Биосферные риски - Владимир Живетин

«Пределы роста» Медоуза начинается с изучения экспоненциального роста населения (т. е. геометрически прогрессирующего). Авторы считают, что человечество растет по экспоненциальной кривой. В 1970 году население мира составляло 3,6 млрд. человек, и при росте 2,1 % в год оно должно удвоиться за 33 года, что сегодня мы и наблюдаем (население мира превышает 5 млрд. человек). По данным американского ученого Б. Скиннера население мира в 1982 году росло со скоростью 1,7 % в год, что приведет к удвоению через 41 год. И если в 1982 году численность людей составляла 4,55 млрд., то к 2000 году – 6 млрд.! Какой же вывод следует из прогнозов, сделанных в проекте группы Медоуза? Быстрый рост населения приведет к тому, что невозобновляемые природные ресурсы истощатся через 50–100 лет. Дается анализ запасов черных и цветных металлов, нефти, угля, сроки истощения этих запасов и делаются соответствующие выводы. В целом эти данные подтверждаются Б. Скинером («Хватит ли человечеству земных ресурсов?»). Модель ресурсов мира – это модель «уменьшения пирога», обоснованная еще до Медоуза Уолтером Р. Хайббардом: «Запасы необходимого сырья, которые можно добыть из недр известными методами с приемлемыми затратами, ограничены, в то время как темпы их эксплуатации и использования, очевидно, нет» («Минеральные ресурсы: вызов или угроза?», 1968 г.).

Какие меры предлагаются авторами «Пределов роста» для выхода из данного положения? В качестве средств для предотвращения будущих катастроф они предлагают идею «нулевого прироста»: не должно быть роста ни экономики, ни населения. Группа экспертов ООН во главе с известным экономистом В. Леонтьевым критически подошла к анализу и выводам авторов «Пределов роста». В проекте «Будущее мировой экономики» Леонтьев подчеркивал, что «рост населения» – не экспоненциальный процесс и не экспоненциальный взрыв». Он утверждал, что в развитых регионах мира темпы прироста будут падать в оставшиеся четверть века, и что стабильный уровень численности будет достигнут после 2005 года. Сегодня мы можем подтвердить эти выкладки примерами: снижение прироста в странах Европы и в России. В странах третьего мира стабилизация произойдет к 2075 году, но не в результате голода, а демографических изменений, связанных с относительно высоким уровнем экономики.

Так или иначе, проект группы Медоуза можно рассматривать как первую попытку построения компьютерной модели системы: «человек – общество – природа». Был обозначен и применен системный подход, как новая категория, новый метод.

Цель и модель №2: иерархическая управляемая структура мирового хозяйства.

В 1974 году была завершена работа над вторым отчетом Римского клуба (проект «Стратегия выживания»), опубликованном на английском языке под названием «Человечество у поворотного пункта» и на французском – «Стратегия на завтра». Работу над этим отчетом возглавляли члены Римского Клуба М. Месарович (США) и Э. Пестель (ФРГ). Над созданием модели «Месаровича-Пестеля» работала большая группа исследователей в течение двух лет. Как и подготовку первого отчета, этот проект финансировала фирма «Фольксваген».

В отличие от «Пределов роста», проект Месаровича-Пестеля не предсказывал глобальной катастрофы, вызванной вышеупомянутыми причинами. Они считали неизбежными довольно близкие по времени события катастрофического характера, но в отдельных регионах мировой системы. В прошлом, как утверждали авторы, всемирное сообщество было простой совокупностью независимых частей. «В новых условиях всемирное сообщество стало превращаться во всемирную систему, т. е. в собрание функционально взаимосвязанных частей… В каждой такой системе рост одной какой-либо части зависит от роста или отсутствия роста других частей. Отсюда – нежелательный рост одной части угрожает не только этой части, но и другим частям».

Авторами проекта была предложена идея «органического дифференцированного роста». Модель всемирного мирового хозяйства по Месаровичу и Пестелю состоит из 10 географических регионов. Выделяются Северная Америка, Западная Европа, Япония, другие развитые капстраны, социалистические и развивающиеся страны. Кроме того, вся система включает разные уровни иерархии. Каждый уровень, состоящий из того или иного государства (или блока) находится в подчиненности от других уровней. Выделяются среды или сферы обитания человека (их характеристики: климатические условия, вода, земля, экологические процессы): техносфера (химические и физические процессы), демографическая, экономическая, общественная сферы, индивидуальная (психологический и биологический мир человека). Включение этих сфер на разных уровнях в иерархическую систему должно позволить, по мнению авторов, прогнозировать их состояние.

Модель «Месаровича-Пестеля» была значительно совершеннее, чем первая. Преемственность выражалась в том, что новый проект базировался, по существу, на тех же предложениях о невозможности бесконтрольного дальнейшего роста человечества в целом. Переход к «разумному ведению дел» представлялся авторам проекта в замедлении роста в развитых странах и его увеличении в странах третьего мира. Но, как отметил французский комментатор Ж.-П. Годар, в этом прогнозе в еще большей мере «под изысканной формой находим традиционный язык империализма: примите нашу политику или смотрите… Вы говорите, что пушки, колониальные экспедиции уже не в моде? Не совсем так…». Завершал свой анализ Годар следующими словами: «… в «Стратегии на завтра» мы обнаруживаем политику «теоретического определения» стратегии империалистических стран и группировок: экспортировать капитал, укреплять его концентрацию, чтобы распространить и продлить капиталистическую эксплуатацию». Задача Римского Клуба, как об этом свидетельствует предисловие к французскому изданию, ограничивается только тем, чтобы «управлять кризисом». Но рассуждения о взаимозависимости регионов и нежелательности роста некоторых из них довольно неприкрыто выражают интересы, прежде всего, тех стран, которые занимают «высшие уровни» в иерархии модели Месаровича-Пестеля. По сути дела подразумевалось навязывание ряду стран и регионов политики застоя экономики или технологическая модернизация с обязательным условием либерализации политической системы. К тому же, технологическая зависимость (а она неизбежна) одних стран от других является асимметричной формой отношений, усиливающих подчиненность. Модернизация экономики, подразумеваемая как внедрение либеральных приоритетов в общественную и политическую жизнь стран низших и средних уровней, приводит в свою очередь к унификации всех социо-культурных элементов «зависимой» страны по «американскому образцу». Эти закамуфлированные научной терминологией и рассуждениями о международном сотрудничестве пункты проекта сегодня уже стали реалиями (распад Восточного блока, СССР, политика в отношении «континентальных стран Евразии»).

Цель и модель №3: модель США – гимн крайнему технологическому оптимизму.

Гудзоновский институт во главе с известным футурологом Г. Каном разработал долгосрочный прогноз: «Грядущие 200. Сценарий для Америки и для мира» (1976 г.). В отличие от защитников «нулевого прироста», представители Гудзоновского института, наоборот, считали, что человеческое общество будет развиваться достаточно интенсивно: «на нашей планете достаточно пространства и ресурсов для того, чтобы на ней могли жить от 15 до 30 млрд. человек». Для безбедной жизни такого количества людей следует развивать науки и совершенствовать технологии. Все это возможно в так называемом «постиндустриальном обществе». Сферы «постиндустриального общества» Кана, выделяемые им, выглядят следующим образом: первичная – сельское хозяйство, лесничество, рыболовство, горнодобывающая промышленность; вторичная – обрабатывающая промышленность, строительство; третичная – услуги, транспорт, финансы, управление (менеджмент), образование. Четвертичная сфера, прогнозируемая Каном, предлагает ритуалы, эстетику, создание новых традиций, обычаев, развитие искусств (ради искусства), туризм, игры, праздничный образ жизни. То есть, такой «культурологический рай».

Данная работа воплощает в себе все основные направления футурологического поиска. Кан не скрывал, что в качестве теоретической парадигмы им взята идея «постиндустриального общества» в том виде, в каком она предложена Д. Беллом. К тому же, здесь фактически пересказывалось содержание другой работы, написанной Каном в соавторстве с А. Винером – «Двухтысячный год». Не случаен и выбор даты – точки отсчета прогноза – провозглашение независимости США. Тем самым утверждается, что современная история человечества началась тогда, когда американские колонии бросили вызов британскому владычеству. С этим же событием связывается и начало промышленной революции, преобразившей лицо мира соответствующим образом и давшей рождение новому типу человека: технократу-потребителю. Отсюда и вывод, что четырехсотлетний период (т. е. двести лет существования США плюс двести лет движения вперед) «окажется таким же драматичным в истории человечества, какими были предшествовавшие десять тысяч лет». Подобная мера отсчета явно претендует на то, что все дальнейшее развитие человечества будет рассматриваться только с точки зрения американской, только в контексте «американского» мира. «Новый Иерусалим», провозглашенный Дж. Вашингтоном, должен стать образцом и эталоном для всего «старого мира».