Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники - Уилбур Смит

Похоже, старик Нинг Хен Сюй воспитывал своего любимца с особым вниманием и тщанием, как породистого жеребенка, терпеливо и старательно готовя его к будущему забегу. Он дал ему все, не позволив при этом вырасти мягкотелым размазней.

После получения ученой степени в университете имени Чан Кайши Нинг Чжэн Гон отправился в Тайваньскую армию. Отец палец о палец не ударил, чтобы освободить Чжэна от воинской повинности, апеллируя к своему авторитету. По всей видимости, рассуждал Таг, старый Нинг таким образом воспитывал в наследнике твердость духа.

У Гаррисона имелась копия воинской характеристики Чжэн Гона. Его послужной список оказался безупречным. Он был отличным солдатом и уволился из армии в чине капитана, последнее время работая в генеральном штабе. Разумеется, командующий Тайваньской армией был личным другом Нинг Хен Сюя, но назначение Чжэна являлось, судя по всему, результатом его собственных способностей, а не связей отца. Характеристику Чжэна портила одна маленькая неприятная история. На капитана Нинга поступила жалоба от гражданских властей, и военная полиция начала расследование, связанное со смертью молоденькой девушки в одном из борделей Тайбэя. Отчет следователя полностью изъяли из дела капитана, за исключением бумаги за подписью министра юстиции, где говорилось, что выдвинутое обвинение не имело под собой никаких оснований и никакому судебному преследованию капитан Нинг не подлежит. Гаррисон понял, что без вмешательства Хен Сюя тут не обошлось. И уже одно это очень высоко подняло в его глазах авторитет могущественного китайца.

После службы в национальной армии Нинг Чжэн Гон перешел на работу в тайваньский дипломатический корпус. По всей видимости, старый Хен Сюй считал его пока не готовым к тому, чтобы вести дела в «Везучем драконе». Но и на дипломатической службе успехи Чжэна были просто фантастическими: уже через четыре года его отправили послом в одну из африканских стран. Маленькая и на политической карте мира совсем незаметная страна, но Нинг Чжэн Гона, судя по всему, ожидало блестящее будущее.

Гаррисону удалось заполучить в Министерстве иностранных дел Тайваня досье Чжэна. Правда, взятки обошлись ему в десять тысяч фунтов стерлингов, но Таг не жалел об этом. В досье содержался материал, также свидетельствовавший о весьма необычных эротических вкусах тайваньского посла.

Дело в том, что однажды на Замбези выловили труп чернокожей девушки, лишь кое-где объеденный крокодилами. А в области гениталий и на грудях погибшей обнаружились следы жестокого надругательства, и полиция вынуждена была начать расследование. Выяснилось, что однажды китайский посол останавливался в охотничьем домике на берегу Замбези недалеко от деревушки погибшей. Вспомнили, что вечером того дня, когда она исчезла, она входила в бунгало Чжэна. Больше живой ее не видели. Но на этом расследование и остановилось, ибо из дворца самого президента поступила соответствующая директива. А затем закончился и срок посольских полномочий Чжэна. Он ушел с дипломатической службы и вернулся на Тайвань, где наконец-то был допущен к работе в компании «Везучий дракон».

Отец назначил его сразу вице-президентом компании, и Таг Гаррисон посчитал это знаменательным фактом, находя самого Чжэна личностью весьма интересной. Он был не только умен, но, по западным меркам, и очень хорош собой. Кровь матери заметно сказывалась в чертах его лица: типичные для китайцев складочки на верхних веках у него отсутствовали. Кроме того, он прекрасно говорил по-английски. Закрой Таг на минуту глаза, он бы решил, что разговаривает с молодым англичанином из высших слоев английского общества. Чжэн производил впечатление весьма сдержанного, вежливого и обходительного, хотя порой в его глазах появлялось вдруг выражение холодной жестокости и безжалостности. «Да, — решил Гаррисон, — у этого молодого китайца завидное будущее. Его отец может им гордиться».

Таг тотчас ощутил в груди знакомый укол сожаления, ибо его собственные отпрыски, трое его нерадивых сыновей, ни на что не годились — шалопаи и тряпки, больше ничего не скажешь. Единственное, что его утешало, было то, что винить в этом следовало их матерей, а не самого Гаррисона, Таг влюблялся несколько раз, покоренный несомненными внешними достоинствами особ, одаривших его своим вниманием. Когда ты молод, то чаще всего руководствуешься не какими-то разумными доводами, а тем, как ведет себя твой пенис, вздохнул Таг. Он женился четыре раза, став трижды отцом сыновей, которые были точной копией своих матерей — красивых, ленивых и безответственных. Ни одну из них он бы не взял к себе в контору даже простой секретаршей. А сыновей они ему нарожали.

Гаррисон нахмурился, тут же отмахнувшись от неприятных воспоминаний, портивших ему отличное настроение. Хорошо это или плохо, но он принадлежал к категории тех мужчин, которых больше заботили породистые собаки и лошади, а не дамы, время от времени производившие на свет никудышных отпрысков. Отцовство стало единственным, в чем Тагу Гаррисону крупно не повезло.

— Мне просто не терпится посмотреть коллекцию слоновой кости вашего отца, — сказал он, поворачиваясь к Чжэн Гону.

— Отец будет рад показать ее вам, — улыбнулся Чжэн. — Его коллекция доставляет ему самое большое удовольствие в жизни, не считая «Везучего дракона», конечно.

«Роллс-ройс» снова повернул, и они подъехали прямо к воротам усадьбы Нинга. Таг видел их на фотографиях, однако действительность превзошла все ожидания. Ворота усадьбы напомнили ему те гигантские, сразу бросавшиеся в глаза скульптуры, какие он встречал в «Садах тигрового Бальзамника» в Гонконге.

«Везучий дракон», похожий на доисторического монстра, обвил своим изумрудно-зеленым туловищем стойки ворот. Он угрожающе согнул огромные когти и простер в обе стороны метров на пятнадцать чешуйчатые крылья из тонких керамических плиток и золотого листа. Глаза дракона сверкали, как угли; перед въезжающими зияла его ужасная пасть, полная острых клыков.

— Боже ты мой! — невольно воскликнул Гаррисон. Чжэн весело рассмеялся, слегка смущаясь произведенным эффектом.

— Маленькая причуда моего отца, — объяснил он. — Зубы дракона сделаны из настоящей слоновой кости, а в глазницы вставлены обработанные драгоценные рубины из Шри-Ланки. Они оба весят чуть больше пяти килограммов. Эти рубины уникальны и оцениваются свыше миллиона долларов. Потому мы вынуждены выставлять у ворот охрану.

Когда лимузин въехал в ворота, охранники взяли под козырек. Одетые в полувоенную форму с белыми ремнями на поясе, с начищенными и сверкавшими на солнце шлемами, наподобие тех, что надеты на солдатах почетного караула у гробницы Чан Кайши в Тайбэе, охранники держали в руках автоматы, и нетрудно было догадаться, что стерегли они, по всей видимости, не только драгоценные глаза «Везучего дракона». Гаррисон слышал, что для охраны покоев своего отца Чжэн лично отобрал этих солдат из рядов тайваньских морских пехотинцев.