Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, роль, которую мог сыграть, но не сыграл Высоцкий, выяснена. Вопрос с песней остался открытым. Последняя возможная зацепка заключалась во фразе, сказанной Л. Аграновичем в интервью Б. Акимову: «Есть один человек, но он далеко, в США, гитарой лучше управлялся, чем Люба, мог помогать ей». Б. Акимов оставил фразу без внимания, а я спросил режиссёра, кого он имел в виду. Услышал в ответ: «Да это мой сын Алёша Ковалёв!»
Разговор с артистом А. Ковалёвым, ныне сотрудником радиостанции «Голос Америки», помог получить интересную информацию о Высоцком, но, увы, не в связи со «Случаем из следственной практики». По словам А. Ковалёва, он действительно видел Высоцкого на съёмочной площадке, но о песне ничего не знает.
К сожалению, не все загадки имеют решение, и я полагал, что вопрос о том, что за песню предлагал Высоцкий в фильм Л. Аграновича, навсегда останется без ответа. Случилось, однако, неожиданное. Через два года после выхода моей книги «Высоцкий в Одессе», в которую была включена глава о фильме «Случай из следственной практики», я разговоривал о фильме «Маленькие трагедии» с оператором-постановщиком Михаилом Аграновичем, сыном Л. Аграновича.
Поскольку М. Агранович сказал, что у него с Высоцким были встречи и до начала работы над «Маленькими трагедиями», я попросил об этих встречах рассказать.
«В 1967 году Володя для картины моего отца писал песню, этот фильм ставился на Одесской киностудии, – сказал Михаил Леонидович. – Там уже композитором Зивом была написана музыка. Под эту музыку надо было быстро написать какие-то стихи, и Володя сделал это, сидя у отца в кабинете прямо при нас. Это, наверное, продолжалось часа два. Я из песни запомнил одну строку: “Скачет по небу всадник-облако”. Конечно, эта песня не была значительным событием в его биографии. Просто так написано, для быстрого заработка». [5]
Благодаря единственной оставшейся в памяти М. Аграновича строке стихотворения удалось через сорок с лишним лет установить, какой именно текст написал Высоцкий для кинофильма «Случай из следственной практики»:
Бродят
По свету люди
разные,
Грезят они о чуде —
Будет или не будет!
Стук – и в этот вечер
Вдруг тебя замечу!
Вот и чудо!
<Да!>
Скачет
По небу всадник —
облако,
Плачет дождём и градом, —
Значит, на землю надо.
Здесь чудес немало
Есть – звезда упала.
Вот и чудо! Да![18]
Глава 3
«Иван Макарович»
После выхода на экран фильма «Вертикаль» к Высоцкому пришла всесоюзная известность. Всё чаще режиссёры хотели, чтобы в их фильмах звучали его песни. Не стал исключением и режиссёр Игорь Добролюбов, ставший впоследствии классиком белорусского кинематографа. Однако это произошло гораздо позднее, а в1967 году, когда И. Добролюбов приступал к съёмках фильма «Иван Макарович» (премьера фильма – 18 ноября 1968 года), он был начинающим режиссёром на счету которого было лишь два фильма.
«К сожалению, большой работы с Высоцким у меня не было, – сказал мне Игорь Михайлович Добролюбов. – Госкино вырезало сцену с песней Высоцкого. Сцена была отснята, но вырезана в Москве.
Я знал Высоцкого ещё по Москве, когда учился во ВГИКе, знал через его жену Людмилу Абрамову, с которой учились вместе. Потом как-то мельком встречались в Минске, и я его попросил написать песню для моего фильма. М. Ц. А как вы считаете, сцену вырезали из-за того, что песню написал именно Высоцкий или посчитали, что сцена не ложилась на канву фильма? И. Д. Это необъяснимо. Фамилию Высоцкого они, конечно, знали, но тогда ещё особого противостояния не было. Просто сцена такая, эшелонная… С детишками, битьём посуды. Эту песню мальчишка, главный герой, играл на гармошке. Но не вышло. Никаких объяснений, почему песню надо убрать, я, тогда начинающий режиссёр, естественно, не получил…» [1]
Песню «Полчаса до атаки» Высоцкий на выступлениях исполнил только один раз (во всяком случае существует только одна концертная фонограмма), а после исполнения рассказал зрителям следующее:
«Эта песня, которую я Вам сейчас спел – я её никогда не исполнял в концертах, просто почему-то она пришла мне сейчас на ум. Я её написал для фильма “Иван Макарович”. Это такая должна быть жалостливая песня, которую поёт мальчик под аккомпанемент гармошки. И когда мы снимали этот эпизод под Минском (там снимали эпизод базара, где он поёт эту песню), там стояли женщины, которые продавали молоко, – и они все плакали». [2]
На самом деле, Высоцкий во время съёмок того эпизода в Минске не был, просто не было необходимости ему приезжать тогда – ведь песня была записана в Москве. Как проходила съёмка этого эпизода на самом деле, рассказал звукооператор Семён Шухман:
«Съёмки проходили в Гродно (а не под Минском, как сказал Высоцкий. – М. Ц.) в конце лета – начале осени. Фонограмма песни, записанная на скорости 38, была получена из Москвы. И в Гродно мы копировали её прямо в Радиокомитете. Подгоняли тонваген и с комитетского магнитофона, так как своего студийного магнитофона не было, мы копировали песню сразу на широкоплёночный магнитофон. И затем при съёмке давали фонограмму Высоцкого.
Её изучил наш мальчик – герой картины, и пел. А он в этом эпизоде вёл за руку ещё и второго мальчика, младшего. Старшему было лет шесть, а другому – годика три, три с половиной. (Здесь некоторая неточность: детей в том эпизоде было трое. Старшему мальчику, герою картины Ване, было 12 лет. – М. Ц.) И как-то мы упустили во время репетиций и съёмок, что младший мальчик шевелил губами, повторяя песню. И когда затем посмотрели отснятый материал на экране, то я ужаснулся. Потому что если шестилетний ещё мог как-то спеть, то трёхлетний наверняка не повторит этого. Но всё же мы пригласили на озвучание этих детей, и они смогли спеть». [3]
Остаётся понять, почему же песня Высоцкого в картину не вошла. Авторы книги «Высоцкий и Беларусь» Виктор Киеня и Виталий Миткевич сомнений не имеют:
«Что же касается причин, по которым песня из фильма была выброшена, то тут особых сомнений не возникает… В глазах руководителей, призванных беречь идеологическую
