Сын Сумерек и Света - Олег Авраменко

— Научиться-то научился, только не рискую возить других. Когда я за рулём, она брыкается, как строптивая лошадь.

— Не беда, — сказала я, садясь на место водителя. — Со временем ты её укротишь.

Морган сел рядом со мной, а Пенелопа и Дейдра устроились на заднем сидении. С первого поворота ключа я завела мотор и плавно выехала во двор. Куры и в Африке куры, во всех мирах они всё с тем же глупым упрямством норовят перебежать тебе дорогу под самыми колёсами. Этот мир не был исключением.

— Ух ты! — воскликнул Морган. — Ни одной не задавила! Мне бы так.

— Научишься, — утешила я его. — Куда ехать?

— Как только выедешь из ворот, сворачивай налево.

Ворота постоялого двора уже были распахнуты настежь. Все слуги с перекошенными от страха лицами прятались в таких местах, где даже при всём желании на них нельзя было совершить наезд. Наверное, они здорово удивились, когда машина с мерным урчанием выехала со двора и без всяких приключений аккуратно свернула на хорошо утоптанную грунтовую дорогу.

— Теперь прямо, — сказал Морган. — До самого замка.

— Далеко?

— Не больше пяти миль.

Я хмыкнула:

— Нужно было просто соорудить парочку «ниш» и не возникало бы никаких проблем с передвижением.

— Я не сомневаюсь, что «ниши» имеются, — ответил Морган. — Но Бронвен не спешит их показывать. Не доверяет мне.

— Понятно…

Я переключила скорость и поддала газ. Мы помчались с ветерком, подпрыгивая на выбоинах. Дейдра то и дело повизгивала — но не от страха, а от восторга. Поглядывая в зеркальце заднего обзора, я видела, как её лицо постепенно приобретает здоровый цвет. Я знала, что делала. Несколько раз мы с Дейдрой вместе посещали технологически развитые миры, и больше всего ей там понравилось кататься на машине с открытым верхом. Она так пристрастилась к быстрой езде, что всерьёз начала подумывать о строительстве первой в Логрисе скоростной автострады из Авалона в Порт-Ниор. Просто так, для собственного удовольствия… Между прочим, в Царстве Света есть замечательная автострада, опоясывающая всю планету вдоль сороковой параллели. Она предназначена исключительно для развлечения таких вот сорвиголов, которые любят гонять машины со скоростью четыреста километров в час.

Приблизительно через милю я почувствовала первые признаки блокирующих чар и немного сбросила скорость.

— Странные чары, — сказала я Моргану. — Интенсивность Формирующих несколько понизилась.

— И будет понижаться. Это идея Бронвен — сделать что-то вроде силовой колыбели. Дело в том, что девочка в фазе активности пытается вызвать некое подобие зачаточного Образа, но не вполне контролирует его. И хотя никакого вреда она себе не причиняет, Бронвен убедила Дану, что нужно подстраховаться.

— И зря. Ребёнок может засунуть себе палец в рот и подавиться, но это ещё не повод связывать ему руки. За ним надо просто присматривать. Дейдра урождённый адепт, и для неё контакт с Источником так же естественен, как зрение, слух, обоняние…

— Девочку зовут Дейдра? — отозвалась с заднего сидения другая Дейдра, старшая.

— Да, миледи, — ответил Морган. — Её назвали в вашу честь.

— Кто так решил — Артур или Дана?

— Дана. Артур ещё не знает, что у него есть дочь… — Вдруг Морган что было силы стукнул кулаком по передней панели. — Дочь, чёрт возьми! Дочь! Это же было ясно как божий день!

Я ударила по тормозам.

— Что с тобой?

— Ха! Что со мной! — воскликнул Морган с потерянным видом человека, которому только что пришло в голову, что он, возможно, переоценивал свои умственные способности. Затем повернулся к Пенелопе и спросил у неё: — Как ты находишь мои уши? Тебе не кажется, что они сильно смахивают на ослиные? А мне кажется! Недавно эти уши прохлопали одну любопытную фразу Бренды. Она назвала дочь Артура твоей младшей сестричкой! Из этого следует, что либо Дана твоя мать, либо Артур твой отец. Лично я ставлю на Артура.

Пенелопа вздохнула:

— Ты выиграл, Морган.

— Ещё бы! Я делаю ставки наверняка. Теперь ясно, почему Артур так озверел, когда я… Впрочем, ладно. — Морган посмотрел на Дейдру и на лице его отразилось недоумение. — Вы не удивлены, миледи?

— Я давно это знала, — ответила она. — И Пенелопа знала, что я знаю. Только и того, что сегодня мы впервые открыто признали это друг перед другом.

— Потрясающе! — сказал Морган, откинувшись на спинку своего сидения. — Просто очаровательно… Но почему вы скрывали это?

— Спроси у Артура, — сказала я, нажав на газ и отпуская педаль сцепления. — Когда он вернётся.

Машина тронулась, плавно набирая скорость.

Некоторое время мы ехали молча. Наконец Морган задумчиво произнёс:

— Вот что, Бренда. Я знаю тебя лишь три месяца, но уверен, что ты не из тех, кто сначала говорит, а потом думает. Тогда ты не проболталась, ты умышленно назвала при мне крошку Дейдру сестрой Пенелопы. Ведь так?

— Так, — ответила я. — И не упрекай себя в несообразительности. Прежде всего, сообразительность — это умение всё подмечать и делать правильные выводы, а заторможенность зачастую происходит от излишка ума. Когда думаешь о многих вещах сразу, то порой не успеваешь следить за всеми своими мыслями. На моём профессиональном жаргоне это называется переполнением стэка.

Глава 4

Артур

В некотором смысле злые языки были правы, утверждая, что Амадису больше к лицу ряса священника, чем королевская мантия. Он был крупным мужчиной, не толстым, но в меру упитанным, с вдохновенным лицом, как бы не от мира сего, и проницательным взглядом светло-серых глаз, которые, в зависимости от обстоятельств, могли излучать саму доброту, кротость и милосердие, или метать молнии гнева Божьего. У него был хорошо поставленный голос профессионального проповедника, он в совершенстве владел ораторским мастерством и мог вещать с амвона дни напролёт, а паства слушала его разинув рты и развесив уши.

У моего сводного брата были две главные страсти в жизни — Митра и женщины, благо культ Бога Света не обязывал священнослужителей к целомудрию. Амадис обожал разъезжать по Рассветным мирам, входившим в официальные владения семьи, и не только потому, что почти в каждом из них имел собственный гарем. Он очень серьёзно относился к своим пастырским обязанностям и, по всеобщему мнению, был лучшим из жрецов Митры за всю историю нашего Дома. Лет шестьдесят назад наш отец Утер, оценив успехи Амадиса на ниве религии и окончательно убедившись в его неспособности справиться с властью светской, задумал было учредить для него отдельную должность верховного жреца Митры. Однако дети Света, привыкшие видеть в лице короля харизматического лидера, горячо протестовали против нововведения, и в конце концов отцу пришлось оставить всё как было. Теперь же, когда авторитет королевской власти упал до нуля, такая реформа была не только возможна, но и желательна. Жаль, что Амадис понял это так поздно…