Исторические портреты. 1762-1917. Екатерина II — Николай II - А. Сахаров (редактор)

Умирая, Николай говорил своему наследнику: «Сдаю тебе мою команду, к сожалению, не в том порядке, как желал, оставляя много хлопот и забот». Таким горьким признанием завершилось его тридцатилетнее царствование.

Л. Г. ЗАХАРОВА

АЛЕКСАНДР II

Александр II вошел в историю как царь-освободитель, единственный из русских самодержцев, удостоенный этого «титула». Он не был назван I современниками и историками Великим, как Петр или Екатерина, но реформы его осознаны и определены как великие. Тем интереснее попытка выявить его роль в том историческом переломе, который пережила Россия в 60-е гг. XIX века и последствия которого сказались в потрясениях XX века.

Характерны и знаменательны хронологические рамки жизни и царствования Александра II, органично вплетенные в ткань истории страны. Он родился в 1818 году 17 апреля. По признанию Н. М. Карамзина и многих будущих декабристов, образованная Россия тогда была взволнована обещаниями императора Александра I дать конституцию русским подданным, публично заявленными в его речах по случаю открытия первого сейма дарованной им Польше конституции. Великий князь Александр Николаевич стал наследником престола 14 декабря 1825 г., в день выступления и поражения декабристов. Император Александр II погиб от рук народовольцев 1 марта 1881 г., в тот день, когда он наконец решился дать ход проекту М. Т. Лорис-Меликова, сказав своим сыновьям Александру (будущему императору) и Владимиру: «Я не скрываю от себя, что мы идем по пути к конституции». Великие реформы остались незавершенными. Инициативная роль монархии в проведении реформ исчерпана. Освободительное движение повергло царя-освободителя, исчерпав и свои возможности и силы. Трагическое сопряжение этих дат в жизни монарха и страны очевидны.

Первенец великокняжеской семьи, Николая Павловича и Александры Федоровны, дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III, родился 17 апреля 1818 г. в Москве, в Кремле, был крещен в Чудовом монастыре. Особое расположение к первопрестольной столице и «добрым москвичам» в нем проявлялось на протяжении всей жизни. Подростком тринадцати лет, собираясь отправиться в Москву, он запишет в дневнике: «Я весьма рад быть с моими родителями в моей родине». Поэт В. А. Жуковский, близкий к императорской семье, приветствовал новорожденного возвышенно и пророчески:«…Да встретит он обильный честью век! Да славного участник славный будет! Да на чреде высокой не забудет святейшего из званий: человек!» Через несколько дней после появления на свет Александр назначен шефом лейб-гвардии гусарского полка, в семь лет пожалован чином корнета и далее в детском и отроческом возрасте чинами подпоручика, поручика, штабс-ротмистра, ротмистра. А при крещении был награжден высшим российским орденом Святого Апостола Андрея Первозванного.

Известный поэт и критик, профессор русской словесности с 1832 года, редактор и издатель «Современника» (1838— 1846), один из преподавателей великого князя Александра Николаевича, П. А. Плетнев в своих воспоминаниях о воспитании наследника утверждает, что никогда до императора Николая Павловича «воспитание и учение великих князей не совершали на тех простых и твердых началах», какие приняты были при нем.

Суровый и властный монарх считал, что наследник его «не должен рано отказываться от счастливого своего детского возраста», что будущий «государь тоже человек, как и все», что задача его обучения заключается «не в исключительных успехах по каким-нибудь наукам, а в общем развитии и образовании ума деятельного, светлого и многообъятного». Такой просвещенный взгляд монарха определил выбор воспитателя, наставника и всего штата учителей для наследника престола.

Придавая огромное значение нравственному становлению своего первенца, он избрал воспитателем «не знатного вельможу, не могущественного государственного человека — на что обращает внимание Плетнев, — но одного бедного офицера в капитанском чине, лично известного ему по примерной нравственности, по благородству и нежности сердца, по преданности к исполнению долга и к высоким христианским правилам». Это был Карл Карлович Мердер, в прошлом боевой офицер, награжденный за храбрость, проявленную при Аустерлице, неоднократно раненный, затем служивший в 1-м кадетском корпусе и Школе гвардейских юнкеров и подпрапорщиков, где «приобрел навык и умение обращаться с детьми». Современники единодушны в оценке Мердера как человека высоконравственного, доброго, умного, уравновешенного, волевого (что подтверждает и его дневник). Твердость и строгость характера сочетались в нем с гуманностью: в дневниковой записи 1831 г., отмечая в своем воспитаннике недостаток сострадания к бедным, он расценивал это как свое горе и ставил задачей достигнуть «того, что он будет считать единственным истинным наслаждением, — помогать несчастным». «Не избалованный счастьем в продолжение прежней своей жизни, — пишет Плетнев, — привыкнув равнодушно переносить разные лишения, соединенные с бедностью, Мердер и в новом своем положении умел сохранить во всем благородную простоту, прекрасную умеренность и трогательную предупредительность в отношении ко всем, кто бы к нему ни обращался. Он определял достоинство человека только по его внутренним качествам». В постоянном общении и безотлучном пребывании с таким воспитателем в течение десяти лет наследник «ежеминутно получал все высокие правила нравственности и жизни… С детского возраста трудная наука долга и обязанностей незаметно, постепенно развивалась и неизгладимо печаталась на сгибах молодого сердца», — уверенно заключал Плетнев.

В наставники по учебной части Николай I избрал для сына Василия Андреевича Жуковского, которого одно имя составляло «честь и славу России», считали современники. Выбор этот всех обрадовал. «Все заранее уверены были, что из этих уст не могут излиться наставления, как только служащие к благу и чести человечества». Достоинства Жуковского были хорошо известны царской семье. В 1817— 1820 гг. он преподавал Александре Федоровне, тогда еще великой княгине, русский язык по рекомендации императрицы-матери Марии Федоровны — вдовы Павла I, при которой состоял чтецом. В течение полугода Жуковский составил специальный «План учения», рассчитанный на двенадцать лет и одобренный Николаем I. Целью воспитания и обучения провозглашалось «образование для добродетели». Жуковский считал, что «его высочеству нужно быть не ученым, а просвещенным. Просвещение должно познакомить его со всем тем, что в его время необходимо для общего блага и в благе общем для его собственного. Просвещение в истинном смысле есть многообъемлющее знание, соединенное с нравственностью».

Мердер и Жуковский, взаимно уважая друг друга, с одинаковой искренностью и преданностью отдались общему делу. Согласованность их действий никогда не нарушалась. Николай I этим выбором показал, отмечает Плетнев, «как высоко ценил он в человеке ум, нравственное достоинство и любовь к простоте жизни». Религиозное воспитание, порученное законоучителю Г. П. Павскому, также гармонично сочеталось с принципами, которых придерживались Жуковский и Мердер.

В результате наследник престола получил довольно разностороннее образование. Набор предметов обширен: русский язык, история, география, статистика, этнография, логика, философия, математика, физика, минералогия, геология и другие. С раннего детства изучались языки — французский, немецкий, английский, польский. Цель — владение разговорной речью и письмом. Дневник цесаревича (который он вел ежедневно с января 1826 г.) позволяет увидеть его за чтением истории Шотландии на английском, Литвы и Ливонского ордена на немецком, за переводом Карамзина на французский, за сочинением об открытии Колумбом Америки на английском, за переписыванием стихов на немецком и т. д. Тренировка в языках была ежедневной. Восьмилетний мальчик укоряет себя в том, что, «будучи у госпожи Ливен, стыдился говорить по-немецки» (стыдился, но уже мог, заметим в скобках). В отдельную группу выделялись занятия, направленные на развитие природных дарований: рисование, музыка, гимнастика, фехтование, плавание и многие другие виды спорта, танцы, ручная работа, чтение, декламация. Подарки в дни рождений или православных праздников родителям, братьям и сестрам, учителям он часто делает сам, обычно это рисунки, отцу — карты России. Он любит спорт, охоту, с детства имел собак и лошадей. Меньше его увлекают танцы, хотя он знает все, что положено светски воспитанному подростку, а будучи в Москве на бале с матерью в ноябре 1831 г., сокрушается: «Мне очень стыдно, я не умею танцевать вальс, не так, как Папа это желает». А еще наследник обучался токарному и слесарному делу, для чего были приобретены необходимые станки и приходили специальные мастера.