Гарри Поттер и Огненная Чаша - Джоанн Роулинг

— Ты должен был получить больше баллов за второе состязание, — упрямился Седрик. — Ты остался, чтобы спасти всех заложников. Я тоже должен был так поступить.

— Мне просто не хватило ума, чтобы не принимать эту песню всерьёз! — с горечью воскликнул Гарри. — Слушай, возьми ты этот Кубок!

— Нет. — отказался Седрик.

Он перешагнул через паучьи лапы и приблизился к Гарри. Тот испытующе посмотрел на Седрика. Седрик говорил серьёзно. Он добровольно отказывался от славы, которая и не снилась «Хуффльпуффу».

— Пошли, — велел Седрик. По его виду было ясно, что ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, но лицо горело убеждённостью, руки были уверенно скрещены на груди — он решился.

Гарри перевёл взгляд с Седрика на Кубок. На один-единственный лучезарный миг он представил, как появляется из лабиринта, держа его в руках, и поднимает над головой. Услышал восторженный рёв толпы, увидел восхищённое лицо Чу, увидел так ясно, как никогда прежде… потом прекрасная картина исчезла, и он снова посмотрел в скрытое тенью, упрямое лицо Седрика.

— Вместе, — сказал Гарри.

— Что?

— Возьмём его одновременно. Всё равно это будет победа «Хогварца». Победим вместе.

Седрик поглядел на Гарри. Расцепил руки.

— Ты… уверен?

— Да, — ответил Гарри. — Абсолютно… Мы же помогли друг другу, правда? И оба добрались сюда. Давай возьмём его вместе.

Седрик постоял с таким видом, словно не верил своим ушам. А затем расплылся в широкой улыбке.

— Идёт, — согласился он. — Давай сюда.

Он подхватил Гарри под руку и помог ему допрыгать до постамента, на котором стоял Кубок. Оказавшись рядом, каждый протянул ладонь к одной из сияющих ручек.

— На счёт три, хорошо? — предложил Гарри. — Раз… два… три…

Они с Седриком схватились за ручки одновременно.

В ту же секунду Гарри почувствовал, как что-то с силой дёрнуло его за пупок. Ноги оторвались от земли. Он не мог расжать пальцы, державшие Кубок, тот тянул его ввысь, в водоворот ветра и цветовых пятен — и Седрика вместе с ним.

Глава 32

ПЛОТЬ, КРОВЬ И КОСТЬ

Гарри почувствовал, как его ступни с силой ударились о землю; повреждённая нога подогнулась, он упал лицом вперёд, ладонь разжалась, и он выпустил наконец Тремудрый кубок. Гарри поднял голову.

— Где это мы? — проговорил он.

Седрик помотал головой. Он встал и помог Гарри подняться. Они стали осматриваться.

Определённо, это не территория «Хогварца». Они, видимо, пролетели многие мили — а может быть, сотни миль — не видно даже гор, окружающих замок. Ребята стояли на мрачном заброшенном кладбище; справа, за тиссом, вырисовывался чёрный силуэт небольшой церквушки. Слева возвышался холм. Наверху можно было различить очертания красивого старого особняка.

Седрик посмотрел на Тремудрый кубок, потом на Гарри.

— Кто-нибудь предупреждал тебя, что Кубок — это портшлюс? — спросил он.

— Нет, — ответил Гарри. Он беспокойно осматривал кладбище. Вокруг царило зловещее безмолвие. — Это что, часть испытания?

— Не знаю, — пожал плечами Седрик. Он немного нервничал. — Надо бы достать палочки, как ты считаешь?

— Да, — согласился Гарри, радуясь, что предложение исходит от Седрика, а не от него.

Они вытащили палочки. Гарри постоянно оглядывался. Опять это странное чувство, что за ними следят…

— Кто-то идёт, — вдруг увидел он.

Напряжённо вглядываясь в темноту, они следили, как к ним тяжёлым шагом, уверенно пробираясь между могил, приближается какая-то фигура. Лица было не различить, но по походке, по тому, как этот человек держал руки, Гарри догадался, что тот что-то несёт. Кто этот человек, понять было невозможно, лицо скрывалось под капюшоном плаща, но он был невысокого роста. Потом — ещё несколько шагов по направлению к ним, расстояние между идущим и мальчиками неуклонно сокращалось — Гарри увидел, что человек несёт на руках… ребёнка?… или это какой-то свёрток?

Гарри чуть-чуть опустил палочку и покосился на Седрика. Седрик ответил недоумевающим взглядом. И они снова стали следить за приближающимся человеком.

Тот остановился возле высокого мраморного надгробия, примерно в шести футах от них. В течение секунды Гарри, Седрик и невысокий человек просто смотрели друг на друга.

И вдруг, совершенно неожиданно, шрам Гарри взорвался невыносимой болью. Подобных мук он не испытывал никогда в жизни. Он схватился руками за лицо, и палочка выскользнула из ослабевших пальцев, колени подогнулись — Гарри упал на землю, ослепнув от боли, голова грозила вот-вот расколоться пополам.

Где-то далеко, над головой, послышался высокий, холодный голос, равнодушно сказавший:

— Лишнего убей.

Свистящий шелест и второй голос, визгливо выкрикнувший в ночь:

— Авада Кедавра!

Под веками Гарри ослепительно полыхнуло зелёным, и он услышал, как что-то тяжёлое упало рядом с ним на землю; боль в шраме достигла такой силы, что его вырвало — и тогда стало легче. В смертельном ужасе от того, что он сейчас может увидеть, Гарри раскрыл слезящиеся от боли глаза.

Рядом, раскинув руки и ноги, лежал Седрик. Он был мёртв.

В течение секунды, вместившей в себя вечность, Гарри смотрел ему в лицо, в открытые серые глаза, пустые, лишённые выражения, как окна дома, откуда выехали обитатели, смотрел на полуоткрытый, словно в лёгком недоумении, рот. И тогда, раньше, чем сознание Гарри сумело принять увиденное, раньше, чем он успел почувствовать что-то ещё, кроме оцепенелого неверия в происходящее, его самого с силой подняли на ноги.

Низенький человечек в плаще, положив на землю свой свёрток, засветил палочку и поволок Гарри к мраморному надгробию. Прежде, чем его грубо развернули кругом и швырнули к подножию памятника, Гарри успел различить на мгновение высветившуюся надпись:

ТОМ РЕДДЛЬ

Человечек в плаще наколдовал путы, от шеи до лодыжек примотавшие Гарри к мраморной плите. Из-под капюшона до Гарри доносилось прерывистое, частое дыхание. Он стал вырываться, и человечек ударил его — на руке не было пальца. И тогда Гарри понял, кто скрывается под капюшоном. Червехвост!

— Ты?! — выдохнул он.

Но Червехвост, закончивший наколдовывать верёвки, промолчал; водя по узлам неподчиняющимися, скачущими пальцами, он проверял, крепки ли путы. Убедившись, что Гарри привязан к плите так крепко, что при всём желании не сможет переместиться ни на дюйм, Червехвост достал из-под плаща чёрную ленту и грубо затолкал её Гарри в рот; затем, не произнося ни слова, отвернулся и поспешил прочь. Гарри не мог издать ни звука, не мог понять, куда ушёл Червехвост — невозможно было повернуть голову, чтобы заглянуть за камень, он мог смотреть только прямо перед собой.

Футах в двадцати лежало тело Седрика. Позади него, поблёскивая в свете звёзд, валялся Тремудрый кубок. Палочка Гарри находилась совсем рядом, на земле возле ног. Свёрток, который Гарри принял за ребёнка, тоже был рядом, у подножия могилы. Он беспокойно шевелился. Гарри посмотрел на него, и лоб снова пронзила дикая боль… и тогда он вдруг понял, что не желает знать, что там, внутри… не хочет, чтобы этот свёрток развернули…

Возле его ног раздались какие-то звуки. Он опустил глаза, и увидел в траве подползающую гигантскую змею. Она широким кольцом обвилась вокруг могилы. Опять послышалось частое, свистящее дыхание Червехвоста, оно становилось всё громче. Судя по звукам, он тащил что-то тяжёлое. Скоро Червехвост появился в поле зрения — оказалось, что он толкает к подножию могилы каменный котёл, доверху наполненный водой или другой жидкостью — до Гарри доносились всплески — и этот котёл был больше, чем любой из котлов, которыми когда-либо пользовался Гарри; огромное каменное… брюхо, такое, что в нём вполне мог поместиться взрослый человек.

Существо в свёртке завозилось сильнее, словно пытаясь высвободиться. Червехвост с палочкой в руках суетился возле днища котла. Внезапно под днищем, потрескивая, заплясал огонь. Гигантская змея уползла в темноту.

Жидкость в котле нагревалась очень быстро. На поверхности не только забурлили пузыри, но и начали вылетать бешеные искры, как будто сама жидкость горела. Пар становился всё гуще, постепенно скрывая очертания Червехвоста, следившего за огнём. Шевеление свёртка стало ещё сильнее. И Гарри опять услышал высокий, холодный голос:

— Поторопись!

Жидкость в котле сделалась живой от пляшущих искр. Она словно была инкрустирована алмазами.

— Всё готово, господин.

— Скорей… — приказал ледяной голос.

Червехвост размотал свёрток, обнажив то, что лежало внутри, и Гарри издал страшный, заглушенный кляпом, вопль.

Червехвост как будто перевернул камень, под которым обнаружилось нечто омерзительное, слепое, склизкое — но это было в тысячу раз хуже. То, к чему потянулся Червехвост, имело очертания сжавшегося в комок ребёнка, только трудно было себе представить что-нибудь меньше похожее на ребёнка. Это было сырого красно-чёрного цвета, безволосое, покрытое какой-то чешуёй… Тонкие руки и ноги поражали беспомощностью, а лицо — ни у какого ребёнка не могло быть такого ужасного лица! — плоское, змееподобное, с горящими красными глазами.