Сердце грозы - Василий Головачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Они не вмешиваются в наши дела…
– Всё равно они нам – чужие!
– Вы не понимаете…
– Успокойся, Витя, – сказал Гордеев. – Разберёмся без эмоций. – Повернул голову к Алине: – Он прав, эти парни не должны контролировать земной социум, потому что в ином случае они всё равно будут над вами. И над нами тоже. Вы же по замыслу службы не хотите этого. Или я чего-то не понимаю?
Лицо Алины окаменело.
– К сожалению, я действительно не уполномочена отвечать на подобные вопросы.
– Вы же координатор… этого… трикстера, – с подозрением сказал Ковеня. – Неужели вы тоже зависите от кого-то?
– В нашей орзанизации создана жёсткая властная вертикаль…
– Ну, хорошо, мы поняли, вы тоже «шестёрка», – хмыкнул Соломин, кивнул на неподвижного Найта. – Кто он всё– таки? Я имею в виду, к какому типу существ принадлежит?
Алина посмотрела на спутника.
Фигура Найта вдруг на секунду изменилась, сквозь человеческие формы проглянули какие-то металлические рёбра, чешуи, суставчатые пластины. Лицо его тоже на мгновение стало странным, наполовину человеческим, наполовину «насекомьим». И снова перед замершими людьми стоял человек.
– Дьявол! – выдохнул Соломин.
– Он инсектоморф, – сказала Алина. – Родич нашим насекомым в какой-то мере. Хотя его род намного древнее. Но к делу. Нужно выполнить ещё одно задание. Один из «ящеров», претендующих на роль главного координатора их сил, живёт в Китае. Он договорился с главным координатором «змей», обжившимся в Вашингтоне, о переделе сфер влияния. У нас есть уникальная возможность одним ударом покончить с ними обоими. Времени на подготовку достаточно – пять дней. Информация здесь.
Найт подал ей плоский «ключик» флешки. Алина протянула флешку Гордееву.
Тот покачал головой.
– Как легко у вас всё получается. Нам надо подумать. То, что мы узнали, слишком неожиданно.
– Вы не можете обсуждать приказы.
– Ещё как можем!
Найт внезапно выхватил пистолет-разрядник, направил на Гордеева.
В то же мгновение команда полковника вытащила своё оружие, очень быстро, слаженно, без единого лишнего движения, и на Эбрэхема Найта уставились три ствола «бизонов». Четвёртый – Вики – глянул в лицо Алины.
Повисла пауза.
Алина оценивающе посмотрела на спутника, в её глазах промелькнуло сомнение.
– Опустите оружие.
– Не слишком ли часто вы сами его достаёте? – прищурился Гордеев.
– Хорошо, мы согласны. Подумайте, поговорите, прикиньте варианты возможных ситуаций, – Алина явно намекала, что группа находится на борту подводной лодки, – и свои возможности. Через час поговорим.
Она пошла к двери.
Найт паучьим движением спрятал пистолет, вышел вслед за ней, не оглядываясь.
В кают-компании стало тихо.
– Влипли, – сказал Ковеня невесело. – Чуяло моё сердце. Отсюда нам не выйти. Что будем делать, командир?
– Не из таких положений выбирались, – показал зубы Соломин.
– То на земле, а то – под водой. Пустят газ в каюту – и кранты.
– Никого… никого… – тихо проговорила Вика. – Никого… над нами…
Все посмотрели на неё.
Гордеев понял, улыбнулся.
– Предлагаю согласиться и поиграть с ними в эти игры.
– Ты что, командир… – начал Соломин озадаченно.
Гордеев прижал палец к губам, быстро написал на листочке бумаги: «Соглашайтесь! Мы – люди! Организуем свою „Три Н“, настоящую, и станем истинно теми, кто против любых „пастухов“!
Бойцы отряда прочитали текст, переглянулись.
Сэргэх взял листок, поджёг от зажигалки, растёр пепел по столу.
– Я – за!
– Один за всех, – хмыкнул Соломин.
– Все за одного! – засмеялся Корень.
Вика протянула руку, и на её узкую ладошку легли четыре крепкие мужские руки.
27 июля 2007 г.
ЗЕЛЁНЫЕ НЕЧЕЛОВЕЧКИ
1Спал Фомин плохо. Снились какие-то грязные улочки, мусорные баки, чумазые бомжи, отгоняющие его от баков. В какой-то момент голоса их визгливо взлетели над улочкой странным хором, и Фомин проснулся.
Голоса притихли, но не пропали.
За стеной слышались стуки, звоны, со скрипом двигались стулья, ронялись на пол миски и стаканы, кто-то ругался, потом запел. Песню прервал хохот, затем заговорили сразу несколько человек, во весь голос, не по-русски, и Фомин вспомнил, что неделю назад в соседнюю квартиру вселилась семья из Азербайджана. В первую же ночь переселенцы устроили праздник по поводу переезда, и соседи Фомина глаз не сомкнули до утра.
Вторая ночь почти ничем не отличалась от первой. А так как в Москве давно работало распоряжение мэра о соблюдении тишины после десяти часов вечера, жильцы осторожно напомнили переселенцам об этом законе.
Cледующая ночь прошла более или менее спокойно. А потом началось то же самое: грохот сдвигаемой мебели, голоса, ругань, песни, хохот и крики. Словно приезжие решили доказать, что порядки устанавливают здесь они и что местные законы на них не распространяются.
Фомин два дня отсутствовал, был в командировке на севере, потом сутки дежурил: он служил в спецназе ГУИН, – вернулся уставшим и лёг спать. Однако проспал недолго. Посмотрел на часы: половина четвёртого. Что у них там за праздник? Февраль, зима, холодно, в такую погоду только спать и спать. Неужели соседи не вняли увещеваниям жильцов? Позвонить в милицию или самому попробовать договориться?
Он полежал с минуту, прислушиваясь к шуму за стеной, сходил в туалет, глотнул холодного чаю. Натянул спортивный костюм, собираясь заняться усмирением «хозяев жизни», но его опередили.
В коридоре послышались голоса, стук в дверь.
Фомин заглянул в глазок.
Перед дверью соседской квартиры стояли две женщины, старик в халате и молоденький милиционер. Женщин и старика Фомин узнал, они жили на этой же площадке, в соседских квартирах. От сердца отлегло: Фомин не любил конфликтовать с людьми по любым поводам, и если случалось такое, то исключительно в те моменты, когда у него лопалось терпение. В данном же случае его вмешательства не понадобилось.
Послушав перебранку за дверью, Фомин с облегчением вернулся в спальню, сбросил костюм и нырнул под одеяло. Через полминуты он уже спал.
Утро двадцать третьего февраля выдалось солнечное, и настроение у него поднялось. Вспоминать о ночных кошмарах уже не хотелось. Фомин собрался было сварганить себе завтрак: жил он один после ухода жены три года назад, – но в этот момент позвонил Дэн Лаванда, то есть Даниил или Данька среди друзей, предложил встретиться в кафе на Долгоруковской, и Фомин согласился. Жил он всего в десяти минутах ходьбы от кафе.
Данька (Дэном он был на работе и среди постоянных юзеров игровых сайтов) работал в Центральном Статистическом Управлении уже четвёртый год, после того, как уволился из ГУИН, где с ним и познакомился Фомин, и был натурой увлекающейся. Как и приятель, он в свои 33 года жил один, но в отличие от Фомина ни разу не женился, считая, что у него всё впереди.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});