Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понимаю, понимаю! – Элан сделал успокаивающий жест, и голоса притихли, – Сожалею, Владислав, но это решение остаётся в силе. Ты вынослив, даже очень, но этого мало. Ты плохо переносишь недостаток сна, а это – неотъемлемая часть жизни эволэка. Твой мозг слишком быстро отключается при нагрузках, ты слишком часто живёшь в режиме полного автопилота. Кроме того, твой пищеварительный тракт оказался одним из самых слабых в группе. Поэтому тебя забраковали.
Видя, как ошарашила новость Сорокина, как побледнел бедняга, не веря собственным ушам, Элан не хотел добивать его окончательно, но пришлось:
– Это, по-видимому, твои органические недостатки, а посему, я не рекомендую тебе повторное прохождение испытания – по опыту могу сказать, что это практически бесполезно. – Он снова печально улыбнулся потрясённому до глубины души кандидату, и закончил, – Лучше горькая, но, правда. Так-то.
Группа распалась. Победители хлопали своих уезжающих товарищей по спинам, жали в объятиях, многие, не скрывая чувств, плакали, расставаясь. Пять девушек и двух юношей их соратники проводили до автобуса, обменивались адресами, номерами телефонов. Те, тронутые заботой, благодарили счастливчиков, остающихся в стенах странного особняка, желали удачи и успехов…
Элан, жмурясь на не по-зимнему тёплое солнце, сказал вроде-как самому себе:
– Я провожаю уже восьмую группу, прошедшую предварительный отсев, и в восьмой раз задаюсь вопросом: кому же повезло больше? Тем, кто остался, или тем, кто уехал?
Афалия, привалившись на своего возлюбленного, с не меньшим сомнением в голосе согласилась:
– Да, дети не знают, что самое трудное ещё впереди…
* * *
Четырнадцать кандидатов удивлённо вертели головами – утилитарность особняка, лишённая даже намёка на высокие технологии, оказалась обманчивой. Кто бы мог подумать, что под тремя этажами под землю уходят ещё два? И какие!
Первое, что бросилось в глаза – это чистота. Даже сами юноши и девушки были с ног до головы облачены в белоснежные балахоны, как пациенты перед входом в операционную. Собственно, хотя это место и не видело никогда вскрытых тел, пропитанных кровью тампонов, летящих в урну, и прочих непременных атрибутов хирургического отделения, это и была операционная.
Ряд таких же белоснежных столов, на которых в полу лежачем положении и будут проходить процедуру новобранцы, венчали сложные механические суппорты, с мудрёными суставчатыми приводами. У каждого изголовья стандартный на вид терминал, для отображения данных, с клавиатурой, портом для мнемонического общения с ИР «Поворота».
Дети, в меру испуганные, недоверчиво взирали на все эти инструменты, и неспешную работу персонала, такого же белого и пушистого, как и всё помещение.
– Это ваша дверь в новый мир, – без пафоса сказал инструктор, указывая рукой на ряд столов, – хотя, никогда нельзя сказать заранее: будет ли положительный результат, или нет.
Афалия и Элан преобразились до неузнаваемости. Вполне человеческие лица, даже парные ушки спрятаны под шапочки, хвосты потерялись в свободной одежде, не дающей ни соринки, ни единому волоску нарушить идеальную чистоту помещения, естественные «перчатки» из короткой шёрстки так же не видно, на руки надеты настоящие перчатки из белоснежной ткани.
Лисичка обвела взглядом кандидатов:
– Кто первый?
Девчонки, явно желающие посмотреть немного со стороны на процедуру, прежде чем пройти через неё самим, косились на парней, но ждать долго не пришлось – Александр традиционно сделал шаг вперёд:
– Я первый! – Он отчеканил слова, и застыл по стойке смирно, но выглядел при этом очень комично в безразмерном балахоне, не имеющем ничего общего с ладно сидящей военной формой.
Доронина поманила смельчака пальцем, и тот, без видимого волнения, но с внутренней дрожью, лёг, заёрзал, устраиваясь поудобней. Инструктор его поправила, заставив сдвинуться вверх на очень важные сантиметры, более правильно уложив голову между двумя ухватами с мягкой обивкой.
– Мы фиксируем голову, руки и ноги, – мелодичный голосок кицунэ словно давал команды аппаратуре, сдвигающей суппорты, и через секунду юноша оказался в мягких, но крепких объятиях, – чтобы рефлекторные движения ненароком не сломали тончайшую иглу…
– Да, головой не пошевелить ни на миллиметр! – Подтвердил Чёрный, с какой-то настороженной улыбкой на устах.
– Теперь, лоб закрывается суппортом, – суставчатая рука из пластика и металла пришла в движение, и Элан защёлкнул зажимы, превратив составные части агрегата в единое целое – голова его тёзки оказалась зажата в плотных тисках, охватив лоб, виски, и даже шею.
Но рот, нос и глаза остались не прикрытыми, оставив товарищам возможность наблюдать всю гамму эмоций испытуемого, но тот был вполне спокоен, и стоящие у его ног кандидаты улыбались старосте группы, ободряюще подмигивали и кивали головами.
– Теперь, когда кандидат полностью обездвижен, – с самой невинной физиономией продолжил наставник, – надо провести окончательную подготовку к операции.
С этими словами он наклонился, и извлёк из-под стола подозрительного вида ёмкость с резиновой грушей. В этот миг, моментально узнав пыточный инструмент, Чёрный полностью потерял самообладание: на лбу выступил пот, в глазах неподдельный испуг, в голосе отчаянна мольба:
– А это обязательно?!
– А как же? – Страшно удивился Элан, – Клизма на четыре литра, чтобы избавить всех от возможных неожиданностей.
Глаза вылезли из орбит у всех без исключения кандидатов, но напрасно. Под гомерический хохот обслуживающего персонала Лис, сам трясясь от смеха, убрал ненужный инструмент обратно под стол:
– Извини, это шутка. Просто не мог удержаться.
Александр с облегчением глубоко задышал, пронесло, даже не ругаясь вслух – новичков, пользуясь их неопытностью и неосведомлённостью, подкалывали беспрестанно.
– Теперь, проводиться распознание личности, – продолжила огненная кицунэ, когда веселье улеглось, а испуг схлынул, – ведь объёмная карта мозга у каждого своя.
Аппаратура едва слышно загудела, замигали огоньки, и на экранах появилось изображение спрятанного под черепной коробкой серого вещества.
– Теперь ваши ткани пронзит тончайшая игла, – продолжила пояснения Афалия, и, увидев, как едва заметно дёрнулось скрученное по рукам и ногам тело, продолжила, – игла уже прошла кость. Как ощущения?
– Печёт лоб, но, в общем, боли нет, – честно сказал Чёрный, – странное ощущение…
– Игла уже входит в гипофиз, вот поэтому жжёт уже в мозгу, – продолжил комментировать процесс рыжий плут, – в первый годы практических контактов с Океанесом воздействовали сразу на гипоталамус, но эта методика оказалась не совсем удачной.
Он не смотрел на притихших кандидатов, всё его внимание поглотил экран и лицо подопечного, а говорила вторая половина сознания:
– Более поздняя методика, воздействие на гипоталамус через гипофиз, имеет очевидные плюсы. Первое – пробуждение чувствительности к тонким мирам не носит взрывного характера, иначе вам может просто снести башни…
В общении с
