Имперец. Земли Итреи - Михаил Павлович Игнатов

Тварь, думаешь, Звёздный Клинок это всё, что у меня есть?

На бегу я сорвал с запястья браслет из костяных бусин, швырнул его под ноги.

Но он до камня площади не долетел, развалился на отдельные бусины, которые разом, за долю мига увеличились в размерах, превращаясь в крохотные костяные клинки без рукоятей.

Не скажу, что управлять Летающими Убийцами легко, но я достаточно времени отдал им на тренировках, чтобы справиться с этим. Все сложности давно позади.

Я в кувырке ушёл из ловушки кровавых нитей, куда меня загоняла Марионетка, а мои десять Убийц взмыли вверх.

Вдох и они прошили насквозь Марионетку в десяти местах, оставляя после себя на ранах крохотные молниевые плети.

Как тебе это нравится?

Видимо, не очень.

Нити ускорились, яростно закружили вокруг меня, сплетая настоящую клетку, из которой мне будет невозможно выбраться. Пока я успевал, выручал опыт сотен сражений, ощущение жара опасности и... странное ощущение от нитей. Я словно... Я словно слышал необычное биение от них, я словно ощущал, как бьётся в них кровь, разделяется на алые потоки, что сплетают кружево клетки.

Выбросив это из головы, я сосредоточился только на том, что могло пригодиться здесь и сейчас. Помогает и ладно. Оскалился, выбирая, где прорезать западню, но она вдруг вспыхнула жарким огнём, в котором кровь буквально испарилась. Спустя миг полыхнуло и позади. Рывок унёс меня из дырявой ловушки и дал возможность осмотреться.

Явно старик. Марионетку даже не было видно, её поглотило бушующее пламя.

Пять вдохов и пламя опало, открывая почерневшую Марионетку, и уже меня окутало жаром опасности.

Влево, вправо, Рывок, Поступь назад и влево.

Я метался среди мёртвых тел, а из камня площади жалили кровавые пики, всё набирая и набирая скорость.

Летающие Убийцы влетели в Марионетку, следом в неё вонзилось Штормовое Копьё и птицы старика, лишь чудом не задев подскочившего Призрака.

Вокруг слишком много опасности. Некуда шагнуть, некуда скрыться, на сотню шагов во все стороны мне грозит рана.

Я подпрыгиваю, изгибаюсь. Одну кровавую пику принимает на себя чешуйка Панциря, другую наруч. Панцирь Роака рассыпается пылью, удар в наруч так силён, что мгновение мне кажется, будто рука сломана. Но я жив и не позволил себя ранить.

Тысячи кровавых пик медленно втягивались в камень.

Призрак не успел уйти, припал на колено, истекая туманом ниже пояса. Но в нём нет крови, так что можно не особо беспокоиться, я знаю, что он может сражаться и с гораздо более серьёзными ранами.

Старик тоже цел, закрылся защитной техникой, которую кровавые пики проломить не сумели. В следующий раз и мне нужно использовать больше узлов.

Но эта дарсова Марионетка явно впитала в себя кровь Предводителей Воинов. Сколько их здесь лежит? Шестеро только тех, о ком я знаю. Убить заново шесть Предводителей? Старик, ты сам-то способен на такой подвиг?

Хрипло крикнул:

— Старик, может, вытащишь ещё пару артефактов, ты же глава секты артефакторов!

«Не глава, а старейшина. И сколько их, по-твоему, у меня в запасе? Сотня?»

— Ты же готовился к этому дню не один год. Должна была быть сотня.

Старик рявкнул вслух:

— Заткнись и сражайся. Заставь её снова выпустить побольше нитей крови, и я их сожгу, они сильнее всего уязвимы. Мы измотаем её.

Я стиснул зубы, сдерживая ругательства. Как будто это так легко сделать — заставить выпустить.

На этот раз вперёд я ринулся, использовав Кровавые Плети и, не жалея, вливая в них и силу, и стихию. Летающие Убийцы раз за разом пробивали насквозь Марионетку, жаля её заключённой в них стихией молнии, Звёздный Клинок рассекал Марионетку, а я всё думал, что ещё я могу применить против неё.

Артефакты? У меня где-то валяется Огневище.

Три вдоха и оно летит под ноги Марионетке.

Но то, что так меня когда-то впечатлило у складов Морозной Гряды, здесь Марионетка втоптала в камни, буквально расплескав пламя в стороны.

А вот старик отлично сумел сжечь нити, которые я выманил за собой. Я метался среди них больше двадцати вдохов, позволяя сплестись гуще, и за это время вспомнил ещё об одной штуке, которую можно считать невероятно сильным артефактом.

Цепочка, что закрывает связь с Небом.

Вот только подействует ли она на Марионетку? Что она закроет ей? Может быть, перекроет связь с формацией, сделает то, что не могут сделать артефакты старика здесь и сейчас?

Не попробую, не узнаю.

За то время, что бушевал огонь и корчилась Марионетка, старик успел завершить технику. Ту самую, что на моих глазах убила Предводителя — мечи, падающие с неба. Только в этот раз они все молотили по крохотному пятачку в пять шагов шириной, только по Марионетке.

Ей это явно не понравилось, три вдоха она стояла под их ударами, а затем впервые с начала сражения двинулась с места, с чавканьем отрывая ногу от плит площади. Она сильней, чем были убитые Предводители, раз может выбраться из приковывающей техники или старик Тизиор ослаб и мало влил силы?

Неважно.

Куда, тварь?

Первым ей в грудь влетело Штормовое Копьё, следом из камня вырвались Кровавые Плети. Да, им было не под силу пережить удар даже одного меча старика, но их были десятки и их хватало, чтобы заставлять Марионетку бороться за каждый шаг из двойной ловушки.

Плети, в которые я вливал стихию, должны были быть острыми, словно хорошо наточенный клинок, должны были окрашиваться кровью врага, вот только Марионетка не собиралась отдавать моей технике ни капли своего тела.

И не надо. Огромные призрачные клинки молотили Марионетку, раз за разом рассекая её тело, заставляя странно вибрировать её тело, и срывали ритм едва уловимого мерного биения в глубине её тела. Эдак...

Мечи вдруг исчезли, запас вложенной стариком в технику силы закончился. Я возмущённо завопил:

— Старик, ты же давно Предводитель, сделай технику непрерывной!

Мне ответил злой голос:

— Щенок, побольше уважения к старейшине секты Сапфировых Тритонов!

Я обернулся, в изумлении уставившись на ещё одного незнакомого мне старикашку. С губ даже едва не сорвался глупый вопрос: «Ты кто, вообще, такой?». Ясно же, что какая-то шишка из тех, что помогали старику, как бы не шишка из Тритонов, которую должен знать Атрий, только у меня сейчас не то лицо. Вовремя ты появился со своими нравоучениями, шишка, ничего не скажешь.

Спустя миг мне стало не до чужака и не до насмешек — Марионетка снова ударила. На этот раз