Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Не плачь, моя госпожа, быть может, есть в этом мире не только Закон, но и прощение.

Флориан отвернулся на запад, чтобы скрыть чувство, сокрушившее ледяную стену, которую так долго возводил вокруг его сердца и души Ясус Фиемм. И тогда он увидел нечто, от чего у него перехватило дыхание.

Отовсюду, с полей и ферм уходили люди: на лошадях и гружёных повозках, погоняя перед собой стайки гусей, прихватив всё, что моги унести на своих спинах.

И направлялись они не к городу, вереницы людей тянулись на восток, прочь от далёкого моря, будто с самого начала знали, что тому, кто придёт с намерением вернуть эти земли Закону, не хватит на это решимости.

Он хотел крикнуть им, сказать, что бежать нет нужды, что он очистил город и замок от зла, но, стоило ему открыть рот, как он обнаружил, что не может вымолвить ни слова.

И когда Флориан снова повернулся на запад, он увидел, что высокие серые волны уже начали пожирать землю, которую холодное тёмное море вверило на время человеку.

Сэнди Митчелл

Тильянская крыса

Это был один из тех мариенбургских туманов, когда погода, не в силах определиться, пора ли начинаться зиме, чередует то заморозки, то солнце с дождём. На закате, когда основательно подмораживает — так что лужи трещат под ногами прохожих — в каналах, которые, подобно венам, проходят по городу, занимается дымка.

Она образуется всегда неспешно, в виде ровной и спокойной пелены над поверхностью воды, такой, что кажется, будто толкающиеся на каналах морские и речные суда плывут по облакам, а сотни мостов, которые, словно ремни, стягивают друг с другом островки Рейкмута, висят в воздухе без какой-либо поддержки. Лёгкий бриз нагоняет рябь, вылепливая из водных испарений замысловатые фигуры, которые пропадают из виду, стоит на них взглянуть. Когда ветер крепчает, туман начинает бурлить, обвиваясь вокруг опор причалов, и поднимается всё выше, пока, наконец, не разливается лениво по улицам, словно призрак самой реки.

И как только это происходит, город преображается. Идёшь по улице, и ты сам, будто привидение, накрытое погребальным саваном. Факела горят неровно, свет их пожирает удушающая серая завеса; голоса стоящих рядом людей становятся приглушёнными, слова как будто жмутся поближе к говорящему.

Ничто из этого, впрочем, не трогало Баттермира Уорбла, который, уютно устроившись в своём любимом уголке, в «Переднике Эсмеральды», пивнушке полуросликов на окраине эльфийского квартала, настойчиво перебирал меню. Самой большой в его жизни проблемой на тот момент был выбор между двумя видами десерта: суфле из грецких орехов или вишен бретоннез. Так что, когда с грохотом распахнулась входная дверь, и на пороге робко замаячили грядущие неприятности, он не сразу заметил её.

Конечно же, в тот момент ничто не предвещало проблем, по крайней мере, на обывательский взгляд, но у Уорбла на неприятности был нюх, и, когда женщина закрыла за собой дверь, оборвав щупальце тумана, прокравшееся за ней в зал, он поднял глаза, чтобы поглядеть, что за шум.

В гостье не было ничего очевидно заметного, за что Уорлб мог бы зацепиться, кроме, пожалуй, внезапного дурного предчувствия. В «Переднике» можно было часто увидеть эльфов: здешняя кухня очень недурна, да и само заведение располагалось недалеко от их части города. В таверне уже сидели, неуклюже уткнувшись коленями в полуросликовские столики, несколько представителей этого народа. Женщина стояла у двери и торопливо оглядывала зал, как будто искала кого-то, и Уорбл решил, что она пришла встретиться с друзьями.

Но он кишками почувствовал, что ошибается и, когда их взгляды пересеклись, и она направилась через зал прямо к нему, он ничуть не удивился.

В вечерние часы в «Переднике» всегда было много народа, так что пока гостья проталкивалась к столику, Уорблу хватило времени, чтобы основательно её рассмотреть. Одежда на ней была качественная, но непримечательная: зелёный шерстяной жакет, узкие брюки того же цвета и чёрный кожаный табард; крепкие, испачканные грязью сапоги и тяжёлый чёрный плащ. Заострённые уши, зелёные глаза — обычная эльфийская внешность; Уорбла удивили лишь её волосы: они густыми кудрями ниспадали ей на плечи, а цветом были, как новенький, только что отчеканенный медный пенни. Рыжие почти не встречались среди эльфов; Уорбл точно ни одного не видел, а, как говорят в народе, если нет в Мариенбурге, значит нигде нет.

— Господин Уорбл?

Голос у неё был контральто: низкий, тёплый, будто густой сироп.

Полурослик кивнул и предложил присесть. Даже так гостья была значительно выше него, но теперь, он хотя бы мог говорить с ней, не заламывая головы.

— Просто Сэм, — сказал он. — Баттермиром меня зовёт только матушка, и это её личное изобретение.

— Сэм, — произнесла она. Слушать её, что тонуть в мягком шоколаде. — Мне нужна помощь.

— Всем нужна, — ответил он, раздумывая над суфле. — В таком мире живём.

— Да, особенно, если ты из Фейсс Мабдон, — горько сказала эльфийка.

Уорбл махнул было рукой, чтобы подозвать официантку, но, услышав её слова, замешкался. Он поднял голову и посмотрел гостье прямо в глаза. Он уже видел нескольких беженцев в лохмотьях, которые добрались до Пустоши пару месяцев назад, торговцы подобрали их где-то посреди океана. Какие бы вести они не принесли, те неизбежно перевирались, распространяясь от улицы к улице, но он был уверен, что, если согласится выслушать гостью, то узнает нечто такое, от чего ему станет не до еды.

— Продолжайте, — наконец сказал он, когда любопытство одержало верх над его более материальными аппетитами.

Она помолчала немного, собираясь с мыслями.

Гостью звали Астра, и рассказ её во многом, сходился с тем, что Уорбл уже слышал то тут, то там. Давно было известно о том, что тёмные эльфы вторглись на северные острова эльфийского королевства, и большая часть населения Фейсс Мабдон сгинула в море, спасаясь от марширующих по улицам вражеских солдат. Однако к чему полурослик точно был не готов, так к историям о зверствах, которые чинили захватчики. Для несчастных беженцев верная смерть в водах океана представлялась перспективой неизмеримо более привлекательной. Уорбл оказался прав — аппетит у него пропал.

— А где же в вашей истории вы сами? — спросил он, когда эльфийка окончила рассказ. — С вами, по-видимому, всё в порядке.

— Меня там не было. — Её глаза сверкнули, всверливаясь в глаза Сэма яркими, холодными изумрудами. — Я находилась в Люстрии по торговым делам. А когда вернулась… — Астра сделала паузу. — Там, где стоял город, теперь дым от пожарищ. Я лишь надеюсь, что моя семья нашла лёгкую смерть в океанских волнах, а не…