Властелин Хаоса - Роберт ДЖОРДАН

Не успела она произнести «три», а девицы уже гурьбой мчались по лестнице – удивительно, как они друг дружку не затоптали.

Аланна не стала утруждать себя счетом до пяти и, как только последняя из двуреченских девушек исчезла наверху, отпустила саидар. Иллюзия пропала, и Айз Седай удовлетворенно кивнула.

Теперь этих девчонок придется уговаривать хоть нос высунуть из комнаты, подумала Верин, но может, оно и к лучшему. При таком повороте дел предпочтительнее, чтобы их не подмывало тайком улизнуть из гостиницы да посмотреть город. Сейчас не до того, чтобы разыскивать этих недотеп и возвращать на место.

Само собой, поступок Аланны возымел и побочный эффект. Служанок, попрятавшихся под столами, пришлось уговаривать вылезти оттуда, а одну, запнувшуюся о порог при попытке удрать на кухню, поднимать на ноги и приводить в чувство. Правда, эти не шумели, а лишь трепетали, словно листья на ветру. Верин пришлось слегка подтолкнуть каждую и повторить свое распоряжение насчет бренди и чаю раза три, прежде чем Эзрил перестала таращиться на нее так, словно боялась, что Айз Седай сей же миг отрастит себе вторую голову. У толстяка хозяина челюсть отвисла до груди, а глаза чуть не вылезли из орбит. Верин взглянула на Томаса и знаком велела ему помочь перепуганному трактирщику.

Томас посмотрел на нее довольно кисло – так бывало всякий раз, когда ему приходилось заниматься обыденными делами, хотя оспаривал ее распоряжения он крайне редко, – похлопал мастера Дилхема по плечу и весело осведомился, не прочь ли тот пропустить с ним за компанию кружечку-другую винца. Лучшего, какое найдется в гостинице. Айвон уселся на лавку и задрал ноги на стол. Одним глазом он ухитрялся смотреть на улицу, а другим на Аланну. Причем на Аланну поглядывал с тревогой. С тех пор как в Двуречье погиб Овэйн, другой ее Страж, Айвон стал относиться к Аланне особенно заботливо, но весьма настороженно воспринимал проявления ее нрава, хотя обычно ей удавалось держать себя в руках лучше, чем сегодня. Сама Аланна не выказала ни малейшего интереса к ликвидации последствий устроенной ею суматохи. Она стояла посреди комнаты со сложенными на груди руками и устремленным в никуда взглядом. Со стороны Аланна могла показаться воплощением спокойствия, но Верин понимала, что Зеленая сестра готова взорваться.

– Нам надо поговорить, – промолвила Верин, коснувшись ее руки.

Аланна подняла глаза – в них ничего нельзя было прочесть – и, не промолвив ни слова, поплыла к двери в отдельную комнатушку.

Верин услышала, как мастер Дилхем дрожащим голосом спрашивал у Томаса:

– Как вы думаете, могу я теперь объявить, что моя гостиница находится под покровительством Возрожденного Дракона? Как-никак, он ведь у меня побывал.

Айз Седай улыбнулась – с хозяином гостиницы все будет хорошо – и плотно прикрыла за собой дверь. Улыбка Верин исчезла.

Аланна расхаживала взад и вперед по маленькой комнатушке, и ее шелковая юбка шелестела, словно скользивший в ножнах клинок. От ее деланного спокойствия не осталось и следа.

– Наглец! Каков наглец! Ограждает нас. Нас!

А потом еще и указывает, куда ходить, куда не ходить. Прежде чем заговорить, Верин присмотрелась к ней. Ей самой потребовалось десять лет, чтобы пережить смерть Балинора и связать себя узами с Томасом. Овэйн же погиб совсем недавно, и свое горе Аланне приходилось держать в себе. С тех пор как они покинули Двуречье, Аланна пару раз всплакнула, но этого, конечно же, недостаточно.

– Не пустить нас во Внутренний Город, конечно, в его силах, там ведь караулы стоят. Но вряд ли он может против нашей воли удержать нас в Кэймлине.

Аланна ответила на это испепеляющим взглядом, и заслуженно. Они-то уйти могут; сколь бы многому ни научился Ранд, едва ли он способен проследить за двумя женщинами в огромном городе, но уйти означало бросить здесь двуреченских девушек. А такого клада, как в Двуречье, ни одной Айз Седай до них не удавалось обнаружить с… Наверное, с самих Троллоковых Войн. Даже в восемнадцать лет уже нелегко приспособиться к послушнической жизни, потому они и установили этот предел. А подними они возрастной рубеж лет на пять, с ними сейчас могло быть вдвое больше молодых женщин. Пять из этих девушек – целых пять! – включая Мэтову сестричку, Илли и юную Дженеси, обладали природной искрой, то есть со временем начали бы направлять Силу, даже не будучи обученными. Они с Аланной не взяли с собой и еще двух девчушек с такими же данными, оставили до следующего года, чтобы те подросли и смогли невозбранно покинуть родной дом. Это не внушало опасений – девушки с врожденной искрой, не получив подготовки, редко проявляли свои способности до пятнадцати лет. Да и остальные сулили многое. Двуречье оказалось кладезем чистого золота.

Как только Аланна обратила наконец на нее внимание, Верин тут же сменила тему. В действительности у нее не было намерения ни бросать этих многообещающих девиц, ни удаляться от Ранда.

– Ты думаешь, он прав? Насчет мятежниц?

Аланна вцепилась в свой подол.

– О такой возможности мне даже думать противно! Неужто мы и вправду дошли до… – Она осеклась на близкой к отчаянию ноте и понурилась. К глазам ее подступили слезы.

Теперь, когда гнев этой женщины приутих, Верин решилась приступить к расспросам другого рода:

– Есть ли надежда, что, ежели ты копнешь поглубже, эта твоя торговка расскажет побольше обо всем случившемся в Тар Валоне?

Женщина, содержавшая мясную лавку, не была личной лазутчицей Аланны. Она работала на Зеленую Айя, и Аланна обнаружила ее по выставленному в окне условному знаку. Что это был за сигнал, Аланна, разумеется, не сказала, да Верин и не спрашивала, ибо и сама не стала бы посвящать ее в секреты Коричневых.

– Нет. Все, что ей известно, содержалось в том сообщении, которое она передала мне. Да и передала-то с грехом пополам, у бедняги от страха еле язык ворочался. А послание краткое, и суть его такова: «Все предано забвению. Верным своему долгу Айз Седай надлежит вернуться в Башню». – В глазах Аланны промелькнули искорки гнева и тут же угасли. – Если бы не все эти слухи, я бы никогда не рассказала тебе о ней.

– Понимаю, – отозвалась Верин, усаживаясь за стол, – и ценю твое доверие. Ну, так вот. Ты должна согласиться с тем, что это сообщение подтверждает слухи. В Башне раскол, и где-то вне ее, по всей вероятности, обосновались так называемые мятежницы. Вопрос в другом – нам-то что делать?

Аланна посмотрела на нее как на сумасшедшую, да оно и не диво. Суан могли низложить, но лишь по решению Совета Башни, в соответствии с законом. Сама мысль о попрании закона казалась безумной. Правда, столь же безумной казалась и мысль о расколе.