Книга Израиля. Путевые заметки о стране святых, десантников и террористов - Евгений Сатановский

Поговорив, неожиданно сошлись во многом. Вдруг выяснилось, что иранская угроза и для Саудовской Аравии, и для Израиля – фактор общий и сближающий. И палестинская проблема не столь уж однозначно воспринимается и теми, и другими. Официально – да, не до координации позиций, но неофициально… И «Братья-мусульмане», читай ХАМАС, и для Израиля, и для саудовцев – не свет в окне, а головная боль. И какая! Что до арабских и еврейских традиций – тут вообще всё оказалось крайне любопытно.

Поскольку, хотя мало кто из критиков Израиля это понимает, вообще-то он куда более арабская страна (в хорошем смысле слова), чем принято об этом говорить. Точнее, не столько арабская, если иметь в виду еврейское население, сколько арабизированная. И в этом качестве вполне вписался бы в регион – не на последних ролях, когда и если бы его в этот регион кто-то готов был вписать. Взять хотя бы тот же Иерусалим…

Восточный город. Население которого в огромном большинстве составляют восточные евреи, арабы и патриархальные евреи-ортодоксы, слегка разбавленные государственными клерками, университетскими студентами и творческой интеллигенцией. Да, синагоги и йешивы на каждом шагу. И церкви на каждом шагу. Но ведь и с мечетями точно так же. И первое, что тебя будит в этом городе, как и во многих других городах Израиля, – утренний азан муэдзина. Причём Израиль не Швейцария – минареты при мечетях строить никто не запрещает.

В общем, израильтянин и саудовец разъехались, исполненные высокого уважения друг к другу. В некотором изумлении от того, что собеседник оказался нормальным человеком, а не чёртом с рогами. Что было бы забавно, если бы не было так грустно. Поскольку, пока люди знакомятся друг с другом, государства по инерции ведут информационную войну. И роль Саудовской Аравии в консолидации исламского мира против Израиля по-прежнему высока. Тем более что её лидеры стареют, страна меняется и не исключено, что со сменой поколений «наверху» она изменится чрезвычайно сильно. Вопрос, в какую сторону.

Нельзя держать людей под прессом слишком долго. Когда страна открыта миру – а из монархий Залива, включая саудовское королевство, выезжают и путешествуют по этому миру сотни тысяч человек, – и в этой стране работает интернет… Нравы там жёсткие, салафитские. Но все, кто жил в арабском мире, представляют, как работает на практике принцип «запретного плода». То есть саудовец, выехавший за границу, – это сплошной разврат и пьянство. И относится это к обоим полам.

Примерно как в советские времена с туристами в западных странах: стриптиз и поход на порнофильм – святое дело. Что радовать моралистов и исламскую полицию никак не может. Но толку от них в данном случае столько же, сколько от советских дружинников в борьбе с узкими или, напротив, широкими брюками. Длинными волосами. Джазом. Один вред, никакой пользы. Ни стране. Ни обществу. Ни им самим – помимо мелкой власти, которую человек, у которого не сложилась карьера, может употребить, потешившись над другими людьми.

Хотя чего ждать от тех, кто правит этой страной и её соседями? Старых людей, чья молодость и зрелый возраст пришлись на эпоху, когда в Аравии ещё рабами торговали? Королю Абдалле, который правит Саудовской Аравией в те дни, когда автор пишет эти строки, девяносто лет. Не в переносном, а в самом прямом смысле слова. То есть когда король Фейсал под давлением американцев отменил в королевстве экспорт, импорт и продажу рабов, которые там процветали, несмотря на формальный запрет рабства в 30-е годы, было ему примерно сорок. И вся без исключения саудовская элита была в то время людьми взрослыми и состоявшимися.

Такая вот страна, управляемая старыми работорговцами… Благо рабами в ней были не тысячи – сотни тысяч человек. Да, впрочем, и сегодня их не меньше. Должны же как-то за билеты расплачиваться люди, которые из бедных стран пытаются попасть на ежегодный хадж? Вот детей своих они там и оставляют. Формально – по контракту, устраивая их на работу. Фактически – в рабы. О чём все всё знают, но писать не пишут. Союзник великих держав, большие инфраструктурные проекты, нефть, контракты на поставку оружия… Не нужно обижать ценных партнёров. Неприбыльно это. Бессмысленно. И хлопотно.

Чего, спрашивается, от них хотеть? Там в головах то, что есть. И нового ничего уже не будет. Поэтому для этих ребят нормально использовать террористов для продвижения своих внешнеполитических и внешнеэкономических интересов. Когда террористы на их собственную династию покушаются, они «заблудшая секта». А если власть не трогают, так в чём проблема? Координацию их действий наладит королевское Управление общей разведки. «Аль-Каида» они, «Джабхат ан-Нусра» или «Имарат Кавказ», какая разница?

Правда, под боком конкурент. Катар перехватывает салафитские группировки. Тянет одеяло на себя в Ливии, Сирии, Египте, Ливане, Ираке, Йемене, Судане. Не говоря уже о «Братьях-мусульманах», которых в монархиях Залива, кроме Катара, поддерживающего их по всему свету, боятся как огня. А на повестке дня проблема геронтократии во власти – в Саудовской Аравии по-прежнему правят дети её основателя, Абд эль-Азиза ибн-Сауда. Но они не вечны: представители первого поколения кончаются. Да и те, кто ещё не ушёл в мир иной, – дряхлые, больные, находящиеся при последнем издыхании люди.

Воюют они между собой не на жизнь, а на смерть. Семьями и кланами. Вступают во временные альянсы. Сражаются за близость к трону и влияние на короля. Большая власть. Большие деньги. Интриги такие… кого не отравят, так застрелят или подсидят. Поскольку главная проблема Саудовской Аравии – не Израиль и даже не Иран, а стабильность режима и передача верховной власти. Детям пора её передавать. Внукам. А механизма нет, и власть эту придётся отдавать, изобретая его в процессе, «на ходу». А времени и сил всё меньше…

Саудовской Аравии до смерти нужна консервативная модернизация, которую осложняют собственные ортодоксы и антиправительственная деятельность исламистов-радикалов. Той самой «заблудшей секты», пропагандистская и террористическая активность которой ставит под вопрос единство страны. Поскольку протяжённая граница с Ираком летом 2014 года, в условиях наступления исламистов ИГ на позиции Багдада, превратила королевство в такое же прифронтовое государство, как Сирия и Иордания.

А там ещё и усиление иракских шиитов и распространение влияния Ирана за пределы его границ. Что усиливает сепаратистские тенденции в Восточной провинции, большей частью населения которой являются шииты, традиционно враждующие с ваххабитской элитой королевства. Где почти что вся саудовская нефть. Плюс зейдитское меньшинство в Ассире и исмаилитское в Наджране. Поскольку монополия на власть у салафитов, но этим мало кто доволен из тех, кто ими не является.