Твоя маленькая ложь (СИ) - "Alena Lavr"

— Каждый раз одно и то же, — бросает он, хватая меня за локоть. — Как только я иду к тебе навстречу, ты вновь наступаешь на те же грабли.

— Может на поводок меня посадишь? — раздраженно проговариваю я, наблюдая за его рукой на моем локте.

— Неплохая идея, но боюсь, что мы будем привлекать лишнее внимание подобными БДСМ замашками, — ухмыляется он, опуская черные квадратные очки на переносицу. — Как-нибудь в другой раз.

Я раздраженно фыркаю в ответ на его очередные шуточки и когда его рука отпускает мой локоть — чувствую себя чуточку свободнее. Мы входим в просторы больницы, и я вдыхаю аромат только что вымытых полов, Адриан проходит к стойке информации и медсестра любезно предоставляет нам одноразовые халаты. Около пяти минут уходит на то, чтобы попасть из одного отделения в другое и вот, наконец, мы оказываемся, к сожалению, в уже знакомых стенах онкологии. Чем ближе к палате мамы, тем сильнее дрожат мои руки, и вот я уже который раз нервно поправляю края бейсболки без надобной на то причины.

— У тебя есть полчаса, время пошло, — твердо проговаривает Адриан, устремляя на меня взгляд предгрозовых туч, когда мы останавливаемся у нужной двери. Твердость его голоса не соответствует тому мягкому и жалостливому взгляду, направленного в мою сторону.

Он жалеет меня?!

Но как только я задаюсь этим вопросом, парень уходит назад, усаживаясь на кресла для посетителей.

Я нервно сглатываю, почесывая левую ладонь и мягко толкаю дверь палаты вперед, проходя вовнутрь. Взволнованно задерживая дыхание, я делаю несколько шагов вперед и обнаруживаю маму в больничной сорочке в горошек, лежащую на комфортабельной кровати спиной ко мне. Несколько мгновений я не в силах проронить ни слова, ртом хватая воздух словно рыба, пока она даже не подозревает о моем присутствии. Как только дверь за мной со скрипом прикрывается, она медленно разворачивается, ожидая увидеть перед собой знакомую медсестру с очередной стопкой лекарств.

Болезненный укол мгновенно пронзает мое сердце, когда я вижу ее исхудавшее лицо, напрочь лишившееся привычных бровей и густых ресниц. На голове вместо густой копны каштановых волос теперь красуется легкий кашемировый платок цвета капучино. При одном только взгляде на меня, она ошарашенно преподносит тонкую кисть, на которой я тут же замечаю прожилки выступающих костей вместе с зеленым катетером, к бледным засохшим губам.

— Эли… — раздается ее тихий голос, и я тут же бросаюсь к ней на шею, аккуратно обвивая ее руками. — С тобой все в порядке…

Как только слух улавливает мамин голос — рассудок не выдерживает, и я сдаюсь удушающим слезам, которые мгновенно перекрывают кислород, капая на руки и разбиваясь на части. Несколько долгожданных секунд мы крепко обнимает друг друга, вдыхая знакомый аромат, и спустя время я встаю на колени, руками облокачиваясь об кушетку, чтобы взглянуть в ее до боли родные глаза.

— Садись на стул, — неловко произносит мама сквозь слезы, пытаясь поднять меня с пола.

Пару секунд я продолжаю глупо улыбаться, крепко удерживая ее тонкие кисти рук, сопротивляясь ее движениям.

— Мне и здесь хорошо, — шепчу я, вытирая настилающие слезы. — Мы не виделись больше месяца… Как ты? Когда операция?

Мама тихо смеется, прохладной рукой поглаживая меня по щеке. Ее родные серые глаза, наполненные слезами, продолжают бегло осматривать мое лицо, жадно поглощая каждый сантиметр кожи.

— Уже через неделю, — тихо сообщает она и ее тонких бледных губ касается едва заметная улыбка. — Ты лучше расскажи, что произошло на балу? Почему бабушка Чака… то есть, Кристиана, говорит, что тебя похитили? Кто и как это сделал?!

Вопросы от мамы льются один за другим и следующие пару минут я глубоко погружаюсь в мысли, продолжая рассматривать ее заметно исхудавшее лицо, за короткий срок покрывшееся возрастными морщинами. В до боли знакомых глазах скрываются отчаяние, уныние и вселенская скорбь. Ее потрескавшиеся губы продолжают что-то говорить, но я не в силах распознать слова. В ответ мой организм выдает лишь очередной поток отчаянных слез, так долго копившихся где-то глубоко внутри.

— Эли?.. — она слегка потряхивает меня за плечи, возвращая в реальность. — Кто тебя похитил? Я могу сообщить в полицию?!..

Я фокусирую взгляд на ее обеспокоенном выражении лица и громко выдыхаю.

— Ты только не переживай, — дрожащим голосом произношу я. — Со мной там хорошо обращаются, даже к тебе привели…

Я изо всех сил изображаю дружелюбную улыбку, не позволяя все оставшееся время занимать разговорами об Адриане, но волнение в глазах выдает меня с потрохами.

— Мам, мне важно знать, ты была на прошлом отборе? — осторожно спрашиваю я.

Ее губы искажаются в кривоватой улыбке, когда в воздухе звучит мой вопрос. Скорее всего, она уже догадывается, что я знаю правильный ответ.

— Да, котенок, — тихо произносят ее бледные губы, а руки продолжают нежно поглаживать мои щеки. В ее глазах скапливаются слезы, застилая взор и от ее ответа у меня начинает щемить в груди.

— Мам… — мой голос дрожит, и я громко выдыхаю, набираясь смелости озвучить вопрос, который мучает меня последние несколько дней. — Я имею какое-то отношение к герцогам Виборгам?

Мама смущенно прячет лицо в ладони, тяжело дыша и всхлипывая на каждом вдохе. Я терпеливо жду ответа, вытирая слезы с влажных щек, всей душой надеясь, что предположения Адриана не являются правдой.

— Прямое и непосредственное, — звучит в воздухе дрожащий мамин голос, когда я уже теряю всякую надежду на правду. Она вытирает глаза от слез и крепко сжимает мои влажные руки. — Я знала, что когда-нибудь мне придется рассказать тебе правду… Поэтому будет лучше, если ты узнаешь ее от меня и прямо сейчас…Именно на отборе я поняла, какого мужчину хочу видеть рядом с собой всю свою жизнь и это был далеко не кронпринц Фредерик. Я влюбилась в Вильгельма, как только увидела его в первые дни отбора. Он был такой статный и красивый, что у меня захватывало дух каждый раз, когда он смотрел в мою сторону и уже потом узнала, что у него есть жена на пару-тройку лет старше меня. Прошло несколько недель с начала отбора, прежде чем мы впервые заговорили, после этого случая он стал посещать отбор все чаще и чаще и мне хотелось думать, что он приходит, чтобы увидеть меня…

Мама глубоко выдыхает, на мгновение прикрывая глаза.

— Но ведь я была лишь глупой безродной девчонкой, пришедшей на отбор ради больших денег, и каково было мое удивление, когда герцог начал оказывать мне знаки внимания, начиная от мимолетных взглядов на общих собраниях, заканчивая сначала внезапными, а потом и назначенными встречами в саду. Я была на седьмом небе от счастья, когда он в тайне от принца пробирался в мою комнату и дарил маленькие приятные мелочи, о которых вне стен дворца я могла только мечтать…

— Но он же был женат!.. — вырывается у меня из груди, прежде чем я успеваю подумать.

Мама поднимает на меня горький взгляд, прикрывая его измученной улыбкой.

— Да, он был женат на дочери известного олигарха и брак был выгодным для обоих сторон, — признается она. — На тот момент они были в браке уже три года и все это время у них не было детей по ее инициативе. Он многое рассказывал мне об их семейной жизни, как она прогуливает все деньги отца, как они не видятся сутками и другие страшные вещи для нормальных супругов. Конечно, он мог врать мне все это время, ради призрачной интрижки с участницей, но я верила ему… И как оказалось, не зря.

— Я не понимаю… — мои брови недоуменно встречаются на переносице и от собственных слов я несколько раз мотаю головой.

— В конце концов, ближе к финалу нас весьма неожиданно застала врасплох Матильда, нынешняя королева, тогда одна из главных моих конкуренток, — голос мамы дрожит, и я всем своим нутром вижу, как ей тяжело вспоминать моменты из прошлой жизни. — Помню ее лицо в этот момент, она была, скажем так, крайне удивлена, тем, что застала меня в объятиях лучшего друга наследника. Вильгельм тут же побежал за ней и каким-то чудом ему удалось уговорить ее держать рот на замке, но спустя пару недель меня, откровенно говоря, жестко сливают на очередном экзамене и выгоняют за один шаг до финала. Я была готова к этому, ведь продолжая оставаться на отборе, я обманывала не только принца, но и саму себя. Честно говоря, я немного побаивалась его безразличного и одновременно сердитого взгляда, когда мы были на свиданиях и становиться его женой не входило в мои планы, — мама прикрывает глаза и вытирает настилающие слезы. — После того, как администрация выгнала меня, а перед общественностью выставила меня полной дурой, не способной запомнить простые правила столового этикета, я с позором вернулась к твоей бабушке и зареклась больше никогда не связываться с дворцом. Как оказалось, после этого события родители Вильгельма «совершенно случайно» отправили его с женой в Великобританию под предлогом семейного бизнеса. А я старалась вливаться в повседневную жизнь, но проходит год, два, три, и я, совершенно случайно переключая каналы, узнаю, что Фредерик становится Крестным отцом новорожденному сыну герцога Виборга. Наблюдая за счастливыми лицами короля, Вильгельма и его жены, я просто теряла рассудок и…