Газета Завтра 893 (52 2010) - Газета Завтра Газета

     Как я уже говорил, иллюзий по этому поводу я не испытывал изначально. Но одно дело — знать всё это "в принципе", и совсем другое — постоянно видеть, слышать, ощущать на себе в деталях. Вот лишь несколько характерных примеров.

     Прием граждан главой района Михаилом Лысенко (того самого Лысенко, который сегодня сидит в СИЗО и которого федеральные следственные органы подозревают в организации убийств и бандитизме). Журналист и фотокорреспондент должны прибыть на мероприятие не позже, чем за 20 минут до начала. Причем в саму комнату, где будет происходить прием, журналисту заходить категорически не следует (типа потом мы вам сами всё расскажем). А для фотокора выделялось целых две минуты. Позднее он мне рассказывал: "Представляешь, я сделал всего три снимка и вдруг слышу от него (Лысенко. — Авт. ): "Так, всё, уходи — мне больше ничего не нужно". Кстати, на приём были в тот день записаны ровно два человека...

     Еще пример. Публичные слушания по вопросу исполнения бюджета за прошлый год. Слегка опаздываю, бегом поднимаюсь на второй этаж, инстинктивно ожидая услышать в фойе шум голосов. Не слышу ничего. Неужели опоздал? Или что-то перепутал? Или всё отменили, но забыли предупредить? Нет, что вы! Я ничуть не опоздал и не перепутал, и никто ничего даже и не думал отменять. Просто полностью забитый, в ожидании публичных слушаний, зал сидел тихо, как на похоронах. Эта тишина, нарушенная унылыми речами трех докладчиков, сохранялась в течение полутора часов. После чего все встали и молча покинули аудиторию. После этого я наконец понял истинный смысл словосочетания "публичные слушания". Это просто когда публично слушают. Причем молча.

     Примерно то же происходило и на немногочисленных пресс-конференциях, куда нас изредка приглашали. Вопросы на них можно было задавать лишь те, которые предварительно согласовывались и утверждались пресс-службой администрации. В случае "самодеятельности" неприятности (вплоть до немедленного увольнения) гарантировались. Причем это касалось не только нашей газеты, а всех без исключения СМИ города и района.

     Значит ли это, что все энгельсские журналисты — трусы? Или им действительно есть что терять? Пожалуй, да. Ведь в городе Энгельс никакой политической или бизнес-оппозиции не осталось. Её "зачистили" еще лет 7-8 назад. Соответственно, совершенно неважно, в каком СМИ ты работаешь: в административном или частном. Хозяин в районе и в городе (в отличие от Саратова) был один. И никакого словоблудия и вольнодумства он, разумеется, не допускал — сказывался опыт второго секретаря горкома КПСС. Следовательно, у любого уважающего себя и имеющего собственное мнение журналиста перспектив в Энгельсе не было. Ему оставалось либо продолжать молчать за жалкую зарплату (в среднем представители "четвертой власти" получают в этом городе от 4 до 10 тысяч рублей), либо отправляться через Волгу в Саратов. Все, кто мог и хотел, уже уехал. Остались лишь те, кого работа манекенов от журналистики вполне устраивает.

     В иных административных СМИ губернии: что в заштатной районной газете, что на относительно респектабельном областном саратовском телевидении, — дело обстоит примерно так же. Где-то "воздуха" чуть больше, где-то чуть меньше. Но везде его катастрофически мало...

     Волнует ли местную власть информационная беспомощность подконтрольных им СМИ? Уверен, что нет. Она не может и не хочет повернуться лицом к управляемому населению, к его проблемам, бедам, интересам. Потому что это потребует коренного изменения (а скорее всего, даже слома) всей, сверху донизу, нашей "властной вертикали". А она, судя по всему, вполне довольна нынешним положением дел и никаких суицидальных намерений не испытывает.

      КОММЕРЧЕСКИЕ СМИ, на первый взгляд, кажутся самыми привлекательными для реализации журналистом своих профессиональных и творческих качеств. Кажется, уж чего проще: чем острее, интереснее издание (телевидение, радио и т.д.) — тем выше его тираж и рейтинг среди читателей (слушателей, зрителей и т.д.). Стало быть, растёт рекламная привлекательность издания, а значит — тем больше денег у СМИ, которые можно (и нужно!) тратить на собственное развитие, на привлечение талантливых и эффективных сотрудников. Увы, всё это лишь в теории.

     Самая главная беда коммерческих СМИ заключается в их сиюминутной дешевой продажности и почти полном нежелании вступать в какую-либо конфронтацию с властью (причем не только с властью государственной). Главный девиз абсолютно всех топ-менеджеров — минимум затрат, максимум прибыли. Ни о каком имидже, добром имени своего издания здесь даже и речи не идет. "Зелёный свет" даётся всему, что приносит деньги. Это может быть обычная реклама какого-нибудь бизнеса или интервью с чиновником, или выполненная в совково-лубочном стиле статья о передовом опыте и благостной жизни Богом забытого колхоза. И неважно, что чиновный герой статьи уже давно известен людям как отъявленный коррупционер, а в "процветающем" колхозе народ держат едва ли не за рабов и быдло. Не важно даже, что подобная порнография больно бьет по репутации (а следовательно, по тиражу и рейтингу СМИ). Главное — деньги! Большая часть денег достается, разумеется, руководству издания, кое-что перепадает рекламным менеджерам (которые, как считается, являются его кормильцами) и совсем чуть-чуть — всем остальным, в число которых входят и журналисты.

     Как вы уже, наверное, догадались, к последним здесь особые требования. Журналисты в таких СМИ должны:

     — Уметь качественно писать рекламные статьи. Причем "качественно" — это когда нравится заказчику (пусть даже заказчик без "бля" не может и двух слов связать), а не читателю.

     — Уметь писать, рассказывать, показывать так, чтобы было интересно, но беспроблемно для владельцев СМИ. Приведу пример. Если перед редактором встает выбор, что ставить на полосу: смачные подробности какого-нибудь криминала или журналистское расследование о беспределе в местной системе ЖКХ, он без раздумий поставит первое. Казалось бы, почему? Ведь очередным обсасыванием криминальной жути сегодня никого не удивишь. А разоблачения жилищно-коммунальной мафии саратовцы ждут уже много лет как манны небесной. Но ответ очень прост: мафия обязательно ответит. Варианты ответов могут быть различными: иск в суд, обращение в прокуратуру с требованием возбудить уголовное дело по факту клеветы, не говоря уже про жесткое физическое воздействие, и т.д. В любом случае публикация подобного материала напрямую сопряжена с денежными затратами, а никак не с прибылью. Именно поэтому качественная, гражданская журналистика оказывается чуждой политике провинциальных коммерческих средств массовой информации. Именно по этой причине главным там является вовсе не редактор, а директор. А редактор — по большому счету его заместитель по цензуре. Выше редактора — даже начальник отдела рекламы. Хотя что значит "даже"? Любой рекламный менеджер при необходимости может указать редактору на его место — место обслуживающего персонала. Что уж говорить про журналистов... Они вообще нахлебники, присоски к великому процессу рекламно-медийного бизнеса. Главный аргумент: если ты не приносишь в редакцию живые, быстрые деньги, то ты — обычный нахлебник. Похоже, заветной мечтой каждого владельца коммерческого СМИ является массовое внедрение "электронных журналистов", способных моментально сгенерировать нужный текст, согласно бизнес-программе, и (что очень важно!) не просящих каждый месяц зарплату...

     Но мечты мечтами, а реальность такова, что пока без журналистов никуда. Тем более, если, помимо доходов от рекламы, местные медиа-магнаты рассчитывают еще на доходы от прямых продаж. Таких "романтиков" в Саратове осталось немного, но все-таки они присутствуют. И имя этим "романтикам" — ЖЁЛТАЯ ПРЕССА. Такая классическая провинциальная "желтуха", рассчитанная на... Впрочем, не буду никого обижать. Каждому своё. Скажу лишь одно: в эти издания журналистам с мозгами (про журналистов неравнодушных я даже не заикаюсь) путь заказан. Таким СМИ они не нужны. Скажу больше — они им категорически противопоказаны. Там нужны молоденькие репортеры-ищейки, имеющие очень скудное представление об окружающем мире, о положении дел в мире, стране, в родном городе; не разбирающиеся толком ни в политике, ни в экономике, ни в социальный сфере, ни в истории, ни в культуре и т.д. Главное — чтобы они умели складывать слова в элементарные предложения (сложноподчиненные предложения и причастные обороты активно изгоняются, и это не шутка), владели компьютером, не "парились" и не "заморачивались" по каким-нибудь серьезным вещам. Ну, чем не роботы, а?

      "ЧИСТА КАНКРЕТНЫЕ" СМИ — это те, что принадлежат криминалу. "Вчерашних" там не бывает. Пусть они сегодня считаются бизнесменами, политиками, общественными деятелями и т.д. Основная миссия работающих там журналистов — помогать своим хозяевам в борьбе за деньги или власть (а чаще всего — за то и другое сразу).