот мир? Или Шизука, за которую вы с Цунаде взялись, этого сделать не сможет? Или еще один твой ученик.

— Еще один мой ученик, — с рассеянной улыбкой повторил за мной Джирайя, поняв, о ком я говорю. — Да, этот может весь мир уничтожить, с Наваки станется. Но я уж не знаю, что он сделать должен такого, что о нем Огама вспомнил, а о тебе не упомянул.

— А я не твой ли ученик, Джирайя? — рассмеялся я.

— Э, с чего бы?

— Ты мой наставник на пути извращений, — уважительно произнес я. — Первый поход в женскую баню. Постройка наблюдательного пункта возле речки, где купались девчонки. Создание техники невидимости.

— Да, славные были деньки, — мечтательно пробормотал Джирайя, на его