Житие колдуна. Тетралогия (СИ) - Татьяна Садыкова

   Я довольно улыбнулся - значит чутье меня и на этот раз не обмануло, и передо мной и вправду единственная дочурка Амалии.

   - Пугаю? Что вы, господин! Я им просто доступным языком объясняю, что они ошиблись в выборе заведения. А то они решили, что попали в бордель!

   - А ну, марш в таверну! - прошипел работодатель своей сотруднице, одним взглядом обещая ей серьезную головомойку. Элиза возмущенно нахмурилась, но подчинилась.

   Покраснев до кончиков волос под пристальными шокированными взглядами мужчин она, судорожно сжимая в руках полено и метлу, невозмутимо, стараясь не потерять достоинства, прошествовала в дом. Только вот дверь захлопнулась с таким грохотом, что со звоном упала висевшая над нею подкова.

   Хозяин с неким облегчением выдохнул и повернулся к посетителям, став чуть ли не раболепствовать перед ними:

   - Смиренно прошу меня извинить за мою невежественную сотрудницу, - унижался он перед немного приободрившимися мужчинами. Ничто уже не напоминало о том, как они трусили перед девушкой - головы гордо подняты, пренебрежительный взгляд, которым они смотрели хозяина таверны, наверняка намереваясь получить компенсацию за унижение собственного достоинства. - Она недавно приступила к работе и еще не полностью уяснила свои обязанности...

   Я, презрительно бросив взгляд на торгующихся мужчин, прошел мимо них в таверну. Хозяин пытался замять инцидент, лишь бы только не потерять клиентов, а те пытались получить с него деньги.

   С одной стороны я вполне его понимал - в эпидемию дела не только придорожных, но и городских таверн стали совсем плохи. Люди опасались общественных мест, боясь заразиться "Черной болезнью", и поэтому выручки данным заведениям едва хватало, сводить концы с концами. Конечно, иногда были смельчаки, но в большинстве своем это нечистые на руку люди, мародеры, бандиты и... что греха таить, Элизе сейчас просто повезло, что она со своим характером не нарвалась на совсем отъявленных негодяев.

   Девушка для недалеких умом мужчин в первую очередь объект удовлетворения своих желаний, особенно в такое неспокойное для страны время, когда стража не может обеспечить безопасность горожан. Не думаю, что у нее были бы шанцы против трех настроенных серьезно мужчин, да и хозяин таверны ничего не смог бы поделать против такого произвола, а если бы она также как и сейчас им дерзила и пыталась отстоять свою честь - они бы убили ее на месте...

   Амалия правильно беспокоилась за свою дочь - лучше увести ее туда, где стража контролирует ситуацию, пока она со своей миловидной внешностью и дерзким языком не нарвалась на проблемы.

   Но стоило мне только открыть дверь, как внезапно я почувствовал удар, который в мгновение ока отправил смотреть глупые сны, и заменять собой коврик для вытирания ног. Я даже не успел ничего толком понять - все произошло так быстро, что я не смог выставить перед собой даже обычный телекинетический щит, который я обычно ставлю не задумываясь.

   В сознание я приходил с трудом. Нещадно болела голова, ломило тело, видимо, от неудачного падения... Пробормотав исцеляющее заклинание, я, держась за голову, нащупав на лбу огромную пульсирующую шишку, открыл глаза.

   Я лежал на диване, а рядом со мной сидела Элиза, обеспокоено всматриваясь мне в лицо. Я пораженно замер, на пару мгновений не отрывая взгляда от девушки - у нее были такие родные небесно-голубые глаза Амалии, что мне даже показалось, что передо мной сидит моя подруга. Сердце сразу защемило от нестерпимой боли, горюя об этой невосполнимой утрате.

   - Извините, - виновато проговорила девушка, опуская глаза в пол. Она взяла в руки миску с водой и, отжав тряпку, приложила ее к шишке. - Я думала... я вас перепутала с кое-кем другим. Мне так жаль.

   - Ничего, - я сел, поправляя на голове холодный компресс. Еще пару мгновений и от "боевого ранения" не останется и следа. Как хорошо, что я целитель... - Я сам виноват, что... гм... не заметил летящий предмет.

   Элиза смутившись, посмотрела на небрежно лежащее в углу многострадальное полено. Я тихонько засмеялся - вот так ирония судьбы. Получить по голове вместо тех идиотов. А мне везет.

   - Я магистр Никериал Ленге, - я, очаровательно улыбнувшись, подмигнул растерянной Элизабет. "Не хочу тянуть кота за хвост, а перейду сразу к делу,- решил я, - чтобы быстрее уехать из этого неприветливого города". - И я приехал за тобой.

   Но, кажется, я слишком поторопил события. Второй раз получить по голове, но уже железной миской с ледяной водой, было как минимум обидно.

   Впервые девушка при знакомстве со мной так сильно желала меня убить. Неужели моя очаровательная улыбка, от которой таяли милсестры, больше не срабатывает? Какой удар... Годы тренировок на сотрудницах госпиталя - все насмарку.

  Я улыбнулся, прокручивая раз за разом в голове нашу первую встречу. Элиза меня потрясла с первого мгновения... точнее с первого удара по голове - еще никогда до этого дама так сильно не выказывала желания со мной пойти. Я тогда считал себя талантливым, привлекательным магом, за которым девчонки бегали толпой, надеясь только на то, чтобы я уделил им частичку своего времени... Это сейчас я перебесился, и мне не нравится слишком назойливое внимание, а тогда я и дня не мог прожить, не словив на себе восхищенный взгляд или вздох прохожей дамы.

  Кто же знал, что милая девочка, о которой мне писала Амалия, вырастет в весьма боевую особу, что при знакомстве со своим будущим опекуном применит грубую силу полена и миски. Мне порой кажется, что Ирен эту часть характера унаследовала от нее, а Элиза в свою очередь получила ее от Амалии. Моя старая подруга при первой же возможности старалась доказать всем и вся свою самостоятельность, старалась показать, что не намерена прятаться за спину мужчины, что она и сама вполне может позаботиться о собственной безопасности.

  Я всегда слегка сочувствовал Шону. Трудно было иметь такую жену. Конечно, он и она не были виноваты - их судьбу за них решили родители. Амалию выдали замуж, как только ей стукнуло шестнадцать, и увезли из нашей деревни в город, но она недолго жила в доме своего мужа. Я думаю, что Шон искренне полюбил рыжеволосую девушку, раз спокойно сносил ее неусидчивый характер, а после того как их маленькой дочурке исполнилось три года и вовсе отпустил ее на поиски приключений. Амалия возвращалась домой редко, но всегда вела переписку с мужем, интересуясь судьбой своей дочери.

  После того, как я убедил Элизу пойти со мной, (а убеждать ее пришлось долго - пока не закончились предметы, которые она могла поднять и кинуть в меня, и пока нас со скандалом не выставил вон из таверны этот старик), мы поспешили в столицу. Я хотел скорее избавит... отправить девушку в госпиталь Парнаско к Азелю, а самому уже без балласта искать панацею от болезни. Но моим планам не суждено было сбыться. Видимо Великая решила основательнее научить меня уворачиваться от летающих предметов... Кстати, эта способность приобретенная в годы эпидемии мне потом не раз помогала - например, в общении с одной принцессой.

  Может быть, во всем виновата долгая дорога, или же воля Пресветлой Богини, но за время пути в столицу я и Элиса сблизились. Она больше не смотрела на меня волком, бормоча "маменькин посыльный", а начала улыбаться, рассказывать мне о своей жизни, семье...

  Путь в столицу по объятой эпидемией стране был нелегок. Если раньше я мог без особой опаски проходить через города, идя в Бринголь, то сейчас на мне лежала ответственность за Элизу. Я опасался, что она может случайно подхватить заразу, и поэтому мы шли в Келионендор обходной дорогой, не заглядывая в города.

  Тогда стояло особенно душное лето. Почти весь скот умер или был забит, в городах появилась еще одна напасть - их наводнили голодные крысы, зараженные Черной болезнью. Почти некому было сеять хлеб, а половину запасов зерна съели крысы, и все со страхом дожидались холодов, когда на страну опустится страшный голод. Люди дни напролет проводили в храмах Пресветлой Элисень, моля ее о снисхождении... Большего подъема веры религия еще никогда не видывала.

  Чтобы хоть как-то отвлечься от этой реальности и скоротать время в дороге, я и Элиза много разговаривали. Порой ночь напролет мы сидели возле костра, травя друг другу интересные истории. Я рассказывал ей об ее матери, госпитале, своем приемном отце, Филе, детстве... Никогда еще раньше я так сильно не доверялся девушке, даже Амалия многого не знала о моей жизни, а тут... тут меня как будто прорвало. Хотя, наверное, это потому что мне достался внимательный и участливый собеседник, который с восхищением заслушивался моими приключениями? Кто ж знает. Но факт остается фактом - я раскрыл ей свою душу.