Европейская новелла Возрождения - Франко Саккетти

Многие ходят и глазеют, разинув рты, вместо того чтобы смотреть очами телесными и духовными, и потому не ошибется всякий, живущий на этом свете, кто общается с людьми, знающими больше, чем он. Век живи, век учись.

Из «Пекороне»

Сер Джованни Флорентиец[16]

Четвертый день

Новелла I

Возвратившись на четвертый день туда, где обычно протекали их беседы, влюбленные учтиво приветствовали друг друга и, взявшись за руки, уселись. Начала Сатурнина, промолвив так:

— Я хочу рассказать тебе историю, которая станет королевой и примадонной всех историй, рассказанных нами до сих пор. А потому, полагаю, она тебе чрезвычайно понравится.

Жил во Флоренции, в доме Скали, один купец по имени Биндо, много раз побывавший и в Тане[17], и в Александрии, и во всех других краях, в какие только отправляются купцы с товарами. Этот Биндо был весьма богат и имел троих взрослых сыновей. Когда пришло время ему умирать, он призвал к себе двух сыновей — старшего и среднего — и в их присутствии составил завещание, сделав их обоих наследниками всего, чем владел на земле. Младшему же ничего не оставил. Тогда младший сын по имени Джаннетто, прослышав о том, явился к нему и сказал:

— Отец мой, я премного удивлен тем, что вы сделали, — не вспомнили обо мне в завещании.

Отец отвечал:

— Мой Джаннетто, нет в целом мире души, которую я любил бы более, чем тебя. Но я хочу, чтобы после моей смерти ты не оставался здесь, а уехал в Венецию к твоему крестному отцу, мессеру Ансальдо, у которого совсем нет детей, и он в письмах многажды просил прислать ему тебя. Мессер Ансальдо самый богатый купец из всех ныне здравствующих христиан. Вот и хочется мне, чтобы после моей смерти ты отправился к нему с этим письмом; и если сумеешь, то станешь богатым человеком. Сын отвечал:

— Отец мой, я готов исполнить все, что вы прикажете. Отец благословил его и через несколько дней умер. Сыновья в великой скорби воздали его праху подобающие почести. А по прошествии еще нескольких дней оба брата позвали к себе Джаннетто и сказали ему:

— По правде говоря, отец согласно завещанию оставил наследство нам, а о тебе вовсе не упомянул; однако мы братья, так пусть уж нам всем достанется поровну.

Джаннетто отвечал так:

— Братья мои, благодарю вас за вашу доброту, но душа моя просится искать счастья на чужбине, и я не откажусь от своего намерения; вы же пользуйтесь уготованным вам благословенным наследством.

Тогда братья, видя его такую решимость, дали ему коня, денег на дорогу, и Джаннетто, распростившись с ними, отправился в Венецию. Он явился прямо в лавку мессера Ансальдо и вручил ему написанное отцом перед смертью письмо, из которого мессер Ансальдо узнал, что приезжий юноша — сын дражайшего Биндо, и, кончив читать, тут же обнял его со словами:

— Добро пожаловать, сынок, я так давно желал тебя увидеть!

И стал расспрашивать его о Биндо, на что Джаннетто отвечал, что отец умер, и мессер Ансальдо, весь в слезах, прижал его к своей груди, расцеловал и сказал:

— Сколь горестно мне слышать о смерти Биндо, ведь вместе с ним мы немало заработали. Но радость видеть тебя столь велика, что уменьшает мою скорбь.

Он велел проводить его в дом и сказал своим приказчикам, своим друзьям, щитоносцам и всем в доме, чтобы повиновались и привечали Джаннетто более, чем его самого. И первым делом отдал ему ключи от своей казны со словами:

— Сынок, все, что есть, можешь тратить; одевайся и обувайся, как тебе заблагорассудится, хорошенько угости горожан, и пусть они тебя узнают получше. Однако хочу, чтобы ты запомнил: я буду любить тебя тем сильнее, чем более ты станешь стараться для этого.

А потому Джаннетто начал водить дружбу с благородными венецианцами, был галантен в обращении, стал задавать пиры, одаривать слуг, покупать лучших скакунов и участвовать в состязаниях и турнирах наравне с бывалыми и искушенными людьми; был великодушен, обходителен со всеми и прекрасно умел оказать почет и уважение кому и где надобно, никогда не забывая при этом воздавать почести мессеру Ансальдо, словно тот был его родным отцом. И сумел столь мудро повести себя с самыми различными людьми, что полюбился даже членам городской управы, находившим его весьма благоразумным, приятным и безмерно любезным. Оттого и женщины и мужчины, казалось, души в нем не чаяли, да и мессер Ансальдо наглядеться на него не мог, столь приятны ему были учтивость его и манеры. И ни один праздник в Венеции не обходился без того, чтобы упомянутый Джаннетто не был приглашен, так всем он был мил. И вот случилось, что два близких его приятеля задумали отправиться в Александрию со своими товарами на двух кораблях, как они проделывали это каждый год; и обратились к Джаннетто со словами:

— Тебе следовало бы вместе с нами вкусить морской жизни, посмотреть на мир и обязательно повидать Дамаск и дальние страны.

Джаннетто отвечал:

— Я, без сомнения, весьма охотно отправился бы с вами, если бы отец мой, мессер Ансальдо, дал на то свое соизволение.

Те отвечали:

— Мы сделаем так, что он тебе его даст и будет доволен.

И тотчас же они направились к мессеру Ансальдо и сказали ему:

— Мы хотим просить вас, чтобы вы позволили Джаннетто отправиться этой весной вместе с нами в Александрию, а также дали ему какой-нибудь корабль, — пускай повидает свет.

Мессер Ансальдо отвечал:

— Я буду рад, если ему это по душе. Те отвечали:

— Мессер, он и сам был бы рад.

Тогда мессер Ансальдо немедля велел снарядить прекрасный корабль, погрузить на него множество товаров и оснастить флагами и оружием как подобает. Когда же корабль снарядили, мессер Ансальдо наказал капитану и прочим, кто служил на корабле, чтобы те исполняли все, о чем Джаннетто распорядится и что он им прикажет.

— Я его посылаю не деньги зарабатывать, — говорил он, — а для его же собственного удовольствия, пускай повидает свет.

И когда подошло время Джаннетто Отправляться в путь, весь город сбежался посмотреть, потому что с давних пор не выходил из Венеции столь красивый и хорошо оснащенный корабль, как этот. И всякий сожалел об отъезде Джаннетто. Он распрощался с мессером Ансальдо, всеми своими друзьями; и путешественники, выйдя в море и подняв паруса, устремились в сторону Александрии во славу господа бога и уповая на судьбу. Так плыли они на трех кораблях много дней, когда однажды на рассвете Джаннетто увидел морской залив с прекрасным портом. Он спросил у капитана корабля, как назывался порт. Капитан отвечал:

— Мессер, этот город принадлежит одной знатной донне, вдове, которая погубила немало добрых синьоров.

Спросил Джаннетто:

— Каким образом? Тот отвечал:

— Мессер, она красивая и приятная женщина, и у нее такой закон: каждый, кто приезжает, должен провести с ней ночь, и если сумеет ею овладеть, то может взять ее в жены, — она хозяйка порта и всей местности. Ну, а если опростоволосится, то лишается всего, что у него есть с собой.

Джаннетто немного поразмыслил про себя и сказал:

— Делай что хочешь, но доставь меня в этот порт. Капитан отвечал:

— Мессер, подумайте, что вы говорите, ведь там уже столько синьоров перебывало, и все по миру пошли.

На что Джаннетто промолвил:

— Не твоя печаль; делай, как я говорю.

Так и сделали: тут же развернули корабль и устремились в порт; приятели же, плывшие на других кораблях, ничего не заметили.

Утром по всему городу пошли разговоры о том, какой красивый корабль вошел в порт; все сбежались поглядеть; тут же доложили донне, и та послала за Джаннетто, который, незамедлительно явившись к ней, приветствовал ее с большим почтением. Она же взяла его за руку и стала расспрашивать, кто он, откуда и знаком ли с обычаем этого края. Джаннетто отвечал утвердительно и что он ни за чем иным и не стремился сюда. Тогда она сказала:

— В таком случае, тысячу раз добро пожаловать!

И она оказала ему самые большие почести, пригласила баронов, графов, рыцарей великое множество, дабы составили ему достойную компанию. Всем баронам пришлись весьма по вкусу манеры Джаннетто, его приятное обхождение и речи; он полюбился каждому, и при дворе до темноты не смолкало торжество с танцами и пением в честь Джаннетто; и всякий с радостью был готов назвать его своим господином. Когда же наступил вечер, донна, взяв Джаннетто за руку, привела его в свои покои и сказала:

— По-моему, настало время ложиться спать. Джаннетто отвечал:

— Мадонна, я к вашим услугам.

Тут появились две юные прислужницы, одна с вином, другая со сладостями. Донна молвила:

— Вам, наверное, хочется пить, так отведайте вина. Джаннетто попробовал сластей и стал пить вино, в которое было подмешано сонное снадобье, а он-то этого не знал и выпил добрую половину чаши, потому что вино понравилось ему, после чего мигом скинул одежды и улегся; но, едва очутившись в постели, заснул. Донна же легла спать рядом с ним, но он так ничего и не почувствовал и очнулся лишь на следующий день, когда уже пробило три[18]. Потому, лишь только рассвело, донна поднялась и приказала разгружать корабль, каковой оказался полон хороших и дорогих товаров. И вот, как пробило три, служанки донны пришли к постели, где спал Джаннетто, разбудили его и сказали, чтобы он отправлялся с богом; корабля со всем, что там было, он лишился. И стало ему стыдно своего дурного поступка. Донна велела дать ему коня, денег на дорогу, и он, мрачный и скорбный, отправился в Венецию; однако, приехав туда, от стыда не пожелал идти домой, а явился ночью в дом к своему приятелю, который, премного удивившись, сказал: